- Вас понял, товарищ лейтенант, передам!

- Спасибо, товарищ сержант, всего доброго! - попрощался Максим и повесил трубку.

Час спустя Белов, гладко выбритый и одетый в свежевыглаженную форму, вышел из Большого Кремлевского дворца, где его уже ждал автомобиль, причем, не закрепленный за ним «ГАЗ-6», а роскошный черный «Бьюик». Нескольку удивившись выбору машины, бывшей совсем не по чину лейтенанту госбезопасности, Максим, тем не менее, забрался на заднее сиденье.

Поездка от Кремля до ближней дачи Сталина заняла что-то около четверти часа. Максим, конечно, знал, что к двадцать первому веку территория, занимаемая ближней дачей, окажется в городской черте Москвы, а неподалеку от нее будет станция метро, но все равно ему было странно осознавать, что поездка на дачу может занимать всего пятнадцать минут.

Наконец, автомобиль свернул с подъездной дорожки и остановился на стоянке возле ворот. Максим, не помнивший этой стоянки на виденных им фотографиях ближней дачи, сделал вывод, что появилась она здесь совсем недавно, уже после того, как товарищ Власик получил от него подробное руководство по обеспечению безопасности.

Выбравшись из автомобиля, Максим открыл дверь в помещение пропускного пункта, где столкнулся с еще одним нововведением товарища Власика - арочным металлодетектором. Войдя внутрь и вызвав закономерный писк детектора, Максим выложил на стойку охраны пистолет, мелочь, ключи и зажигалку, после чего прошел через арку еще раз. Убедившись, что больше ничего металлического у него с собой нет, охрана вернула Белову его вещи, за исключением, разумеется, пистолета, и позволила пройти на территорию дачи.

Выйдя из проходной, Максим оказался на узкой дорожке, ведущей к довольно простому на вид одноэтажному дому[2], окрашенному в зеленый цвет и весьма органично вписанному в окружающий его пейзаж. Сама же дорожка была посыпана красной кирпичной крошкой и отбортована таким же кирпичом, только целым. Все было красиво, органично, и, при этом, напрочь лишено какой-либо показной роскоши.

Навстречу Максиму, тем временем, вышел товарищ Власик.

- Здравствуйте, товарищ Белов, - добродушно пробасил Власик.

- Рад вас видеть, товарищ Власик! - улыбнулся Максим, пожимая руку Николаю Сидоровичу. Он и правда был рад видеть этого простоватого на вид, но надежного и абсолютно преданного Сталину человека.

- Идемте, товарищ Белов, - позвал Власик, жестом приглашая Максима следовать за собой.

Власик провел Максима на террасу дома, где, по летнему времени и находились товарищ Сталин и его гости. Помимо Кирова и Ворошилова на террасе присутствовал также высокий мужчина в пенсне, в котором Белов сразу же узнал Вячеслава Михайловича Молотова, совсем недавно назначенного Народным комиссаром иностранных дел[3].

- Здравствуйте, товарищи! - произнес Максим, подойдя к столу и вежливо кивнув всем присутствующим.

- Присаживайтесь, товарищ Белов, - Сталин приглашающе указал рукой на одно из стоявших на террасе кресел. - Познакомьтесь, это товарищ Молотов, председатель Совнаркома и, по совместительству, народный комиссар иностранных дел. Мы с Сергеем рассказали ему об обстоятельствах вашего появления у нас, так что вы можете быть полностью откровенны в присутствии Вячеслава Михайловича.

- Мне до сих пор трудно поверить в то, что вы из будущего, товарищ Белов, - произнес Молотов. - Но, поскольку товарищи Сталин и Киров никогда не были склонны к подобным розыгрышам, я готов принять их слова на веру.

- Товарищ Сталин, если это необходимо, я готов ознакомить товарища Молотова с техникой из будущего, - сообщил Максим. - С собой я ничего такого не брал, зная, что меня будут обыскивать, но в Кремле это легко можно будет устроить.

- Что ж, ознакомьте, но только после того, как товарищ Молотов даст все необходимые подписки о неразглашении, - решил Сталин. - Думаю, что, убедившись в правдивости вашего иновременного происхождения, он будет больше доверять полученной от вас информации. Пока же, во время обсуждения международных вопросов ему придется верить вам на слово.

- Испания? - сразу же сообразил Максим.

- Вы правильно поняли, товарищ Белов, - подтвердил Сталин. - Но прежде, чем мы приступим к обсуждению данного вопроса, у нас есть еще одно дело. Клим, Сергей?

- Да, товарищ Сталин, - кивнул Ворошилов и, встав, посмотрел на Белова. - Максим, первого августа я подписал приказ о принятии на вооружение красной армии новых образцов оружия и снаряжения, разработанного под твоим руководством. Ты проделал колоссальную работу, и мы не могли оставить тебя без награды. Посовещавшись, мы с Сергеем Мироновичем приняли решение наградить тебя орденом Красного знамени!

- А поскольку вы у нас персона засекреченная, наградить вас решено в неофициальной обстановке, - продолжил уже Киров, встав с кресла и достав из кармана синих форменных галифе красную бархатную коробочку.

- Служу трудовому народу! - вытянувшись по стойке «смирно», произнес Максим и принял из рук Кирова футляр с орденом.

- Поздравляю вас, Максим Иванович, - улыбнулся Сталин. - Присаживайтесь, товарищи! Максим Иванович, товарищ Киров ознакомил меня с вашей докладной запиской о состоянии дел в Испании и, насколько мы можем судить, пока все развивается именно так, как вы описали. Как вы считаете, поражение республики неизбежно, или все же возможны варианты?

- Не могу ответить однозначно, товарищ Сталин, - ответил Максим, бережно пряча коробочку с орденом в карман галифе. - Если все пойдет так, как шло в моей истории, то республиканцы проиграют, если же аккуратно скорректировать некоторые события, то возможны варианты.

- И в чем же, по-вашему, заключались причины поражения республики в вашей истории? - поинтересовался Молотов.

- Ну, для начала, Народный Фронт представляет из себя довольно рыхлое образование, в котором собрались анархисты, коммунисты, социал-демократы и либералы, - начал перечислять Максим. - Фашистам, конечно, тоже далеко до единства, но Франко лучше удается заставлять своих людей действовать вместе.

Затем, на стороне фашистов были кадровые армейские части, усиленные германскими и итальянскими частями, вроде германского военно-воздушного легиона «Кондор» или итальянского экспедиционного корпуса. Силы Народного фронта же состояли в основном из ополченцев и интербригад, состоявших из сочувствовавших республике добровольцев.

Ну, и не стоит забывать про огромное количество оружия и техники, поставляемые Франко Германией и Италией. Нам такие объемы поставок было не потянуть. Да и перебросить в Испанию пятидесятитысячный экспедиционный корпус, как это сделал Муссолини, мы тоже не в состоянии.

Но даже в таких условиях республиканцы умудрялись сравнительно успешно противостоять фашистам. Однако, в определенный момент в рядах Народного Фронта начался раскол, усугубленный, к тому же, совершенно неправильными советского правительства. Финальную же точку в войне поставил государственный переворот, во время которого несколько генералов сместили правительство Негрина, а потом попытались заключить перемирие с Франко. Тот, впрочем, ни на какое перемирие не пошел, а вместо этого быстренько разбил республиканцев.

- Скажите, Максим Иванович, а что же в вашей истории советское правительство делало неправильно? - уточнил Сталин.

- Ну, например, когда в мае тридцать седьмого года в Барселоне произойдет вооруженный конфликт между местным каталонским правительством, стоящим на стороне республики, и анархистами, на стороне последних выступит Рабочая Партия Марксистского Единства, - ответил Максим. - Это вроде как коммунисты, но они активно критикуют Советский союз и вас персонально за якобы авторитарный стиль руководства и отход от ленинской коллегиальности.

В итоге анархисты и примкнувшая к ним ПОУМ проиграют, после чего многие члены этой партии будут подвергнуты репрессиям, которые по требованию СССР устроит правительство Испании. Подобное вмешательство вызовет недоверие к коммунистам со стороны остальных партий, чем усилит раскол в рядах Народного Фронта. Я уж не говорю о том, какой вой поднимут при этом троцкисты и разного рода антисоветчики.