«Хм, снова отанийцы точат зубы на Банкор. Опрометчиво, могут и поломать», – подумал Ласкелар, выходя из канцелярии. Уверенно двигаясь по коридорам центральной части замка, он обнаружил королевские покои. Зная, что король в Ландау лицо фигуральное и все основные решения принимает капитан военного корпуса, картина, открывшаяся ему, не вызвала у него никакого удивления. Несколько убитых стражников, что охраняли короля, и, конечно же, сам король, лежащий в своем ночнике непосредственно в луже крови, истекающей из распоротого живота, и с торчащим из сердца кинжалом, в котором прикреплено письмо генерала, адресованное тем, кто его найдет. В соседней комнате он обнаружил его жену со следами сексуального насилия и перерезанной глоткой. Мелех не запрещал своим солдатам подобные моменты. Сам факт получить к себе в расположение жену короля, как никогда, мотивировал бандитов взять замок, устраивая своего рода соревнование по типу, кто первый – того и добыча. Сам же король Мелеху был ни к чему, поэтому брать его живьем также никто не собирался, в отличие от документов, хранимых в его покоях. Наблюдая, как несколько пиратов вытаскивают из взломанной комнаты кучу бумаг, Ласкелар уточнил:

– Судя по ножу в груди и письму, генерал уже ознакомился с бумагами?

– Да, первым делом, – ответил светлоглазый пират.

Глава тайной службы осмотрел взглядом всю комнату:

– Вижу, варгодийцы себя не сдерживали.

– Да сэр, сегодня они дали волю эмоциям.

– Это мне в них и не нравится, – ответил Ласкелар. «Что-то солдат маловато, – подумал он, наблюдая свидетельства зверств бандитов Морского Дьявола. – Неужто отправил всех на защиту города? Что ж, достойно, но глупо».

Ласкелар был на службе у Мелеха уже 12 лет. За это время он, изгнанный из могущественного государства-континента Элеонора, дослужился до главы тайной службы и являлся фактически правой рукой Морского Дьявола. Солдаты относились к нему с опаской. Ощущая его вездесущее присутствие, они чувствовали, что даже их мысли известны деснице Мелеха. Сам по себе Ласкелар не выглядел грозно. На своем гладко выбритом, с острыми чертами лице он носил длинные, зачесанные назад волосы цвета пшеницы. А также украшение, связывающее его с Элеонором, круглые очки с тонкой золотой оправой, являющиеся весьма распространенными среди знати государства- континента. В одежде он предпочитал светлые тона и, как правило, одевался в стандартный, пошитый на заказ повседневный костюм, так не подходящий для образа жизни солдата, но прекрасно подходящий для главы тайной службы. На ногах же он всегда носил высокие туфли из змеиной темно-зеленой кожи, с небольшим каблуком на резиновой подошве и металлической окантовкой, что придавало характерный звук каждому его шагу. На бедре красовалась сабля, конечно же, выкованная из огнуса, по причине чего она имела особую легкость и прочность. Сражаться он не любил, но уж точно умел, хоть и использовал данный навык лишь в крайних случаях своих вылазок в город.

Смотря на разрушенный город через разрушенную стену королевских покоев, он отметил небольшой, окруженный деревянным высоким забором дом, стоявший прямо позади замка и совершенно не тронутый во время сражения. Дом был не новым, но на нем не виднелось следов сажи и пепла, будто сторонний наблюдатель, этот дом смотрел за смертью города, но сам не имел к этому никакого отношения.

– Дом позади замка? Это еще что за моветон? Королевская дача? Точно нет: в докладах бы фигурировал этот факт, да и место паршивое, – говорил он себе под нос.

– Есть что-нибудь интересное? – прервал его размышления спокойный и низкий голос, раздавшийся со спины.

– Да, адмирал, я обнаружил письмо капитана Альдима в ответ на запрос Тевека Аотана из Кафии. Судя по всему, созывался совет с предложением внедрить еще больше разведчиков в Банкор вследствие их признания нашего правления в общем Южном море, – монотонно проговорил Ласкелар, отдавая письмо Мелеху. – Учитывая уже имеющиеся у нас данные, можно сделать вывод о напряжении обстановки внутри квадрсоюза и возможном раздоре. Исходя из данного письма, Альдим предположил об увеличении цен на галерийский камень для Банкора, но он ошибается.

– Ошибался... – перебил его генерал.

– Ошибался, – поправил себя Ласкелар, догадавшийся о прерванной жизни капитана военного корпуса. – Мои люди говорят о внутреннем конфликте среди высших лиц Галерии. Кто-то действительно ратует за увеличение цен для Банкора, считая их действия безрассудными, но стоит отметить, что большинство считает взаимодействие с нами разумным. Назовем это экспансий на торговые корабли Галереи. Их аргумент следующий: победить они нас не могут, потери промышленности значительны, так, может, легче признать нас и платить предлагаемую нами торговую пошлину за безопасность кораблей, чем полностью потерять все, что транспортируют через море. В любом случае решение за королем.

– Прогнозы?

– Я считаю, что король примет решение большинства. Король есть король, но без поддержки людей его статус лишь временный. Власть – это крепость, а поддержка людей – ее фундамент.

– Возможно. Передай им, что наше предложение о десяти процентах пошлины временно, и, если они не примут решение в течение трех дней, она увеличится еще на десять, и так каждые три дня. Это простимулирует скорость принятия решения.

– Будет исполнено генерал, – делая шаг к выходу, сказал Ласкелар.

– Постой, – не смотря на него и не делая ни малейшего движения в его сторону, скомандовал Мелех. – Какой странный домишка позади замка, в докладах его не было, и он даже не тронут. Что это?

– Хм, – Ласкелар ощутил, как ускоренно забилось его сердце. Дыхание стало глубже: не было информации о доме, находящемся прямо на лужайке замка. Незнание чего-либо для Ласкелара было исключено. Прекрасная осведомленность обо всем сделала его тем, кто он есть, придавая большое чувство тревоги в этот момент.

– Ты стареешь, Ласкелар, – ехидно проговорил Мелех, бросая взор на десницу. – Не припомню, чтобы ты чего-то не знал.

– Прошу простить, адмирал: это моя недоработка. Но, если быть честным, в докладах разведки этот дом не фигурировал, и я нахожусь в небольшом смятении. Раньше такого среди моих людей не отмечалось.

– Да, раньше такого не отмечалось, – смотря на помощника своим пронзающим черным взглядом, сказал Мелех.

Повисла тревожная тишина. Ласкелар был растерян и не знал, что сказать.

Смех Мелеха разбавил нависшую паузу.

– Расслабься Ласкелар и выдохни. Ты белый, как снег. Но меня все-таки тревожит, что разведка умолчала о нем. Специально или нет – предстоит выяснить. Поэтому проверю я сам. – Далее лицо Мелеха вновь сменилось на серьезное, и он добавил: – Разберись с ними: что-то здесь не так, разведка скомпрометировала себя, а вместе с ней и тебя. Надеюсь, большего такого не повторится?

– Конечно, генерал, – ощущая, как капля холодного пота скользит по его лбу, выдавил из себя Ласкелар.

– Свободен.

Глава тайной службы, проглотив комок, сдавливающий горло, спешно удалился выполнять указание. Мелех посмотрел на таинственный дом и призвал к себе несколько ожидающих его солдат:

– За мной. Глянем, что это за неуязвимый и странный домишка.

…..

Продвигаясь сквозь заросшую деревьями тропу, никто из солдат Мелеха, как и он сам, не наблюдал следов бежавших жителей деревни, что ставило под сомнение теорию, о которой он размышлял. По его мнению, в этом доме укрылись последние солдаты замка, которые, возможно, могли взять с собой что-то важное с целью скрыть это от мародерств Морского Дьявола. Тем не менее сейчас он стал сомневаться, учитывая, что на данную тропу уже много месяцев не ступала нога человека. Наконец они подошли к воротам деревянного заграждения. Прислушавшись и осмотревшись, они не заметили признаков

хоть какой-то жизни внутри и снаружи сооружения. Это был самый обычный деревянный забор высотой в два метра, который маловероятно строился с целью укрытия, учитывая его хрупкость. Входящие ворота не были закрыты, будто приглашая незваных гостей внутрь. Войдя, Мелех увидел большой ухоженный двор и выложенную камнем тропу, которая вела напрямую к самому дому, в окнах которого было сложно разглядеть, что внутри. Аккуратно проходя по тропе, Мелех понимал, что в этом месте, очевидно, есть хозяин. Трава, окружающая каменную тропу, была аккуратно подстрижена, а цветы, находящиеся на клумбах вокруг дома, росли и процветали, следовательно, их кто-то поливал.