Гвидон зарычал на меня:

— Что встал, паршивец? Бегом!

Я очнулся и побежал. Планшет в кармане завибрировал. Щаз! Делать мне больше нечего, как читать не ко времени прилетевшие сообщения. Скорее всего, Алиса, спрашивает, что случилось, почему не забрали отца. Но это не её отец, это даже не мой знакомец Гавриил. Это хрен знает кто! Только сейчас мне некогда отвечать на её вопросы. Потом, всё потом!

Под каблук ударила пуля, обожгла пятку. Это прибавило сил. Я побежал быстрее. Услышал, как Гвидон зашипел, обернулся. Инструктор бежал чуть поотстав, прижимая левую руку в боку. Похоже, зацепили — и зацепили конкретно. Рубаха в области живота быстро пропитывалась краснотой. Я подхватил его, перекинул руку через шею и поволок к оврагу.

С бугра заработал автомат Гнома, отвлекая гвардейцев на себя. Пораньше бы чутка. Выстрелил Фломастер, в общей суматохе я уловил отличимый от всех прочих звук трёхлинейки. Тоже поздно.

Пули продолжали рыскать вокруг нас. Гвидон охнул и повис на мне грузом. Кое-как я протащил его последние метры и уложил на склон. Он засмеялся, глядя в небо, потом глубоко вдохнул и посмотрел на меня.

— Что, паршивец, справился? Молодец. Теперь уходи. Дальше я сам.

— Что сам? Сдохнешь? Хрен ты угадал. Вместе пришли, вместе уйдём.

— Не геройствуй, вместе не выберемся. Давай, ноги в руки, я их придержу, — я стоял и смотрел на него, и он заорал. — Вали! Давай, давай! Времени нет совсем. И это… Прости за утро. Тупая шутка получилась. Реально тупая. Не хотел.

Он протянул руку, я пожал.

— Уходи оврагом, потом заворачивай в лес. Место общего сбора помнишь?

— Помню.

— Гудбай май лав, гудбай.

Он перевернулся на бок, вытащил из разгрузки запасные магазины, положил на траву перед собой.

— Что стоишь? Пошёл нахер отсюда!

Я скатился вниз по склону и побежал. По оврагу эхом разлетелись звуки выстрелов, потом один за другим последовали два негромких хлопка, и снова выстрелы. Гвидон не жалел патронов, понимая, что это последний бой. Ещё пять минут — и стрельба стихла. Кончился Гвидон. Сдаваться он не станет, факт, значит, всё. Я обернулся и прошептал:

— Спи с миром, старый пёс.

На краю оврага стоял гвардеец. Увидев меня, он вскинул автомат и начал стрелять одиночными. Пули ложились точнёхонько слева в склон, похоже, у него прицел сбит, или дыхание.

Я прыгнул за обвитый стлаником валун, сделал глубокий вдох, выдох и потянул спусковой крючок. Калаш отозвался привычными толчками. Очередь пошла кучно, от бронежилета полетели клочья. Редбуль крутанулся и опрокинулся на спину. Вряд ли убил, но впечатал знатно. Пусть поваляется немного на травке.

Заученным движением сменил магазин и взял с места в карьер. Справа по гребню поднялась крапивница, запах её чувствовался даже сквозь повязку на лице. Дно оврага устилал гравий. Берцы вязли в нём как в трясине, ноги приходилось выдёргивать, каждый шаг давался с трудом. Сзади послышались команды, редбули спускались в овраг. Я успел оторваться от них, но это ненадолго. Похоже, все гвардейцы под дозой, иначе невозможно объяснить, почему они бегают в бронниках и касках, словно в шортах и панамах. Бежать по оврагу дальше смысла не было, эта игра в догонялки шла явно не в мою пользу. Пора менять направление.

Цепляясь за камни и трещины, я начал подниматься по склону. Крутизна составляла градусов пятьдесят, дыхалка забилась мгновенно; я и без того дышал с трудом, а тут и вовсе захрипел. Рядом в камень ударила пуля, взвизгнула отрикошетив. Ещё несколько пуль разворошили пласт серой опоки, и он рухнул вниз, уходя у меня из-под ног. Я едва не ухнул за ним следом, успел ухватиться за нависающие над пустотой корни, подтянулся и выкарабкался из оврага.

Отдышавшись, выглянул за край. Гвардейцы отставали метров на сто. Двое бежали по гравию, трое штурмовали склон. Итого, пятеро. На одного сухого загонщика многовато. Не думал, что редбули организуют погоню. Операция наша не удалась, Мёрзлого не вытащили, смысл в преследовании отпадает. Если только что-то личное, видимо, действительно Голикову подстрелили. Ну хоть не за просто так Гвидон погиб.

Я взял на мушку тех, кто штурмовал склон, и выстрелил. Никого не задел, но заставил понервничать. Один и вовсе сорвался и, поднимая тучи пыли, скатился вниз. Тут же прилетела ответка, пули взрыхлили край оврага, отсекли несколько корней и куски дёрна, и мне пришлось поспешно отползать. Поднявшись, побежал к деревьям. Нырнул в густой подлесок и перешёл на шаг. Гвардейцы вряд ли меня найдут, если только среди них есть следопыт.

Шёл быстро. Ветер шумел в кронах деревьев, разносил по лесу скрип и птичье щебетанье. По-прежнему пахло гвоздикой, но запах уже не был столь ярким, как в овраге, я размотал бандану, встряхнул и повязал на голову. Глотнул воды из фляжки, плеснул немного в ладонь и обтёр лицо. Достал планшет. Первым делом открыл общий чат. Алиса задала единственный вопрос, но несколько раз:

Что случилось?

Как будто она не видела, что случилось.

Мёрзлого на площадке не было, редбули на охоту его не возят. Гвидон погиб.

Нажал «отправить», сообщение замигало. Связи не было. Я отошёл слишком далеко от Анклава. Ладно, это не беда, поменяю курс, сообщение уйдёт без проблем. Теперь надо определиться по месту. Я всё время шёл и продолжал идти на север-северо-восток. Пора поворачивать к западу, и как только попаду в зону действия сети, смогу точно определить, где нахожусь. Местом общего сбора мы выбрали урочище, начинавшееся в трёх километрах к северу от Приюта. Территория глухая, мало кому известная. Гвидон рассказывал, что это невысокая каменистая гряда, протянувшаяся почти до самой Пустоши. Там есть пещеры, и есть, где спрятаться. По плану, мы должны были отсидеться там несколько дней или недель, пока не утихнет шум в Анклаве и Загоне. То, что операция прошла неудачно, ничего не отменяет. Алиса придёт туда и будет меня ждать.

Я обогнул ствол толстой осины и увидел в тридцати шагах перед собой гвардейца. Он стоял, прижавшись плечом к дереву, и едва я сделал шаг, выстрелил. Длинная очередь расщепила осину, срезала ветки с молодой рябины, но две пули пришлись по назначению и опрокинули меня на спину.

Я засипел… Твою мать, как же так. Я должен был его почувствовать. Пусть сухой, но всё равно должен был… Отвлёкся. Уверовал, что редбули меня не догонят. А они догнали. Значит, следопыт у них есть.

По лесу разлетелось эхо выстрелов. Стреляли с трёх направлений. Я выбрал среднюю величину между ними и пополз, лёжа на спине и просто отталкиваясь от земли ногами. Уткнулся головой в поваленное дерево, кое-как приподнялся на локтях, перевалился через ствол и застыл.

Редбули не понимали, убит я или нет. Они продолжали стрелять короткими по тому месту, где я только что был, и продвигались к нему поочерёдно. Я приготовил гранаты. Разогнул усики, выглянул из-за ствола. Один редбуль присел над местом, где меня подстрелили, водил ладонью по траве, видимо, он и есть тот следопыт. Двое стояли рядом, ещё двое немного в стороне. Их почти не было видно за кустами волчьей ягоды.

Я выдернул кольцо, выждал секунду и метнул гранату под ноги следопыту. Хлопок, крик, запах гари. Вырвал кольцо второй и швырнул в кусты. Снова хлопок, снова крик. Над кустами зависло облако дыма и пыли. Я выпустил магазин в это облако, вскочил и побежал. За спиной продолжали кричать, вслед мне стреляли, но не прицельно, пули веером разлетались по лесу, стучались в деревья, срезали ветки. Я взял левее и бежал не чувствуя ни боли, ни усталости: подальше, подальше, подальше. Споткнулся о травяную кочку, упал, покатился…

Глаза заливал пот. Я смахнул его, прислушался. Тишина. Вокруг валуны — снизу замшелые, сверху гладкие, вытертые ветром до матового блеска. Где-то рядом осторожно журчала вода. По земле ластился стланик, в высоту уходили толстые кедровые стволы. Солнца нет, темно, прохладно.

Редбули либо отстали, либо решили не продолжать погоню. Надеюсь, им славно прилетело от двух гранат. Пусть разброс осколков небольшой, да и сами осколки так себе, но зацепить должно было прилично, хотя бы по ногам. Какая после этого погоня?