- Врал. Нагло врал. Лукавил. Обещаю исправиться.
- Вот когда исправитесь, тогда и поговорим о дочке.
Она уткнулась носом в макушку малыша и с наслаждением втянула воздух.
- Обещай мне, что никогда не попытаешься отнять у меня этого ребёнка, что бы ни случилось, - посмотрела мне в глаза и произнесла совершенно серьёзно.
- Обещаю. А ты обещай, что никогда не изменишь мне, - потребовал клятвы в ответ.
- А ты, Руслан, будешь мне верен? - неожиданно услышал.
«Вот и проверка для вашей силы воли, Руслан Тимурович. Сможете до конца жизни довольствоваться одной женщиной, пусть и любимой?»
Я посмотрел на Веру, окунулся в омут её глаз, наполнился в нём спокойствием, умиротворением, теплом, вынырнул и понял: «Смогу!»
- Да, Вера, обещаю…
Глава 35
Вера
Каждая женщина ожидает своих первых родов со страхом и трепетом, предвкушением встречи со своим ребёнком и тревогой, что может случиться что-то плохое.
И я не исключение, хоть и доктор. Но медицинское образование позволило мне чуть больше понимать в процессе. Когда начало тянуть поясницу, опустился живот, я уже знала, что пора собираться в больницу. Мой малыш вот-вот появится, но беспокоить Сафина раньше времени не хотела.
Не знаю, как во мне уживаются любовь к этому человеку и страх перед ним. Из любви я проявляла заботу, сводила к минимуму риск беспокойства, чтобы сердце Сафина работало в спокойном режиме, давление не прыгало.
Из страха постоянно крутила в голове варианты побега. Представляла, как я пойду гулять с коляской и не вернусь. Сяду в такси, потом на автобус, где не требуется паспорт для покупки билета. Затем сниму квартиру в маленьком городке. Сначала комнату посуточно, затем жильё на месяц.
Опыт побега у меня уже был, поэтому верила: скрыться от Сафина возможно.
В том, что он может забрать сына, не сомневалась ни минуты. Зарубина так накрутила меня, что начали сниться кошмары. Но внешне старалась никак не показывать своей тревоги.
Руслан присутствовал на родах. Хоть я и противилась, убеждала, что зрелище это не для слабонервных, и вообще ему волноваться нельзя, но муж настоял.
Вёл себя идеально: держал меня за руку, подбадривал, переживал. Я же, наоборот, заупрямилась и сглупила, отказавшись сразу сделать спинальную анестезию. Думала, что смогу перетерпеть схватки, обойтись без обезболивания. Считала, что у меня высокий болевой порог.
Но ошиблась. В очередной раз…
На высоте схватки боль опоясывала меня железным кольцом, разрывала плоть на части, не давала дышать. Я стискивала зубы и закрывала глаза, чтобы не закричать, не застонать, не убить кого-нибудь ненароком.
Конечно, убить хотелось Сафина. Ведь это по его воле я испытывала нечеловеческие страдания.
Но Руслан был на моей стороне. Когда я открывала глаза, видела его искажённое мукой лицо. Казалось, он разделяет мою боль, чувствует её как свою.
И медики, и муж уговаривали меня поставить анестезию. Какой смысл терпеть, если можно облегчить процесс.
И я согласилась.
Лекарство стало действовать моментально, и я с облегчением выдохнула. Стала слушать врача, а не сканировать своё тело и не сжиматься при начале схватки.
Наш сын появился на свет довольно быстро для первых родов. Закричал каким-то басом, а не писклявым младенческим голосом.
Пристально наблюдала за мужем, когда малыша положили ему на руки. Руслан осторожно, бережно прижал к себе кроху. Смотрел с такими умилением, что мне захотелось плакать.
И я поняла: не отдаст ребёнка, меня не отпустит. Этот собственник получил самый дорогой подарок в жизни. Теперь как дракон утащит его в своё логово и будет чахнуть над сокровищем.
А я? Я – приложение к сыну? Необходимый атрибут для его роста и полноценного развития?
Надеюсь, из Сафина получится хороший отец.
Когда мы остались одни – я лежала с льдом на животе, муж носил по палате нашего сына – осторожно сказала:
- Руслан, я хочу назвать сына Ярославом.
Понимала, что моего мнения никто не спрашивал, но надеялась, что имею на него право.
- Ярославом? - изогнул густую бровь муж. - Почему раньше не говорила? Я Тиграном хочу назвать. Это сильное имя, поможет сыну стать настоящим мужчиной.
Вот вроде объяснил, почему Тигран, но мне стало обидно – я ведь тоже не с потолка Ярослава взяла. У меня не меньше ассоциаций – Ярость, Слава, Ярослав Мудрый. В конце концов, Ярослав Русланович прекрасно звучит.
Муж присел на край кровати, не выпуская малыша из рук. Ребёнок мирно спал, смешно морщась и посапывая.
- Вера, прости, но давай ты дочку потом назовёшь, а имя сыну выберу я?
«Боже, что творится? Сафин снизошёл до извинений и просьб? Это его совесть замучила. Насмотрелся, как нелегко женщинам детки достаются и проникся моментом?»
- Руслан, о втором ребёнке пока рано говорить, - мне до зубовного скрежета хотелось настоять на своём. Отвоевать право участвовать в жизни сына.
Муж аккуратно положил ребёнка в пластиковую каталку, вернулся ко мне и погладил по голове:
- Малыш, я знаю, что ты устала, раздражена, сегодняшний день тебя вымотал. Давай мы завтра обсудим вопрос с именем? Хорошо?
Он наклонился и коснулся губами моего лба.
«Как покойницу поцеловал», - мрачно подумала.
- Здесь нечего обсуждать. Если не нравится имя Ярослав, то давай ещё какие-то варианты обсудим. Но Тиграном он не будет! - выпалила в сердцах.
Сафин смотрел с недоумением. Я же никогда с ним не спорила, соглашалась, кивала, делала, как он велел. А тут такой демарш.
- Вера, тебе надо поспать. Я приду завтра, и мы продолжим разговор.
Он ещё раз чмокнул меня и вышел из палаты. Сын заворочался, словно почувствовал – отец, большой и сильный, ушёл. Больше нет рядом гаранта безопасности и благополучия.
Осторожно вынула ребёнка из колыбельки и приложила к груди. Он жадно схватил ртом сосок и начал причмокивать. Почти прозрачное молочко полилось из уголка рта. Я почувствовала, как рефлекторно начала сокращаться матка. Любовь к этому тёплому комочку окутала меня с ног до головы, укрыла своим незримым крылом, даруя покой и умиротворение. Остановила поток тревожных мыслей и дала мне возможность посмотреть на ситуацию с другого угла:
«А может, всё не так, как мне кажется? Стелле просто выгодно, чтобы я исчезла из жизни Руслана. Она элементарно хочет занять моё место, а я надумала сбежать и подарить ей этот шанс?»
Сомнения. Они стаей птиц кружили надо мной всю ночь, лишая сна. К утру я была вся издёрганная, ребёнок тоже начал хныкать и крутиться, почувствовав моё состояние.
Но как только пришёл Руслан, нам обоим стало легче. Сафин притащил в палату огромного тигра и посадил его рядом с моей кроватью:
- Доброе утро! Посмотрите, что я вам принёс? Это лучший друг и охранник для нашего Тиграна!
«Ну вот, Вера, никакого Ярослава. Будет у тебя Тигран Тиранович. Спорить с этим деспотом бесполезно, лучше сдаться без боя».
Руслан ждал от меня сопротивления. За улыбкой я чувствовала его напряжение, готовность отразить мою атаку, но решила, что война мне не нужна.
- Ладно, Тигран так Тигран…
Эпилог
Руслан
Никогда не думал, что дети могут приносить столько радости.
Первый зуб, первое слово, первый шаг…
Каждый раз ты испытываешь такой триумф, гордость за ребёнка, словно получил Нобелевскую премию или слетал в космос.
Вера говорила, что я оказался ненормальный отцом. Гиперопёка и сверхконтроль, проверка специалистов и персонала похлеще, чем при отборе в Моссад.
Наша переписка в телефоне с Верой сводилась к чисто бытовым подробностям жизнедеятельности наследника:
- Покакал?
- Нет.
- Плачет? Массажировала животик?
- Да, Руслан! Да!
- Может, водички?
- Давала, он уже не пьёт.
