Он выпил кружку-другую пива, попробовал жареного мяса, оказавшегося необыкновенно вкусным, перебросился парой слов с кем-то из деревенских, полюбовался на выступление циркачей – впрочем, без особого интереса. Вокруг него шумела, пела, плясала, ругалась, хохотала и праздновала толпа, людские волны обтекали его, словно утёс, возвышающийся посреди моря, мелькали пёстрые наряды, цветные ленты в волосах женщин, от запахов, звуков и красок начала побаливать голова, и Леон уже собирался незаметно уйти. «Староват я стал для таких сборищ», – сыронизировал он над собой, осторожно выбираясь из толпы, и тут над головами празднующих пронёсся крик.
– Танец! Танец! А ну ступайте плясать, все!
Кричал седоволосый полноватый скрипач, раскрасневшийся то ли от игры на скрипке, то ли от выпитого вина. Он явно был навеселе, но инструмент держал крепко, и звуки, полившиеся из него, были вполне мелодичными. К нему живо присоединились другие музыканты, и вскоре небольшая площадь уже была полна крестьянами и крестьянками, кружившимися в танце. Леон, поспешно отступивший в сторону, чтобы не мешать им, невольно засмотрелся на ловкие и быстрые движения, изящные взмахи рук и аккуратное переступание ног, бодро стучавших по земле. Стоя в тени, он, по обыкновению прищурившись, разглядывал танцующих.
Среди них он заметил Бертрана с Маргаритой – Железная Рука неуклюже, как медведь, топтался на одном месте, то и дело похохатывая, лицо его тоже раскраснелось, и он явно осушил не одну кружку доброго вина перед тем, как пойти танцевать. Гретхен порхала вокруг него, лёгкая, точно бабочка, её светлые кудри растрепались и падали то на спину, то на грудь, руки плели в воздухе одной ей известный узор. При виде нежной улыбки, освещавшей её лицо, Леон почувствовал угрызения совести из-за своих недавних подозрений. Было совершенно невозможно представить, чтобы эта прекрасная женщина что-то замышляла против своего возлюбленного. Хотя белокурая миледи Винтер тоже казалась мужчинам ангелом – до тех пор, пока не начинала стравливать их между собой...
Постойте, а откуда он вообще знает историю о миледи Винтер?
Леон недовольно встряхнул головой, отгоняя некстати нахлынувшие воспоминания, и перевёл взгляд с Бертрана и Гретхен на другую пару. К его удивлению, это оказались Жюль-Антуан де Труа и его племянница, тоже прибывшие на праздник. Лицо Люсиль было задумчивым и даже сонным, как будто она пребывала в трансе, красноватые локоны, выбившись из причёски, свободно скользили по шее и плечам, но она не замечала их, плавно кружась и взмахивая руками, точно крыльями. Дядя двигался грациозно и сдержанно, словно находился не на деревенской площади, а в бальном зале Лувра, лицо его было сосредоточенным, цепкий взгляд не выпускал племянницу из виду.
Некоторое время назад Леон понял, кого ему напоминает Жюль-Антуан – д’Артаньяна, капитана королевских мушкетёров! Он совершенно точно встречал д’Артаньяна, вероятнее всего, в Париже, но подробности этой встречи изгладились из памяти, не оставив и следа, хотя чутьё подсказывало ему, что господин д’Артаньян не из тех людей, которых легко забыть. Впрочем, сейчас Леона больше волновало другое. Хотя де Труа был уже немолод, сед и покрыт морщинами, нельзя было не признать, что он крайне интересный мужчина, должно быть, успевший покорить немало женских сердец. Аврора Лейтон вполне могла заинтересоваться им – ей, недавно овдовевшей молодой женщине, наверняка ужасно не хватало мужского внимания. Конечно, с виду она казалась неприступной ледяной статуей, но кто знает, какие чувства она скрывает под этой мраморной холодностью? Да и Жюль-Антуан, Леон был уверен, из тех мужчин, которые способны растопить любой лёд...
Поморщившись от внезапного укола ревности, он отвёл взгляд от дяди с племянницей и принялся дальше рассматривать толпу. Вот мелькнула головка Вивьен в ореоле каштановых волос. Леон не сумел разглядеть её спутника, но не удивился бы, если бы им оказался тот вихрастый и вихлястый юноша, Этьен. Вот кружатся в паре Жан с Марией, оба дородные, седовласые и лучащиеся улыбками. Если здесь слуги Авроры, так может, и она сама тоже приехала?
Обострившееся чутьё заставило Леона отвернуться от танцующих и оглядеться. Уже сгущались сумерки, и в полумраке он заметил возле дома стройную фигуру, прислонившуюся к стене. Сделав несколько шагов к ней, он с облегчением понял, что глаза его не подвели: это и впрямь была Аврора, сменившая привычный чёрный цвет одеяний на тёмно-фиалковый, подчёркивавший бледность её лица, шеи и рук. В волосы её были вплетены какие-то цветы, она стояла очень прямо, прижавшись спиной к стене, незаметная, как тень или привидение, и оглядывала толпу так же, как незадолго до этого Леон.
«Похоже, мне рановато уходить», – подумал он, глотнул свежий ночной воздух, словно это было хорошее крепкое вино, и решительно зашагал к Авроре.
– Сударыня, – подойдя ближе, он поклонился. Аврора ответила реверансом, печальное лицо её немного оживилось.
– Господин Лебренн, – она снова посмотрела на толпу и слабо улыбнулась. – Вижу, Железная Рука веселится вовсю. Дайте угадаю: это он вытащил вас на праздник?
– Его заманчивым рассказам и умоляющему взгляду Гретхен невозможно было противостоять, – усмехнулся Леон. – Впрочем, он был прав: здесь довольно весело.
Оглядевшись по сторонам, он снова повернулся к Авроре и галантно протянул ей руку:
– Сударыня, разрешите пригласить вас на танец?
– О, – похоже, она немного растерялась. Серые глаза её снова посмотрели в толпу, потом вернулись к Леону, и он подумал, что Бертран был прав: они и правда смотрят прямо в душу. – А вы умеете танцевать?
– А нужно уметь? – он дёрнул плечом, потом, спохватившись, что это могло прозвучать невежливо, быстро добавил: – Обещаю не наступать вам на ноги.
Мысленно он уже готовился к отказу, но Аврора плавным движением отделилась от стены и вложила свою ладонь в его. Медленно и осторожно, стараясь никого не задеть, они влились в толпу и закружились в танце.
Леон никогда не считал себя хорошим танцором, но сегодняшний вечер неожиданно напомнил ему юность, городок, в котором находился приют, праздники, такие же танцы на площади, местных девушек, которые тоже вплетали ленты в волосы, загадочно улыбались и дарили многообещающие взгляды... Внезапная лёгкость охватила всё его тело, и он с улыбкой двинулся навстречу Авроре. Неловкость прошла после нескольких первых движений, и вскоре Леон уже танцевал с госпожой Лейтон, напоминая себе, что нужно следить за своими ногами и не наступать на её. «Во всякой случае, я танцую лучше, чем Железная Рука», – подумал он и не смог скрыть усмешку.
Аврора двигалась легко, движения её были отточенными и выверенными, но несколько механическими, а на лице застыло то же полусонное выражение, что и у Люсиль де Труа. Правда, сонливость, это оказалась обманчивой: когда они проплывали мимо топчущихся на месте Бертрана и Маргариты, Аврора, кинув на них беглый взгляд, прошептала:
– Вы всё ещё подозреваете Гретхен в пособничестве разбойникам?
– Не знаю, что и думать, – честно признался Леон. – Мне очень хочется, чтобы она не была ни в чём замешана, но годы службы научили меня не доверять людям. Может, у разбойников и вовсе нет никаких лазутчиков, и им просто чертовски везёт. А что вы думаете насчёт наших новых знакомых? – он кивнул в сторону Люсиль и её дяди, которые исполняли па, слишком сложные для обычного деревенского танца, привлекая восхищённые взгляды и вздохи крестьян.
– Их вы тоже подозреваете в связях с разбойниками? – спросила Аврора.
– Нет, что вы! Я не подозреваю каждого встречного... – он осёкся, увидев, как её губы чуть дрогнули. – Вы смеётесь надо мной!
– Простите, – она отступила на шаг, обернулась вокруг своей оси и вновь приблизилась к партнёру. – Не смогла удержаться.
– Наверное, я и впрямь смешон со своей подозрительностью, – хмыкнул Леон. Лукавая улыбка исчезла с губ Авроры, она вмиг посерьёзнела и нахмурилась.
– Не вы один, Леон, – она очертила руками в воздухе плавный полукруг. – Возможно, я тоже покажусь вам смешной, но мне кажется, что от господина де Труа и его племянницы веет чем-то... нехорошим. Как будто над ними сгущается чёрная туча, или кладбищенский ворон пролетел, задев их крылами! Понимаю, глупо верить в предчувствия, но... – она замолчала, аккуратно переступая носками чёрных сапожек по земле.
