- Пора, - произнес Максим, в очередной раз взглянув на циферблат новеньких «командирских» часов. - Присядем на дорожку!

Посидели. Максим и Николай на стульях, а девушки - на кровати. Минуту спустя Максим встал и подхватил чемоданы - свой и Киу, Виноградов же поднял чемодан Греты, не слушая возражений его хозяйки. Выйдя из квартиры, Максим запер на ключ квартиру, которая была его домом в течении последних полутора лет, и которую он, как ему казалось, ближайшие года два не увидит.

На улице Максима уже ожидали две машины - закрепленный за ним легковой «ГАЗ-6», и небольшой грузовичок «ГАЗ-4». Последний понадобился по той простой причине, что на «ГАЗ-6», как, впрочем, и на его американском предке «Ford model A», багажник был не предусмотрен. Вот и пришлось ради трех не самых больших чемоданов запрашивать грузовой автомобиль.

Погрузив чемоданы в кузов пикапа, все четверо забрались в легковой автомобиль, прочем Максим оказался зажат между двумя девушками на заднем сиденье, Николай же вольготно разместился рядом с водителем. Не то, чтобы Максим возражал против прижимавшихся к нему горячих девичьих тел, но сидеть втроем на заднем сиденье автомобиля было все же тесновато. Впрочем, до Киевского вокзала было недалеко, а пробок в то время в Москве не было, так что терпеть тесноту пришлось недолго.

На вокзале выяснилось, что поезд для отправляющихся в Испанию сотрудников НКВД уже подан, и Максиму с девушками только и оставалось, что отметиться у дежурного по эшелону, после чего отправиться занимать места «согласно купленным билетам». А поскольку Максим, Грета и Киу входили в состав одной группы особого назначения, то и выделили им одно купе на троих.

В купе разместились так же, как и во время поездки в отпуск - девушки заняли нижние полки, а Максим разместился на верхней. Прежде, чем убрать чемодан в багажное отделение, Белов достал из него первый том учебника испанского языка и положил его на свою полку.

- А как вы с местными товарищами общаться собираетесь? - усмехнулся Максим в ответ на заинтересованные взгляды девушек. - Вы, кстати, какие иностранные языки знаете? Ну, кроме русского...

- В школе французский учила, - пожала плечами Грета. - Ну, еще в Германии. А после переезда в Советский Союз забросила. В школе-коммуне, где я училась, французский не преподавали...

- А почему в ШОН не продолжила учить? - поинтересовался Максим. - Насколько я помню, французский там преподают.

- А в ШОН мне в качестве иностранного языка зачли мой родной немецкий и сделали упор на обучение меня русскому языку. Научили строить предложения по-русски и поставили произношение, - пояснила Грета и чуть смущенно улыбнулась. - Слышали бы вы, как я «каркала» до поступления в ШОН!

- Понятно, - кивнул Максим. - А ты, Киу?

- На родном шаньсийском, - ответила Киу. - Еще хорошо понимаю мандаринский.

- На каких?! - не понял Виноградов. - Я думал, твой родной язык - китайский!

- Так нет его, китайского языка, - вздохнула Киу. - Китай есть, а общего языка у нас нет! На севере говорят на мандаринском, в Шаньси - на шансийском, а на юге - на кантонском, миньском и еще нескольких. Причем, некоторые языки настолько не похожи друг на друга, что жители соседних провинций могут друг друга просто не понимать! Это просто кошмар какой-то!

- Вот оно как... - озадаченно протянул Николай.

- Не переживай, Киу, - улыбнулся Максим. - Вот придут в Китае к власти коммунисты и создадут стандартный китайский язык.

- Это радует, - вернула улыбку Киу. - А ты кроме немецкого еще какие-нибудь языки знаешь?

- Английский знаю, - ответил Максим. - Говорю свободно, но за англичанина не сойду. Ладно, это все, конечно, замечательно, но проблемы общения с испанцами никак не решает. Остается надеяться, что удастся найти переводчика, понимающего если не русский, то хотя бы немецкий.

Так вот они и болтали, пока дежурный по вагону не попросил провожающих покинуть вагон. Пожав на прощание руку Максиму, Николай вышел из купе, а еще через пять минут поезд тронулся, чтобы утром пятого ноября прибыть в Одессу.

Примечания:

[1] - Жаргонное обозначение немецкого бомбардировщика Ju-87.

[2] - Парацетамол был открыт еще в 1877 году, но, по заключению немецких фармакологов, вызывал повышение метгемоглобина в крови. Только в 1947 году американские ученые доказали, что парацетамол вполне безопасен даже в больших дозах, а в 1953 году препарат поступает в продажу.

[3] - Максим об этом не знает, но это отсылка к одноименной части игры «Call of Duty».

[4] - Если что, речь идет о Рудольфе Сикорски, персонаже романов А. и Б. Стругацких «Обитаемый остров» и «Жук в муравейнике».

«Буэнос диас, голодранцы!»

Парфён Рогожин, коммерсант.

7 ноября 1936 года. 09:00.

Одесса, морской порт.

С самого утра седьмого ноября тысяча девятьсот тридцать шестого года в Одессе установилась неожиданно теплая для этого времени года погода. Ярко светило солнце, а вот холодного ветра со стороны Черного моря, напротив, почти не ощущалось. Казалось, сама природа радовалась за бойцов, отправлявшихся в Испанию на войну с фашизмом.

На причале, возле которого были пришвартованы несколько пароходов и теплоходов, выстроились красноармейцы и командиры добровольческой бригады имени Коминтерна, являвшейся первым подразделением Красной армии, укомплектованным по новым штатам, составленным по итогам изучения уставов из будущего.

Вначале Климент Ефремович хотел сформировать бригаду на основе стрелкового полка Советской армии образца тысяча девятьсот пятьдесят третьего года, но оказалось, что многие виды вооружения, положенные полку по штату, в настоящее время еще не производятся. Поэтому товарищу Ворошилову пришлось несколько «урезать осетра» и взять за основу стрелковый полк по штату сорок первого года, внеся в него некоторые изменения.

Первым делом количество отделений и расчетов во всех взводах полка было доведено до четырех. Таким образом, если раньше в пулеметном взводе стрелковой роты было два станковых пулемета, а в пулеметном взводе пулеметной роты их было четыре, то теперь и там, и там их стало по четыре. Тоже самое коснулось и огневых взводов восьмидесятидвухмиллиметровых минометов и сорокапятимиллиметровых орудий, количество которых также было увеличено до четырех.

Таким образом, в каждом стрелковом батальоне полка стало по двадцать четыре станковых пулемета вместо восемнадцати прежних, двенадцать минометов вместо шести и четыре сорокапятимиллиметровые пушки вместо двух.

Коснулись изменения и полковой артиллерии. Поскольку полковые минометы калибра сто двадцать два миллиметра еще не производились советской промышленностью, а «сорокопятки» было решено оставить исключительно на батальонном уровне, артиллерийский дивизион стал состоять из трех батарей семидесятишестимиллиметровых орудий, по три четырехорудийных огневых взвода в каждой батарее. В результате полк получил тридцать шесть семидесятишестимиллиметровых полковых пушек вместо восемнадцати артиллерийских систем трех разных типов.

Сформировав таким образом стрелковый полк нового образца, Ворошилов усилил его танковым батальоном на новых и пока еще актуальных танках БТ-7 и кавалерийским дивизионом трехэскадронного состава, получив таким образом ту самую бригаду, что сегодня должна будет погрузиться на корабли и отправиться в Испанию.

И вот сейчас личный состав бригады, все четыре тысячи шестьсот восемнадцать красноармейцев и командиров выстроились на причале Одесского порта, ожидая погрузки на корабли. Вокруг крутились репортеры, а также фотокорреспонденты и кинооператоры. Ну, и просто зеваки, куда уж без них.

А вот кого на причале точно не было, так это отправлявшихся в Испанию сотрудников НКВД. Их присутствие было решено лишний раз не афишировать, поэтому все обладатели краповых петлиц в настоящее время находились на борту теплохода «Крым», на котором должен будет следовать в Испанию и командный состав бригады.