[1] Aντίο (греч.) — Пока!
[2] Тук-тук — крытое трёхколёсное бюджетное мототакси, распространённое на Шри-Ланке.
Глава 5
Громкий вопль и звон чего-то разбившегося заставили меня подскочить на постели. Уже утро — за окнами светло… Ничего не соображая, я хлопала глазами, мечась по комнате растерянным взглядом. Но тут вопль повторился, за ним последовал стук чего-то обо что-то, и я слетела с кровати. Голос — Константинидиса и… он как будто отбивается от повстанцев ТОТИ[1], напавших на нашу виллу. Вспомнив, что под прикрывавшей меня простынёй ничего нет, я кое-как обмотала её вокруг туловища и понеслась на помощь благоверному. Чуть не кубарем скатилась по лестнице и, пронзительно взвизгнув, запрыгнула обратно на несколько ступеней. Картина мне открылась… не для слабых духом. Взъерошенный обнажённый до пояса наследник миллионов, выставив перед собою торшер абажуром вперёд, отбивался от… шипящего и явно не собиравшегося отступать варана! Рептилия была довольно крупной, весьма агрессивной и… мой супруг ей очень не нравился.
— Извини, Клио, не хотел будить! — отрывисто бросил Константинидис. — Позвони на стойку регистрации, пусть… Ах ты…
За возгласом последовало ругательство, за которое, если сказать такое человеку, можно запросто недосчитаться зубов. Видимо, варану тоже стало обидно, и он перешёл к более решительным действиям в отношении обозвавшего его двуногого. Тоже поднялся на задние лапы и свирепо вцепился в абажур передними. Яростное шипение — сильный хвост чуть не стегнул Константинидиса по ногам, и я отмерла. Не очень соображая, что делаю, спрыгнула с лестницы, подхватила одну из напольных ваз и изо всех сил швырнула её в варана. Удар оглушил рептилию, и Константинидису удалось вырвать из его лап абажур. Но варан, сообразив, что противника у него теперь два, причём второй — более слабый, развернулся и понёсся на меня — едва успела отскочить. А потом произошло нечто, повергшее меня в лёгкий шок… Мой сизигос, рыкнув, как Тарзан, защищающий Джейн от горилл, схватил не ожидавшего такого поворота варана за хвост и с силой отшвырнул его в сторону. Варан приложился о стену, а я, тоже почувствовав огонь в крови, с разбегу шарахнула его ещё одной вазой, и рептилоид, видимо, решив, что игра не стоит свеч, махнул напоследок хвостом и, прихрамывая, выполз в открытую дверь. Дыша, как простуженный мопс, я поддёрнула сползающую с груди простыню, победно посмотрела на супруга и…
— Ты совсем обезумела?! Я же сказал звонить на стойку регистрации, а не бросаться на него!
Растерявшись от такого «наезда», я чуть не выпустила край простыни, который пыталась заткнуть подмышкой, а супруг продолжал бушевать:
— Знаешь, что бывает от укуса этих тварей?! Они же ядовиты! Ещё бы врукопашную с ним сошлась!
— Как ты? — обрела я дар речи. — Он доел бы тебя, пока я звонила на стойку регистрации!
— Я прекрасно с ним справлялся!
— Конечно! От твоих ругательств психика у него пошатнулась безвозвратно!
Шум где-то возле бассейна — и в наше «гнёздышко» ворвались несколько служащих отеля. Уставились перепуганными взглядами на встрёпанных Константинидиса и меня, на развороченную гостиную и только что не попадали ниц, когда мой сизигос, грозно сдвинув брови, двинулся к ним.
А потом я впервые увидела супруга в гневе… по-настоящему, и поняла, что, в сравнении с этим, вся его «ярость» в ответ на мои издёвки — не более, чем лёгкое раздражение. Он не кричал, не призывал на головы служащих гром и молнии — просто тихим и оттого ещё более пугающим голосом описал, что могло произойти с его женой и им самим, если бы варан до нас добрался, объяснил, почему он считает произошедшее недосмотром персонала отеля, и перечислил, какими бедами это грозит упомянутому отелю. А потом потребовал личной встречи с генеральным директором. Обращение было чётким, угрожающим, и по его окончании пришедшие спасать нас служащие уменьшились ростом до размера полевых мышек. Один пролепетал, что генерального сейчас нет на месте, но ему обо всём сообщат, и он немедленно приедет. Варана уже ловят, и больше он никого не побеспокоит. А, вообще, такое случилось в первый-самый первый раз за всю историю отеля, и им очень-очень жаль… Но Константинидис властным взмахом руки перебил дальнейший поток извинений, потребовав сказать, когда именно появится генеральный директор. Служащий этого не знал, но предложил «уважаемому мистеру Константинидису» отправиться в его кабинет — генеральный наверняка будет там очень-очень скоро. А персонал пока уберёт всё здесь… Константинидис усмехнулся так, что даже мне стало не по себе, подхватил со спинки кресла рубашку и, хмуро глянув на меня, распорядился:
— Когда моя жена будет готова, можете убрать, — и двинулся к выходу, хрустя осколками разбитых мною ваз.
Я пришла в себя, только когда служащие, кланяясь, попросили меня сообщить на стойку регистрации, когда можно будет убрать в «люксе» — они тут же явятся и сделают всё лучше, чем было. Тогда, согнав с лица слегка пришибленную улыбку — не ожидала от супруга такой «брутальности»! — я заверила, что так и поступлю, пожелала удачи в поимке варана и унеслась наверх приводить себя в порядок. Интересно, до чего сизигос договорится с генеральным? Только бы не вздумал отсюда съехать! Для меня потасовка с вараном — скорее «приключение», хотя и довольно опасное. Но шарахающийся от павлинов Константинидис может быть совсем иного мнения о произошедшем.
Приняв душ и одевшись, я решила не звонить, а отправиться на стойку регистрации лично — заодно и узнаю последние новости: как долго ловили варана и что с ним сделали. Может, и на супруга наткнусь! Задуманное удалось наполовину: Константинидиса я не встретила, но с персоналом пообщалась. Варана поймали довольно быстро, хотя он и сопротивлялся. Что с ним стало, неизвестно. Я предположила, что, скорее всего, его с позором выпроводили за пределы отеля и пообещали начистить клюв, если увидят здесь ещё раз, но парень-администратор, явно не понявший шутку, начал с жаром уверять меня, что варана здесь больше не увидят. Никогда. Вообще. Потом пообещал прислать в «люкс» свежие фрукты и редкие орхидеи с непроизносимым названием для меня лично и поинтересовался, может ли отель в его лице сделать что-то ещё в качестве компенсации за неприятность из-за агрессии рептилии. Я сказала, что меня интересуют экскурсии, и мы проговорили ещё около получаса. С кресла я поднялась с довольно насыщенным расписанием на ближайшие два дня — всё за счёт отеля. В отличнейшем расположении духа вышла из здания регистрации ленивой походкой… и тут же нырнула за ближайшую пальму. В нескольких метрах от входа мило беседовали мой благоверный и… девица, которая запросто могла бы оказаться сестрой Эвелины. Только эта вместо мячей для регби старательно выпячивала вперёд шарики для пинг-понга — видимо, ещё не нашла подходящего спонсора для пластического перевоплощения. Но самое «интересное», мой разлюбезный супруг улыбался ей, кивал и, вообще, всячески выражал дружелюбие. Голубки прошли мимо скрывавшей меня пальмы, ничего не замечая вокруг, и я услышала обрывок их занимательного разговора:
— Боже мой! — девица говорила по-английски с довольно грубым акцентом. — И ты справился с ним? С этим ужасным ящером? Боже, я бы упала в обморок от одного его вида! Когда услышала, что подобное произошло здесь, в этом отеле, не поверила. И вдруг лично встречаю рыцаря, победившего дракона!
Я с трудом удержалась, чтобы не ткнуться лбом в ствол пальмы… Ну, точно, Эвелина, только «котиком» не называет — пока. И этот олух — уже в свободном плавании, себя не помнит от счастья! Ну, как можно быть таким крет…
— У меня потрясающая идея! — я даже вздрогнула от возбуждённого взвизга девицы. — А не позавтракать ли нам вместе? Или ты… несвободен?
И тут родной супруг, мой оплот и надёжа, ещё вчера устроивший мне истерику из-за гипотетического общения с Алексом, просиял многообещающей улыбкой и проронил:
