— Не зная, кто из преступной семьи Брамбилла нанял чистильщика, нам придется выяснить это самим. — Константин включил плоский экран за столом, а затем вывел изображение с ноутбука на экран. — Видеозапись, сделанная возле клуба в ту ночь тринадцать лет назад. — Он нажал кнопку воспроизведения и повернулся в сторону. — Я все еще думаю, что это был кто-то из ее знакомых, и она сама впустила его в свой дом. Я просто не знаю, зачем ей связываться с кем-то из семьи Брамбилла.

Константин поставил изображение на паузу, и мое сердцебиение стало заложником моих застывших мыслей. Каждая часть меня замерла на месте при виде этого зрелища.

Угол обзора был не очень удачным, и экран не был цветным, но я могла уверенно сказать, что это была Бьянка.

Энцо отошел, чтобы встать рядом с братьями, а я села в стоящее рядом кожаное кресло.

— Что, если она влюбилась в кого-то из семьи Брамбилла? — Негромко спросил Энцо, поделившись идеей, которую мы обсуждали с ним ранее.

Это привлекло внимание отца, и он переключил свое внимание, устремив суровый взгляд на Энцо.

— Ты что, совсем спятил? У твоей сестры было золотое сердце. Она никогда бы не стала спать с врагом.

— Нет, я согласен с папой, — сказал Алессандро. — Она бы никогда. — Он посмотрел на Энцо. — Может быть, она писала статью для журнала, и ее исследования привели ее в опасное место? Может быть, у нее есть записи в одном из тех ящиков в безопасной комнате. Мы тогда не читали ее рабочие файлы, потому что все улики указывали на этого парня.

— Вы были молоды, — сказал мистер Коста. — Но это не оправдание для меня. Я должен был разобраться лучше.

— Я не думаю, что Бьянка стала бы писать разоблачения в стиле Лоис Лейн. Это не ее стиль. Она любила любовь, — сказала я, поделившись своими мыслями. — Но даже если бы она решила написать что-то опасное, что и привело к нападению, убийца обыскал бы ее квартиру и забрал все имеющиеся у нее записи или улики, связанные с ними, верно?

Энцо кивнул в знак согласия.

— Включи запись, — предложил он, снова повернувшись лицом к экрану.

Углы обзора камеры менялись, не упуская из виду Бьянку. Как будто Константин создал программу, которая узнавала ее лицо и следила за каждым ее шагом.

— Голова опущена. Плечи вперед. Я не вижу ее лица, но могу прочитать язык ее тела. Она грустит. Такая грусть, которая бывает только тогда, когда… — Взгляд Энцо вернулся ко мне. — Когда ты чувствуешь, что не можешь быть с человеком, которого любишь.

Моя рука поднялась к груди от страдальческого выражения на его лице, когда он смотрел на меня, и я не могла удержаться, чтобы не воспроизвести его слова, сказанные ранее, которые мы так и не успели обсудить. Его «я люблю тебя» было похоронено среди страха и переживаний, но оно было.

— Вернись к камерам у клуба. Измени время так, чтобы оно было в пределах тридцати секунд от того момента, когда она ушла. Посмотрим, узнаем ли мы кого-нибудь, выходящего из клуба вслед за ней, — предложил Алессандро, и Энцо медленно повернулся к экрану, а я вцепилась в кресло, нервно ожидая, и прошло совсем немного времени, прежде чем Алессандро зашипел: — Стоп.

— Это тот, о ком я думаю? — спросил Константин, и я встала, чтобы лучше видеть, как он увеличивает изображение лица мужчины.

— Он был в клубе той ночью? — с недоверием прошептал Энцо, и по моему телу пробежали мурашки.

— Кто? — спросила я, мой робкий голос был не громче писка.

Энцо медленно повернулся ко мне лицом.

— Зять Джованни. Муж его дочери, Нико.

— Погоди, человек, который был возле клуба в ту ночь, — это тот же самый парень, который отвечал за тех троих, что напали на тебя вчера. И теперь он едет сюда? — Это было немного… подозрительно. Даже для меня.

Энцо сложил ладони в молитвенную позу, склонил голову к рукам и дважды постучал по ним. Он выругался, на этот раз по-итальянски, и опустил ладони.

— Эти три идиота не были дураками. Это была акция. Это не был дополнительный заработок. Они заранее знали, кто я такой, и Нико послал их ко мне. Я почувствовал, что за мной следят, когда Джесси разговаривал со мной накануне вечером, но он сказал, что за ним не следили. — Он покачал головой. — Это потому, что они уже были в Шарлотте. Следили за мной.

Подождите, что?

— Теперь, когда мы знаем, что семья Брамбилла регулярно пользовалась этим чистильщиком, вполне логично, что они следили за ним. Как только они узнали о взломе, они начали разрабатывать план действий, — сказал Константин.

— По какой-то причине Нико работает на Брамбилла, и, очевидно, уже давно, — сказал Алессандро.

— Они следят за каждым моим шагом с тех пор, как я приехал в город, — сказал Энцо. — Наверное, следили за нами до дома вчера вечером. Мы привели их прямо к чистильщику. — Он гневно провел рукой по воздуху. — Я играл в шашки, пока они играли в шахматы. Я пошел прямо в ловушку, потому что…

— Отвлекся, — пробормотала я, полагая, что именно в этом направлении он движется, и чувство вины обрушилось на меня от этого факта. — Что все это значит?

Энцо посмотрел на меня и выпустил рваный вздох.

— Люди Нико видели меня с тобой на стоянке перед появлением Джесси. Они видели, что ты была у меня дома позже той ночью. И, возможно, они даже были снаружи утром, когда пришел Томас.

— Ты хочешь сказать, что они подставили Томаса? — спросила я в шоке.

— Нико назвал мне имя Томаса, потому что он хотел, чтобы я думал, что это был Томас. Чтобы я думал, что вчерашнее нападение было просто совпадением. Нико все спланировал. Даже сообщил Томасу о нападении, чтобы он выглядел виновным.

Томас невиновен. Мое сердце с силой ударило по грудной клетке.

— Зачем они это сделали?

— Троянский конь, — ответил Константин.

— Я все равно не понимаю. — Я не была тупой, но это все еще было выше моего понимания.

Энцо сократил расстояние между нами и потянулся ко мне, поднимая меня на ноги.

— Нико заставил этих троих появиться у меня вчера не только для того, чтобы отвлечь внимание, но и для того, чтобы использовать это как повод проникнуть в наш дом здесь. Чтобы мы впустили их, как мы сейчас и делаем, якобы для того, чтобы они могли извиниться за нападение.

Вместо извинений ловушка?

— Джованни может не знать, что Нико сотрудничает с Брамбилла, — отметил мистер Коста. — Но если он знает, то сделает все необходимое, чтобы защитить свою семью.

— И если Брамбилла держат Нико за яйца, — сказал Константин, — то, скорее всего, именно они стоят за всем, что произошло за последние несколько дней. Они — организаторы заговора.

Я снова повернулась к экрану, на котором была пауза на этом парне Нико.

— Но почему он мог хотеть навредить Бьянке? Его жена — член семьи.

— Не можем же мы в самом деле думать, что Бьянка влюбилась не просто во врага, а в женатого мужчину, верно? — спросил Алессандро. — А потом он убил ее, потому что… почему?

— Я не знаю, — сказал Энцо, его тон стал мягче, он сжал мою руку и повернулся лицом к Алессандро. — Но Нико был там в ту ночь, и он должен приехать сюда сейчас. И мы точно знаем, что Брамбилла наняли чистильщика, чтобы прикрыть убийцу Бьянки. Это единственное, что известно точно, даже если сейчас это не имеет смысла.

— Вы можете отменить встречу? — задала я глупый вопрос, потому что, конечно, они отменят встречу, раз узнали правду.

— Они опередили нас на два шага, — ответил Константин, — и, если мы отменим встречу, они будут уверены, что мы во всем разобрались. Если же мы позволим им войти, они будут считать, что мы все еще в неведении. И они поверят, что список клиентов погиб вместе с чистильщиком прошлой ночью.

— Значит, они могут не напасть, когда будут здесь? — спросила я, ища разъяснений.

— Нет, они нападут, — сказал Энцо, не сомневаясь в своем ответе. — Но в этом случае они будут удивлены. Потому что они не будут ожидать, что мы будем к этому готовы.

— Мы должны вывезти отсюда маму, Иззи и Марию до того, как они приедут, — сказал Константин, глядя на меня, и мое сердце подпрыгнуло в горле.