— Да. — Отсутствие агрессивной реакции моего брата на грубый тон Картера было почти удивительным.

— И еще одно, — начал Картер. — Чистильщик никогда не выйдет из-под нашего контроля. Ты не должен его убивать. Вы узнаете имя и пойдете своей дорогой.

Константин закрыл глаза, и я понял, что в этот раз он боролся. Так же, как и я. Я хотел убить этого ублюдка за соучастие в убийстве Бьянки, но он помог скрыть и другие преступления, а справедливости заслуживали все, не только мы.

— Отлично, — сказал я, выступая за всех. — Спасибо, что позволил нам присоединиться.

— Прошу прощения за него, — сказал Джесси после того, как прошло несколько долгих минут, и Картер, видимо, передал ему телефон и ушел. — Он расстроен, что Агентство добралось до него раньше нас.

— Почему вы работаете только с половиной команды? — спросил я.

— Нам пришлось разделиться и заняться текущей операцией, чего мы терпеть не можем, но у нас есть еще одна зацепка по нашему делу, поэтому второй руководитель группы занимается этим с оставшейся частью нашей команды, — объяснил он.

Я посмотрел на своих братьев и Хадсона, они сейчас что-то обсуждали так, чтобы никто не слышал.

— Мы вас прикроем, — пообещал я, а затем поделился с Джесси новостью о том, что нападение, совершенное утром, было связано с бывшим Марии.

Я закончил разговор, перекинувшись еще парой слов, и у меня заныло в животе от мысли, что мне придется проникнуть на конспиративный объект ЦРУ и оставить Марию сегодня ночью. Что, если что-то пойдет не так? Офицеры ЦРУ точно не станут использовать резиновые пули.

— Мы отправимся после ужина, — сказал Константин, повернувшись ко мне лицом. — Давай не будем говорить маме и Иззи. Им не нужно об этом знать. Во всяком случае, пока.

Иззи. Чувство вины обожгло мне горло при воспоминании о ее словах.

— Да, наверное, — нерешительно согласился я, не уверенный, стоит ли снова оставлять сестру в неведении, что могло еще больше ухудшить наши отношения, но в то же время, зачем мне обременять ее болезненной правдой, если я могу избежать этого?

— Полагаю, это означает, что Пабло доживет до следующего дня, — заметил Хадсон.

— С этой проблемой мы разберемся, когда вернемся, — пробурчал Константин и махнул рукой в сторону двери.

Вместо того чтобы последовать за ними, я подошел к окну и приложил ладонь к стеклу, мои мысли метались. Я все еще не мог понять, почему кто-то из знакомых Бьянки мог желать ей зла. Но я также никогда не думал, что Томас решит избить меня, и…

— Влюбленные люди совершают безумные поступки, — сказал я, вспомнив свои слова, сказанные ранее Марии о ее бывшем. — Ты любила кого-то, Бьянка? — И если да, то почему он решил тебя убить?

Глава двадцать вторая

Мария

Стол в столовой был заставлен тарелками и блюдами, и все пахло просто потрясающе. Не то чтобы я могла поставить себе в заслугу что-то, кроме салата. Я была уверена, что миссис Коста не доверяет моим кулинарным способностям.

Я почувствовала за спиной тепло тела и закрыла глаза, поняв, что это Энцо. Он обхватил меня за талию и притянул к себе, положив подбородок мне на макушку.

— Ты в порядке?

Я не была уверена, сколько времени у нас есть наедине, прежде чем все присоединятся к нам, поэтому поделилась своими мыслями, спровоцированными вином.

— Твоя мама меня ненавидит.

— Ничего подобного. Она тебя любит. — Он поспешил опровергнуть, но его не было на кухне в то время, когда его мама допрашивала меня с пристрастием, а я чуть было не поддалась давлению и не рассказала о настоящей причине нашего пребывания в Нью-Йорке.

— Все, что я знаю, это то, что она не хочет, чтобы мы были вместе. — Не то чтобы она так сказала, но ощущение было именно такое.

Он развернул меня и обнял за щеки.

— Она не хочет, чтобы я был с тобой, вот в чем дело. Ты — Романо, помнишь? Мои родители обещали защищать тебя и Наталью. Вот и все. И она думает, что я разобью тебе сердце. — На его лбу пролегли тревожные морщины, и он нахмурился. — Моя сестра думает также.

— Она сказала тебе это? — Я удивленно подняла брови.

Он отпустил меня и отступил назад, его глаза устремились на вход, как бы проверяя, нет ли там кого-то.

— Я приходил к тебе раньше и подслушал ее разговор с тобой. Она думает, что я ее не люблю.

Не успела я ответить, как в комнату вошли Изабелла и ее парень, а также миссис Коста.

— Похоже, твой отец задержится. Он сказал, чтобы мы начинали без него.

Энцо испустил глубокий, хриплый вздох. Должно быть, ему не терпелось поговорить с отцом и сообщить ему о том, что происходит. Учитывая прошлое его отца, возможно, он мог бы помочь.

— Это Пабло, — представила его Изабелла, и Пабло шагнул вперед, слишком долго любуясь моим платьем, и не успела я опомниться, как Энцо обошел меня, закрывая обзор на парня Изабеллы.

— Твои уши — не единственное, что ты рискуешь потерять, — резко предупредил Энцо, и Изабелла схватила Пабло за руку.

— Он художник. Он просто любуется красотой, а Мария выглядит потрясающе. — Оправдания Изабеллы не произвели на Энцо никакого впечатления, поэтому я подошла к нему и легонько подтолкнула Энцо, надеясь переключить его внимание.

— Моя девочка права. — Пабло улыбнулся. — Она понимающая женщина. Я постоянно рисую обнаженных женщин. Это просто искусство. — Он раскрыл ладони, а его взгляд снова медленно прошелся по моему телу. — Я бы с удовольствием…

— Если ты скажешь, что хочешь нарисовать Марию, я убью тебя на хрен, — заметил Энцо низким, режущим слух голосом.

— Энцо, — огрызнулась Изабелла. — Серьезно? Почему ты должен быть таким козлом? — Она отпустила Пабло и вышла из столовой, а их мама подняла руку, вероятно, давая указание Энцо не следовать за ней. Не то чтобы Энцо собирался оставить меня наедине с Пабло.

Мама Изабеллы пошла за ней, а плечи Пабло опустились, лишившись поддержки его девушки, и он отступил назад — прямо в стену из трех других устрашающих мужчин.

Повернувшись, Пабло увидел Константина, Алессандро и Хадсона.

— Что случилось? — первым спросил Хадсон и повернул голову, обратив внимание на то, куда побежала Изабелла.

Я провела пальцами вверх и вниз по спине Энцо, надеясь успокоить его. Он был напряжен по многим причинам, и художник рисковал вот-вот принять на себя всю тяжесть его гнева.

— Он хочет нарисовать Марию голой, — сказал Энцо, когда Пабло повернулся к нему лицом.

— Я нарисую вас обоих. Мне все равно. Красивое тело — это красивое тело. — Тон Пабло теперь граничил с паникой. — Твоей сестре не хватает изгибов. Сверху тоже не очень, если вы понимаете, о чем я. — Он протянул ладони, опустив глаза на мою грудь, как будто собирался дотронуться до меня. Этот человек был сумасшедшим?

И это заставило Энцо сорваться с места. Он протянул руку и обхватил горло Пабло.

— Отпусти его, — резко приказал Константин, Алессандро и Хадсону пришлось оттаскивать Энцо от Пабло, чтобы заставить его послушаться.

— Ты не можешь душить каждого мужчину, который на меня смотрит, — напомнила я Энцо, а затем посмотрела на Пабло, который держался за горло. — Но ты — тот еще засранец. Изабелла заслуживает лучшего. — Я шагнула вперед. — Итак, — начала я, почти рыча, во мне вдруг проснулись защитные инстинкты, — если ты не хочешь, чтобы эти парни убили тебя во сне сегодня ночью, я предлагаю тебе извиниться перед Изабеллой и уйти.

Пабло отступил назад, столкнувшись с Алессандро, который издал какое-то нелепое, но милое рычание, а затем Пабло удрал за Изабеллой.

Энцо закружил меня, явно не заботясь о том, что мы не одни, и прижал к своей груди. Его брови сдвинулись, когда он взял меня за руки.

— То, что ты сказала… это было чертовски сексуально. — Затем он наклонился вперед и впился в мои губы обжигающим поцелуем.

Но через несколько секунд его мать прервала нас.

— Лоренцо Коста, что ты себе позволяешь?