Арс вырисовывает на губах хитрую улыбку, а меня кидает в пот. Щеки тут же краснеют, и я совсем-совсем не знаю, как парировать его слова.

— Хотя, ты знаешь, у меня есть предложение поинтереснее. Ты все еще хочешь татуировку?

***

Час спустя я стою у двери в тату-студию. Почему она работает ночью, даже не спрашиваю. Мейхер кому-то позвонил, и вот мы здесь…

Убираю за уши растрепавшиеся на ветру волосы. На мне распахнутое пальто, под которым надета все та же длинная футболка, широкие джинсы поверх велосипедок и кеды. Я быстро собиралась, настолько, что оставила свой телефон в номере. По поводу этого переживаю больше всего, потому что от Арса можно ожидать чего угодно…

Невзирая на вполне себе нормально складывающиеся между нами отношения в этом городе, я не доверяю ему как настоящему другу, несмотря на то, что мое подсознание, кажется, очень этого хочет.

Я приехала в это место из все того же любопытства. Посмотреть вживую на тату-студию, полистать альбомы с эскизами, ведь прикоснуться к живущей здесь атмосфере я мечтала очень давно. Тем более мы с Мейхером сошлись на том, что татуировку будет делать себе он. А я просто понаблюдаю.

Наверное, это и стало решающим фактором моего согласия. Я вроде как загляну теперь в таинственный для себя мир, который очень меня будоражит.

Снимаю пальто, вешаю его на плечики, пока Арс здоровается с парнем, который, видимо, и будет бить ему тату. Он высокий, с забитыми рукавами, а по их легкому с Мейхером общению понятно — знакомы они давно. Смеются, пожимают руки, бьют друг другу по плечу.

Переминаюсь с ноги на ногу, чувствуя себя немного лишней.

— Давид, — парень взмахивает рукой. Представляется мне.

— Это Майя, — отвечает за меня Мейхер и начинает стягивать с себя футболку.

Сразу же отворачиваюсь. Рассматриваю интерьер. На удивление, здесь никакой не подвал с приглушенным светом, как мне всегда казалось. Такая приличная студия, а судя по коллекционным фигуркам на полках и тому, во что одет Давид, — ценник здесь явно сильно выше среднего. Хотя глупо было думать, что Арс пойдет «забиваться» в подвал.

— А можно я посмотрю? — беру в руки папку с эскизами.

— Конечно, — кивает Давид и параллельно проводит манипуляцию с иглой и машинкой. Арс уже улегся на кушетку.

Сажусь в кресло у противоположной стены в кабинете, где, собственно, и будет происходить весь процесс.

Перелистываю страницу, а потом замираю, немного даже приоткрыв рот.

Давид принимается за работу. Насколько я поняла, они набивают какие-то иероглифы, как раз у того самого самурая. Мейхер сказал, что это дело пятнадцати минут, но меня все равно завораживает.

Моргаю и перевожу взгляд на эскиз в папке. Это опадающее дерево, а под ним — девушка на качелях. Совсем одна. Последние дни я чувствую себя так же одиноко…

Чувствую ее печаль всем сердцем. Становится грустно. Когда я успела остаться совсем одна? Раньше вокруг меня всегда были люди, а домой я летела на крыльях. Теперь же все кардинально поменялось.

В моей жизни нарисовался Арс, и все будто пошло наперекосяк. Я понимаю, что Мейхер не связан с моими домашними проблемами. Чистое совпадение, но мозг все равно приплетает его появление в нашей школе даже к неурядицам у меня дома.

Не знаю, сколько времени я рассматриваю рисунок, впав в рассуждения о собственной жизни, но в какой-то момент слышу прямо над ухом:

— Понравилась?

Вздрагиваю. Поднимаю голову. Арсений нависает надо мной, упираясь ладонью в ручку кресла.

Несколько раз подряд рассеянно киваю, не сразу даже замечая, что он до сих пор без футболки.

— Дав, ты же временные делаешь? — спрашивает Арс.

— Только если сильно надо.

— Очень сильно. Да? — снова смотрит на меня, а потом забирает из рук папку, направляясь с ней к Давиду.

Впиваюсь пальцами в ручки кресла. Он серьезно? Временное тату? Как же я сама раньше не додумалась? Мгновенно воодушевляюсь.

— Правда? Можно сделать временную картинку? — поднимаюсь с кресла и иду к ним.

Мейхер вальяжно закидывает руку мне на плечо, бросив альбом на кушетку.

— Раздевайся, Панкратова.

Его вкрадчивый шепот прямо мне на ушко вызывает неконтролируемую волну мурашек.

— Шучу.

Арс улыбается, убирает руку и тянется за своей футболкой, в два движения натягивает ее на себя.

— Дава может все, — наконец-то отвечает на мой вопрос. — Думай где.

— На руке, — вытягиваю правую вверх запястьем. — Вот тут, — касаюсь пальцами кожи чуть ниже сгиба локтя. — Наверное. А ты бы где сделал? — спрашиваю Арса.

— Если рассматривать конкретно тебя, не думаю, что ты оценишь мою идею, — ухмыляется, а я понимаю, что он смотрит на мои бедра.

— Дурак, — забираюсь на кушетку.

Правда, меня с нее сразу сгоняют и просят пересесть на стул рядом.

— Простите, — бормочу немного сконфуженно.

Пока Давид распечатывает уменьшенную версию эскиза и переводит контур на мою руку, у меня алеют щеки. Несмотря на то, что никто ничего мне не собирается набивать, я все равно волнуюсь, а когда сорок минут спустя мы с Арсом едем в такси, не могу перестать рассматривать свою картинку.

— Это очень круто, — улыбаюсь. — Спасибо. Я, честно, даже не задумывалась о том, что можно сделать временную. Это так здорово, — в сотый раз сую ему свою руку, показывая рисунок. — Очень красиво.

Сталкиваемся взглядами. Арсений кивает. Кончики его губ заостряются в подобии улыбки буквально на мгновение.

Я больше не думаю о том, что о нашем очередном побеге могут узнать. А еще чувствую тепло в груди. Его там очень и очень много. Впервые за последние дни мне хочется искренне улыбаться.

Я и улыбаюсь.

Мейхер, правда, очень странно реагирует. С каждой минутой становится все более мрачным и задумчивым. Может быть, у него что-то случилось? С сестрой? Я неглупая и лезть с расспросами на такую щепетильную тему никогда не решусь, но эта ситуация многое объясняет. По крайней мере, я теперь частично понимаю, почему Арс такой.

Когда такси останавливается у отеля, я вылезаю на улицу и делаю широкий шаг к ступеням, Арс хватает меня за руку. Сжимает ладонь в своей.

— Ты чего? — ловлю его взгляд.

— Я… В общем... Я сваливаю, Майя.

— Куда?

Стою перед ним и как дура хлопаю глазами, совсем ничего не понимая.

— Пацаны здесь знакомые позвали к себе. Школьные поездки и все эти экскурсии не мое.

— Ты просто уедешь? А как же Марта? Родители? Она же им…

— Им без разницы, где я. А проблем в школе, как ты уже поняла, у меня тоже не будет.

— Поняла, — снова киваю, закусив нижнюю губу. — А я? Меня, получается, накажут за то, что я опять с тобой уехала? — перехожу на шепот. — Марта точно устроит скандал…

Арс хмурится. Оглядывается на все еще стоящее позади такси. Улыбаться мне больше не хочется.

— Можешь поехать со мной, — предлагает секунды спустя.

— Нет, — мотаю головой. — Пойду в номер, — бормочу еле слышно, окончательно сникая. Не знаю, почему это происходит, но оно случается, и я вновь чувствую себя одиноко.

Аккуратно высвобождаю свою руку и направляюсь к отелю. Тянусь к дверной ручке и всхлипываю. Нос жжет от подступающих слез.

Ну что же такое? Подумаешь. Ничего ужасного не произошло. Ничего.

Оказавшись в лобби, иду к лифту. Когда створки разъезжаются в разные стороны и я захожу внутрь, слезы по моим щекам уже катятся градом. Прилипаю спиной к боковой стенке, нажимая на кнопку своего этажа.

Арс забегает в лифт в последний момент. Впивается в меня глазами, а потом резко тянет на себя. Двери схлопываются.

— Ты снова ревешь, — выдает, часто дыша. Его губы в этот момент почти касаются моих.

Волнение охватывает и тело, и душу.

— Я…

Договорить он не дает. Обрушивается на мои губы поцелуем.

Закрываю глаза. Дыхание перехватывает.

Тело охватывает мелкая дрожь. Арсений оттесняет нас в угол, так что при входе в лифт люди теперь увидят лишь его спину. Он продолжает меня целовать. Мягко, но с напором.