– Убийцы кого? – ошарашенно переспросила она.

– Моих рыб, разумеется! – рыкнула Паэгле. – Так сколько?

Возможно, в другой ситуации Даша и испытала бы чувство гордости от того, что такой серьезный человек, как Юлька Паэгле, разговаривает с ней как с настоящим специалистом и даже готова оплатить услуги, но сейчас происходило что-то совсем непонятное: брать деньги со школьных знакомых, да еще за поиск убийцы рыбы, такого в ее практике пока не было.

– Ты подожди с деньгами. – Она помассировала виски. – Сумасшедший день какой-то… Объясни мне все толком. Какие рыбы? Кому понадобилось их убивать?

– Да уж понадобилось. Главное, найти преступника, пока остальные рыбы еще живы. – Юлька бросила короткий взгляд на пассажирку. – У тебя нос в чем-то испачкан.

Даша опустила козырек.

– Пока живы остальные рыбы? А сколько их у тебя?

– Много. Я рыборазводчик.

Даша застыла.

– У тебя что, рыбный завод?

– Разумеется, нет. Я развожу редких африканских рыб.

– Африканских рыб в Москве? Это что, твоя работа?

Стоило ради этого получать степень кандидата наук.

– Нет, работа у меня совсем другая, но к делу это отношения не имеет. Речь идет о моем хобби.

Так и не посмотревшись в зеркало, Даша захлопнула козырек и просто потерла нос.

– И что получается?

– Среди российских аквариумистов со мной мало кто может соперничать.

Несмотря на категоричность заявления, Юльке можно было поверить на слово. Она всегда была лучшей, по крайней мере во всем, что касалось биологии.

– Я добилась потомства у очень редкого вида цихлазомы. – Паэгле сжала губы так, что их почти не было видно. – До сих пор это еще никому не удавалось. Отсюда и цена вопроса.

– Хм.

На всякий случай Даша сделала задумчивое лицо. Ей очень хотелось выглядеть компетентной, но пока она не могла понять даже сути дела, не говоря уже о цене вопроса.

– Но почему ты думаешь, что их непременно убили? Может, просто несчастная рыбка не выдержала разлуки с родиной, тяжелых родов…

Юлька шутки не приняла.

– Не говори глупости, – отрезала она. – Рыбы отнерестились как положено и прекрасно себя чувствовали до тех пор, пока я не решилась обнародовать этот факт. В мой дом пришли посторонние люди, и вот, пожалуйста: сначала погибли цихлиды в одной банке, а сегодня… – Паэгле стиснула зубы. – Сегодня умерла последняя рыба во второй банке.

Чудны дела твои, Господи! Даша не могла поверить своим ушам.

– Юль, ты только не обижайся, но я подумала… может, просто надо было купить аквариум?

– Что? – Паэгле непонимающе взглянула на нее.

– Ты же сама сказала, что рыбы редкие. Зачем же таких капризных созданий держать в банке? Наверное, им там стало тесно…

На этот раз бывшая одноклассника не только улыбнулась, но даже рассмеялась.

– Ну ты даешь!.. Банкой называют аквариум. Самый маленький был на двести с лишним литров. Рыжая, проблемы содержания и ухода выбрось из головы. Смерть наступила не из-за этого, рыб инфицировали намеренно.

На веснушчатом лице отчетливо читалось сомнение.

– Юль, не то чтобы я совсем не верила, но все же твоя версия кажется мне несколько притянутой за уши.

Паэгле раздраженно отмахнулась:

– Твое мнение меня не интересует. Посему прекратим дискуссию и сразу перейдем к делу. Итак, я, конечно, миллионами не располагаю, но пять тысяч евро заплатить смогу.

– Пять тысяч? – охнул детектив без лицензии. – Ты с ума сошла.

«Столько за дохлую рыбу!»

– Намекаешь, что мало? – Юлька забарабанила пальцами по рулю. – А сколько ты хочешь?

– Да Господь с тобой! Ты меня неправильно поняла. – Даша неловко улыбнулась. До чего эти прагматики, странные! – Я вообще не могу брать деньги за подобную работу. Мне совесть не позволит.

– Прекрати! – Судя по раздражению, для Паэгле совесть не была основанием для отказа. – Человека, который отравил моих рыб, обязательно надо найти.

– Зачем? Будешь судить его за жестокое обращение с домашними животными?

– Он меня практически разорил.

– Разорил? – Ничего себе. – Сколько же рыб у тебя погибло? Косяк?

Узкие губы дрогнули.

– Ты, видимо, плохо представляешь себе суть дела. Каждая рыбка стоила не менее восьмисот долларов.

Глаза округлились.

– Сколько?!

– И это еще не все. На выставке в Лондоне я планировала взять первые места. А это тридцать тысяч фунтов стерлингов. Плюс заказы, плюс книги. Сама считай. Так что те деньги, которые я тебе предлагаю, – это справедливое вознаграждение.

– Ну хорошо. Допустим, я найду этого человека… – Редкий случай, но Даша в этом ой как сомневалась. – И что ты с ним потом сделаешь?

– Тебе какая разница?

«Какая разница».

Даша отвела глаза. Паэгле в пылу эмоций его зарежет, а она потом отвечай.

– Нет, Юля, извини, но я должна знать, прежде чем…

– Прежде ты его найди. А потом уже разберемся.

«Разберемся»

Интересно, что под этим словом подразумевает кандидат биологических наук?

– Ты употребляешь местоимение мужского рода как универсальное или…

– Или. Я уверена, что это сделал мужчина.

– Вот как?

– Да! Абсолютно.

Яростная уверенность, с какой была произнесена фраза, немного рассмешила.

– Но яд – это скорее оружие женщин.

Паэгле снова бросила высокомерный взгляд:

– Ты же не думаешь, что мужчина рыбу застрелит или зарежет только на том основании, что он мужчина? Конечно, он ее отравит. Во-первых, это проще простого, а во-вторых, женщина на такую подлость не способна.

– Хорошо же ты о женщинах думаешь! – Даша и рада бы была солидаризироваться с бывшей одноклассницей, но жизненный опыт говорил об обратном. – Женщина может отравить не то что рыбу, а…

– Соперницу или надоевшего мужа. Но детей и животных вряд ли.

– Почему?

– Психология. Женщина редко уничтожает тех, кто слабее. В отличие от мужчин.

– Я, конечно, не психолог, – возразила Даша, – но, насколько мне известно, женщины всего мира каждый день рыб жарят, парят и солят. И вряд считают это жестоким.

– Рыжая, попробую объяснить тебе кое-что. – Юльке разговор был чем-то неприятен, она постоянно поджимала губы и морщила нос, как обычно, когда чувствуют какой-то неприятный запах. – Рыба на сковороде – это еда, рыба в аквариуме – домашнее животное. Так вот, женщины, домашних животных не убивают. – Она стиснула зубы. – Поверь, это мог сделать только мужчина. Женщина скорее отравила бы меня.

Аргументация казалась несколько натянутой, но возражать Даша была не готова, поэтому ограничилась лишь неопределенным покачиванием головы.

– Надеюсь, этого все же не произойдет. И сколько мужчин у тебя под подозрением?

Юлька ответила не задумываясь:

– Трое.

– Трое?! – Салон заполнил возмущенный крик. – Это из-за трех человек ты выдернула меня с другого конца света? Юль, ты прости, но это!.. – Печатных слов явно не хватало. – Это просто несерьезно! Да на все про все пары дней больше чем достаточно. Любой участковый справился бы, не вставая со стула.

Нервная усмешка на лице бывшей одноклассницы свидетельствовала о скептическом настрое.

– Любой? Да, да, конечно… На твоем месте я не была бы столь самоуверенной.

Чтобы не отвечать сгоряча, Даша отвернулась. Конечно, пять тысяч – неплохие деньги, но это не значит, что ее можно, как девочку, гонять по всему свету из-за какой-то ерунды.

– Сомневаюсь, что ты и за месяц разберешься, – добавила Паэгле.

– Юль, а я ведь еще пока не соглашалась. – Даша по-прежнему старалась смотреть в сторону.

– Боюсь, что тебе придется.

– Да? – Самоуверенность бывшей одноклассницы вызывала уважение и раздражение одновременно. – Можешь назвать хотя бы три причины, по которым я это сделаю?

– Мне больше не к кому обратиться.

Даша пожала плечами.

– Маловато.

– Я тебе доверяю.

– Спасибо, конечно, но…

– Из троих подозреваемых, двое могут соблазнить кого угодно.