– На что провоцирую?

Надя запнулась, подбирая слова:

– Мало ли... Может, ты его чем-то очень разозлила. Возьмет и столкнет тебя ненароком... Боже, что я говорю!

– Иными словами, ты все-таки допускаешь, что он может причинить мне зло?

– Во всяком случае, я думаю, что мне тоже надо быть поблизости.

– Можно подумать, ты сумеешь предотвратить неизбежное.

– Девушки, – подал голос Лавр, – а вам не кажется, что вы далеко зашли? Михаил, может быть, не слишком порядочен, но то, что он не дурак, вы, по-моему, не станете оспаривать?

– Не станем, – согласилась Надя, но, кажется, осталась при своем мнении. – Извините, ребята, мне надо вернуться.

Она оглянулась на свой участок, где на стеклянной крыше сидел и не спеша покуривал какой-то мужчина.

– Ты все-таки решила со мной не откровенничать, – констатировал Лавр, когда они вдвоем возвращались к Тониному двору.

Сказал с некоторой обидой, так что Тоня даже почувствовала себя виноватой.

Она уже собиралась рассказать ему все как на духу, когда увидела мчащийся к ним на всех парах джип директора совхоза.

Водитель в машине оказался один, но при виде Тони и Лавра крикнул:

– Я вас везде ищу! Леонид Петрович приказал найти и доставить.

– Обоих? – спросила Тоня.

– Сказал: привези городского механика, а если Титова будет поблизости, захвати и ее.

– Поехали, – решила Тоня, открывая дверцу. Лавр помог ей сесть в машину, а сам обошел джип с другой стороны и сел рядом с водителем.

Обиделся, что ли?

А она никак не решалась начать разговор, потому что все события, связанные с Михаилом, постороннему человеку показались бы... неконкретными, что ли.

То есть предложи он объяснить по пунктам, в чем провинился перед ней Михаил, доказанным получится лишь наличие тайника. Все остальное – сплошные ее домыслы.

Может, Лавр вслух и не скажет, но мысленно посмеется над ней: это же надо, какая выдумщица! Нет, до разговора с Михаилом она никому о своих сомнениях не скажет!

В последнее время вокруг нее все какое-то нелепое. Даже сам Лавр. Вот чего ради его припахал для работы Леонид Петрович? Подумаешь, инженер! Да каждый второй рабочий совхоза сообразил бы, каким образом – с помощью автокрана – привезти эту Плачущую девушку!

Правда, разъяснение своему невысказанному вопросу Тоня получила, когда они подъехали к зданию администрации винсовхоза.

Леонид Петрович уже поджидал их у входа. Поодаль стояли автокран и «ГАЗ-54».

– Я потому Лавра Алексеевича к работе привлек, – сказал директор Тоне, хотя она у него ничего не спрашивала, – что это дело деликатное, несмотря на кажущуюся простоту. Наш брат рабочий не будет ощущать никакого пиетета к какой-то там каменной бабе. Скала и скала! Рванет там, где нужно поднять осторожно, бросит, уронит...

– Не очень высокого мнения вы о своих рабочих.

– Нормального, – ничуть не обиделся директор. – Давить виноград они умеют, ничего не скажу, а вот деликатные дела далеко не каждому удаются. Благоговение у них может вызвать разве что хорошая водка или самогонка «как слеза». А чтобы камень... Может, со временем, когда мы свой сад пополним всякими интересными экземплярами и научим созерцанию, в их мироощущениях что-то изменится...

Он смущенно прервал себя.

– Мечты-мечты! Короче, я вовсе не обязан всякий раз объяснять, почему нанимаю того или иного человека!

– Но я вам ничего и не говорила, – удивилась его наскоку Тоня.

– А то я по твоему лицу не видел! Ты у нас, Титова, штучка еще та!

– Мне тоже ехать на место, смотреть, как фигуру будут грузить?

– Не надо. – Директор взял ее под локоток. – Мы с тобой пока посидим, покалякаем... А вы езжайте, что стали?

Водители почти одновременно хлопнули дверцами, и, чуть помедлив, в кабину грузовой машины сел Лавр.

– Сидеть мы, конечно, не станем, а пойдем посмотрим на площадку под твой сад камней. Решим, где разместить нашу Девушку. У меня есть несколько вариантов, но что скажет специалист?

Тоня направилась по тропинке в сторону мастерской.

– Уже доложили! – с досадой сказал директор. – Сюрприз в нашем краю сделать невозможно. Я приказал с утра засыпать поверхность гравием...

– А подвести воду?

– Воду? – удивился он.

– Ну да, иначе как же наша Девушка станет плакать?

Тоня остановилась у края площадки и повернулась к директору.

– В самом деле, я не подумал. Прав был мой отец: поспешность нужна при ловле блох. Так хотелось поскорее завлечь вас в водоворот наших приготовлений...

– Но зачем? – удивилась Тоня. – У нас впереди целое лето. Мы много чего успеем.

– Если, конечно, вы не уедете.

– Да почему я должна уехать? – уже возмутилась Тоня.

– Логика всегда была моей сильной стороной, – сказал Леонид Петрович. – Раз здесь появился друг вашего мужа, наверняка и сам глава семьи объявится. Если он умный человек, а я надеюсь, что это так, то должен все сделать для того, чтобы увезти вас отсюда. Сам-то он жить здесь не захочет...

– Откуда вы все знаете?

– Думаю, на этот вопрос можно и не отвечать, – насмешливо проговорил он.

– Вы об этом хотели со мной поговорить?

– Торопыга! – неодобрительно заметил директор. – Ну куда вы все время спешите?.. Итак, Антонина Сергеевна, начиная с сегодняшнего числа я повышаю вам оклад до восьми тысяч.

– Ого!

И в самом деле, сумма для горожан до смешного мала, но для сельской местности очень прилична. Столько получали водители цистерн. Правда, без премии, каковая колебалась в зависимости от уровня продаж.

– Я вам очень признательна, – сказала Тоня, – хотя не понимаю...

– В отличие от нашего правительства я слежу как за притоком, так и за утеканием «мозгов» из нашей глубинки. Подумать только, в нашем небольшом поселке есть настоящий художник с высшим образованием, но его в любой момент могут переманить другие, более дальновидные, руководители хозяйств. Вот я и решил поторопиться. В свое время Ломоносов сказал, что Россия будет прирастать Сибирью. А я, перефразируя его, могу сказать, что Россия будет прирастать провинцией. Именно с нее начнется подъем культуры по всей стране. То, что происходит сейчас в обеих столицах, конечно, хорошо, но это пока на уровне Потемкинских деревень. Красиво, блестит, а зайди за забор с другой стороны – блестящая декорация, и только!..

– Что-то вы, по-моему, накрутили.

– Волнуюсь, – согласился директор. – Но у меня такие планы. Мы говорили с вашей подругой. Она сказала, что поддержит мои начинания, если я поддержу ее. То есть когда она раскрутит свое цветочное хозяйство, то начнет спонсировать нашу культуру.

– Но у нас такой маленький поселок!

– Маленький, – согласился директор, – а если к нам начнут ездить делегации, любители старины, всякого рода диковинок, включая ваши деревянные скульптуры, то мы и своим малым числом прославимся. Да и зачем непременно много людей? В том-то и прикол, как говорят молодые, что в маленьком поселке загорится настоящий очаг культуры. Вон Константин говорит, что вы хорошо поете...

– Вот трепло! Он у меня получит!

– Что значит трепло? Директор, как президент своей маленькой страны, должен знать все.

– А насчет моих скульптур... Нашли диковинки! Знаете, что многие их делают?

– Не знаю. Но у Шовгенова точно нет. И он, узнав, наверняка слизнет нашу идею, а то и попытается завлечь к себе наших специалистов.

– А-а, тогда понятно, почему у меня увеличился оклад.

– Конечно, я не привык бросать деньги на ветер. Мне надо было сначала посмотреть, что за художницу прибил к нашим берегам попутный ветер.

– Вы поэтически выражаете свои мысли.

– Ты угадала, Титова, я и есть поэт. – Директор незаметно перешел на ты. – Одно время, в юности, мечтал даже поступать в Литературный институт, да обстоятельства не позволили. Вот послушай: