Чё ты хочешь, шлак?

Не очень-то вежливо ведёт себя этот Свиристелькин. Алиса облизнула губки и отправила ответ:

Почему вы считаете, что мне от вас что-то нужно?

А иначе ты бы сдал меня давно!!! Так чё ты хочешь, пень паршивый??? Зелёную майку?%⁇ Бабло??? Бабла нет, сразу предупреждаю. Было бы оно, стал бы я связываться с этим говноедом из Квартирнику! Здох он и хорошо. Чё те надо777

Свиристелько нервничал до такой степени, что писал с ошибками. Наверное, сразу всеми пальцами кнопки тыкал.

Успокойтесь, Андрей Петрович, мне не нужны статус или деньги. От вас всего лишь требуется информация, которой вы, несомненно, обладаете. Обещаю, как только получу интересующие меня данные, я верну вам планшет со словами благодарности за сотрудничество.

Я вскинул брови:

— В самом деле вернёшь?

— Дон, ну хоть ты не тормози. После первого же слива он станет моей вечной дойной коровой.

— Мне кажется, он это понимает.

— Конечно понимает, но рассчитывает на лучшее, потому что другого выхода у него нет. Тавроди сильно расстроится, когда узнает, что кто-то решил заработать на его формуле и лишить Контору стабильного дохода. А ты знаешь, сколько Контора зарабатывает на порошке? Это настоящая астрономия. А расстроенный Тавроди хуже расстроенного Гвоздя. Про Гвоздя тебе надо что-то объяснять?

— Нет, про Гвоздя я собственными глазами видел. А Коптич варит порошок. Не по формуле, но говорит, что неплохой.

Алиса закатила глаза.

— Господи, Дон! Я тебе только что объяснила насчёт Коптича. Всё, что он наговорил, выбрось и забудь. Он варит точно такой же эрзац-нюхач, как все прочие, просто ему удаётся убедить покупателей, что его товар лучше остальных.

Планшет снова ожил.

Что ты хочешь?

Мы переглянулись.

— Про Дряхлого спроси, — попросил я.

— Чего тебе дался твой Дряхлый?

— Пообщаться нужно. Помнишь, что говорил Жаба Правильный? Он сказал, что Данару на свалку привели чистые люди, и она уже тогда была нюхачка. Сделать это могли только фермеры. Ну не поведут же её из блоков или, тем паче, из Петлюровки? Её бы бросили и всё, а тут ещё приплачиваться стали. Так что хочешь, не хочешь, а Дряхлый в этом замешан. Я считаю, он должен, ну или может знать, где Кира. Мне моя дочь нужна! Понимаешь?

Алиса кивнула.

— Логично. Хорошо, спрошу.

Андрей Петрович, мне необходимо узнать, где содержится Вячеслав Андреевич и члены его команды, в первую очередь доктор Дряхлов.

Прошла минута, прежде чем Свиристелько ответил.

Алиса Вячеславовна, вы? Извините, я думал, это кто-то из квартирантов. Нашли планшет, решили шантажировать. Если это действительно вы, скажите, где мы встречались последний раз.

В «Малахитовой шкатулке».

Это был тот самый ресторан, в котором Алиса кормила меня макаронами по-флотски. Походу, не я один их там ел.

Хорошо, я согласен. Извините ещё раз за грубость. Мерзлого в Загоне нет, его держат в Анклаве. У них там своя тюрьма, своя охрана. Тавроди обещал Куманцевой какие-то преференции, я не знаю какие, но, видать, что-то очень полезное, раз она согласилась. Да она бы и без преференций согласилась. Вы же знаете, как Наталья Аркадьевна относится к вашему отцу. Доктора Дряхлова держат в яме. Точно знаю, что два дня назад его ещё не трансформировали. Это всё. Вы вернёте мне планшет?

Разумеется, я же обещала. Спасибо, Андрей Петрович. Мне нужны кое-какие вещи. Поможете достать?

Мы договаривались только насчёт информации. Об остальном речи не шло.

Всё верно, Андрей Петрович. Но вы же не думаете, что я брошу отца в Анклаве? Я должна его освободить, а для этого мне потребуются определённые ресурсы, которые я в связи с нынешним моим положением достать не имею возможности. Позже я пришлю вам список вещей, необходимых для выполнения миссии. Прощайте.

Алиса отключила планшет и проговорила задумчиво:

— Анклав, Анклав… Как неудачно получилось. Теперь нам нужен человек, способный провести нас туда и, главное, вывести.

— Незаморачивайся, знаю я эту тюрьму. И территорию тоже знаю.

— Знаешь?

— Довелось однажды познакомиться с гостеприимством редбулей. Шанс вытащить Мёрзлого есть. Но потом мы вытащим Дряхлого. Согласна?

Алиса кивнула:

— Слово даю.

— Только помни, я не Свиристелько, надуть себя не позволю.

Алиса улыбнулась, сложила губы дудочкой и послала мне воздушный поцелуй.

Наверное, я поторопился, утверждая, что Мёрзлого можно вытащить из Анклава. Не возьмусь назвать точное количество редбулевского населения, но, по словам моего сокамерника Гавриила, не менее четырёх тысяч, и как минимум половина из них военные, а вторая половина резервисты. И все как один готовы пойти в бой и умереть во славу Анклава и ея величества комиссара обороны Натахи Куманцевой. Я говорю так не из чувства любви к сарказму или какой-то ненависти к редбулям. На мой взгляд, что Анклав, что Загон два сапога пара, и друг от друга ушли недалеко. И там, и там идёт спайка населения за счёт тяги человека к самосохранению; в Анклаве это круговая порука и общность взглядов, а в Загоне система сотрудничества. Названия разные, отношения одинаковые, подразумевающие управление маленькой кучки людей по самоназванию «элита», огромной человеческой массой под обозначением «пипл», «редбуль» или «шлак» (нужное подчеркнуть). При любой политической системе и форме правления, можно обозначить их какими угодно терминами, будет только так, иначе получится анархия и хаос, которые рано или поздно приведут к полному писцу, в смысле, не к большой толстой собаке или пишущему человеку, а к жирной точке чуть ниже поясницы.

Но вернёмся к Анклаву. Проникнуть на его территорию не сложно. Да, есть забор, проволока по забору, вышки, прожектора, охрана. Не удивлюсь, если присутствует лизун, а то и два. Для охраны периметра это наиболее подходящие инструменты. Лизуны за километр чувствуют посторонних, и поведением своим показывают, человек это или тварь. Главное, кормить не забывать, всё остальное суета. Но даже их можно обмануть, а уж перебраться незамеченным через забор вообще два пальца об асфальт, особенно со стороны реки, где забор выше и часовые чувствуют себя более уверенно.

Не сложно добраться и до штаба, нейтрализовать охрану, зайти в тюрьму, забрать Мёрзлого. Часть этого пути я уже однажды проделал, и скажу откровенно: не вспотел.

А вот выбираться…

Система охраны Анклава больше настроена на внутреннюю составляющую. Внешка их интересует постольку поскольку, ибо мало кто в здравом уме и при доброй памяти захочет инкогнито войти на территорию поселения, где каждый житель солдат и на соседей смотрит с подозрением. Любое не примелькавшееся лицо мгновенно вызывает вопросы: кто ты и откуда? Поэтому и часовые, и оборонительные сооружения больше предназначены для охраны внутренней части, а не наружной. Вот почему меня поймали, когда я пытался выбраться из Анклава. Причём, засекли сразу по выходу из штаба и вели до КПП, словно играли, и взяли именно в тот момент, когда я уже думал, что обдурил тупорылых редбулей. И расслабился. А зря.

Всё это я выложил Алисе, упустив из вышесказанного лишь политическую составляющую, ибо Алиса, не смотря на её нынешнее положение, является частью элиты Загона и вряд ли оценит мои ироничные размышления о руководителях и руководимых.

— Но выход должен быть, — она смотрела на меня как на господа бога или как минимум на его заместителя, который краем глаза видел план эвакуации Анклава и мог шепнуть мне что-то на ушко.

— Был бы танк, — мечтательно произнёс я.

Да, был бы цел мой Панцеркампфваген, проблем бы вообще не возникло. Могли смело пройти сквозь ворота, забрать пассажира и вернуться в гараж. Оружия, способного навредить танку, у редбулей нет, Мёрзлый выгреб их склады подчистую, за что сейчас, в общем-то, и огребает.