Вместо этого сказала другое:

– Мой схематоз с подтверждением получения биоматериала прокатит всего один раз, и то только потому, что пока раньше так никто не делал! Уверена, сразу, как процесс начнется, внесут изменения в договоры с внешними клиниками, чтобы исключить подобные обходные пути в будущем!

Гена вздохнул.

– Зато у тебя будет корабль! – смущенно заявил он.

Я устало посмотрела на него.

Да, рассматривался и другой вариант развития событий. Ведь, учитывая сумму вознаграждения, которую мне клиника выплатила за мой биоматиериал, можно было просто купить корабль, погрузиться на него всем вместе и окончательно забить на всё цивилизованное общество!

Ну, то есть не тратиться на юристов и неустойки, а отчалить вдаль на большом грузовике, на котором мы все дружно попытаемся спрятаться и ужиться. Отправиться на нем в бесконечный вояж!

Податься куда-нибудь за пределы Пограничной зоны, даже, может, произвести глубокую разведку в Диком космосе и надеяться, что там найдется подходящая для нас безопасная гавань, что таким образом нас никогда не найдут и не догонят. Потому что в Пограничной зоне, да и вообще в цивилизованной части космоса, как мы уже выяснили, это стало казаться маловероятным.

Оставлять себе вознаграждение от Нарвины полученное ребятами во время схематоза, чтобы подтвердить передачу корпорации биоматериала, я в любом случае не рекомендовала Хотя звучали разные креативные предложения, конечно же.

Но его все же следовало вернуть, чтобы еще и Конгломерат не разозлить. Ведь если их клиники выплатят неустойку Нарвине в размере этих вознаграждений, то на охотников они тоже не поскупятся! И я выступила резко против, чтобы создавать проблем больше тех, что у нас уже имелись.

И все же вырученной суммы за продажу только моего биоматериала хватило бы и на корабль, и на безбедную жизнь очень-очень надолго для нас всех!

Вот только, что это была бы за жизнь?

Когда улетала с Синеллы, Кирик меня утешал, что у Ашуас не настолько длинные руки. И у меня достаточно здравого смысла, чтобы оставаться для них незаметной и недосягаемой.

Сейчас, то его рассуждение вызывало лишь улыбку, ну, учитывая, как именно меня нашли на Гри-1. Но даже если я учту все оплошности, которые нас выдавали, и реально смогу затаиться, это вовсе не значит, что приемлемое для меня, подойдет остальным!

Ребята юны, максимализм бурлит, каждый из них жаждет заявить о себе, сделать что-то значимое и ценное в жизни, а не прятаться по углам, сидя ниже травы и боясь привлечь к себе внимание! Наоборот, внимание им как раз очень нравилось!

В моей жизни уже случались и взлеты, и триумфы, и падения, и то, даже меня вовсе не прельщало сидеть на дне всю жизнь. А у них все только-только начиналось. Им нравилось тут, именно в цивилизованной Пограничной зоне, чтобы они мне тут не рассказывали. А мое краткое соприкосновение с представителями Дикого космоса намекало, что там нас тоже не сильно много хорошего ждет.

Если просто продолжать это бесцельное, перманентное путешествие в стесненных условиях космоса на борту судна, без предоставления альтернативы, однажды все кончится тем, что мы просто друг друга поубиваем.

Нет, я, конечно, читала кучу приключенческой литературы, смотрела кино, и даже ин-новеллы на эту тему с весьма занимательным сюжетом. Вот только реальность немножко сложнее, чем художественные произведения предполагали, как и человеческие взаимоотношения.

Это в момент ленивого отдыха всем легко находить общий язык. В процессе целенаправленной деятельности, достижения высшей цели тоже возможны положительные примеры. А вот, когда общей цели, кроме выживания, считай, и нет, все куда сложнее.

Для того, чтобы долго терпеть что-то неприятное, действительно нужно четкое понимание сроков и условий, когда все это закончится и все станет хорошо, даже если все эти обещания всего лишь иллюзия. На текущий момент ни настоящей цели, ни иллюзорной я им предложить не могла, просто отпустить и бросить тоже.

В конце концов, если их всех избавят от черной метки над головой, они и мне смогут помочь. А на корабль я рано или поздно сама заработаю, раз в итоге не хватает средств сейчас.

– Придумаю что-нибудь, – все так же тяжело вздохнула я, а затем успокоительно добавила, – Я эти деньги тяжелым трудом не добывала, так что не так уж обидно их и терять. Главное, чтобы хватило решить вопрос с Нарвиной!

– Через сколько ты повторно сможешь сдать? – спросила Вики кисло, спрятав от меня взгляд.

В их случае такой способ легкого заработка будет недоступен навсегда. По условиям текущего контракта, их биоматериал должен был оставаться эксклюзивом Нарвины даже после расторжения. Разве что сама корпорация за дополнительную плату может попросить сдать еще. Но она может для этого и личного присутствия на ее территории потребовать.

– Не раньше, чем через пять лет, ну, или ранее по запросу самой клиники. В других местах обязательным условием является указание планет и учреждений, где подобный материал уже сдавался ранее, и тоже только через указанный срок, иначе неустойка в размере выплаченного вознаграждения и еще одна награда за голову, чтобы заставить ее возместить.

Вики наморщила нос, и тяжело опустилась в кресло, а я пожала плечами.

– Так что придется выждать, – пожала я плечами. – Но после расторжения ваших контрактов с меня снимут обвинения в похищении! Мне тоже станет чуть легче.

Обсуждение длилось еще долго, и все же народ со скрипом, но окончательно сдался и согласился. Выбор у нас реально остался небольшой. Охотники Нарвины умели дичь загонять! В этом мы все дружно имели честь убедиться.

В дальнейшем мне вот предстояло прятаться самостоятельно. Хотя мне это проблемой не виделось. Мне тоже иногда казалось, что оставаться незаметной в одиночку мне будет проще.

***

Отдельно долго мы обсуждали направления обучения. Перечень я им переслала, они уже сами выбирали.

Леон ожидаемо выбрал Основы проектирования и обучения систем ИИ. Программированием он и до этого интересовался.

Гена, решил все же пойти в проектирование сооружений в стабильной среде, но это тоже в рамках ожиданий было. Вики последовала за ним, хотя мне показалось, ее немножко другое интересовало, но начальное художественное образование имелось у обоих. Так что может, она просто не воспринимала этот курс серьезно и решила быть ближе к своему парню.

Юха тоже нашел для себя музыкальное направление, причем весьма академическое, хотя там имелись и более узкие, как мне казалось, более близкие ему варианты, но он захотел именно это. Я не спорила.

Больше всего меня удивила Рита, которая до сих пор у нас отвечала за медицину:

– Почему юриспруденция? – реально опешила я.

– Мне надоело себя беспомощным тупнем в этом гребанном мире ощущать! – заявили мне.

Я тяжело вздохнула.

– Доктора тут очень востребованы! Генетики так вообще на вес золота! – возразила я, вспомнив ее мечту, которую она оставила на Земле, и про которую потом мне не раз рассказывала. – У тебя тут громадные перспективы! Не нужно так уж в крайности бросаться!

– Ну, и что! Главного-то это не отменяет, ты вот прочла контракт, и сразу увидела то, что нужно. И даже придумала, как все разрулить. При этом мне ведь его тоже на ознакомление давали, толку было ноль, – продолжила она гнуть свою линию.

На что я лишь за голову схватилась.

– Сразу я увидела только маленькую часть, которую обычно по работе привыкла смотреть! А вот, чтобы подробно разобраться, пришлось в обнимку с юридическим справочником долго корпеть!

Рита лишь закатила глаза.

– Не суть! Мне сейчас и справочник бесполезен! – поморщилась она.

– Знаешь, чтобы таким всю жизнь заниматься, нужно определенные склонности иметь! – остудила я пыл некоторых.

– Я видела свою карту склонностей и способностей, там может далеко не на первом месте, но юриспруденция тоже есть, – вздохнув, сообщили мне.