Так что через пару минут он все же отлепился и вернулся в состояние мрачной задумчивости.

– Что? Настолько плохо?

Я снова закатила глаза.

– А ты думаешь, мне тут, в больнице жить понравилось? – мрачно спросила я.

– Некоторые считают, что госпиталь это надежное место, чтобы спрятаться от преследования, – пожал он плечами.

– Наивные люди! – фыркнула я.

– Точно, – согласился он, – Тут действительно приличная система охраны, но меня такое не остановит!

Вот такое заявление меня озадачило и даже напрягло.

– Не остановит? А в учебном заведении, ну, где мои друзья обитали? – реально заинтересовалась я, вспомнив, как меня уверяли, что там точно охотники корпорации никого не достанут.

– Тоже. Но нам запретили кого-либо оттуда похищать. У Нарвины есть какие-то договоренности с владельцами заведения на этот счет, – пожал он плечами.

– А отсюда не запрещали?

– Запрещали, но в данный момент это не касается корпорации! Это наше с тобой личное дело!

Я лишь тяжело вздохнула, вновь осознав, насколько всё обманчиво в этом мире, а Зенон снова впал в состояние задумчивости.

– Ладно, – наконец, выдал он, – мне нужно улетать, но я сюда вернусь ровно через три месяца. И когда я прилечу, тебе реально лучше быть здесь, на этой планете! Потому что иначе я тебя все равно найду, посажу в свой трюм, и ты реально будешь до конца своих дней…

Я аж зажмурилась!

– Так, стоп! Хватит! – прервала я этот поток угроз, даже руками загородилась.

И вообще, я осознала, что не поняла одну вещь, даже решила, что мне послышалось!

– Через три месяца это что? Приглашение на свидание такое что ли? – решила я уточнить на всякий случай, ибо сейчас реально с трудом соображала.

Он на секунду задумался, даже завис, а потом пожал плечами и даже как-то неохотно признал:

– Получается что так!

Я как-то озадаченно на него посмотрела:

– А нормально пригласить нельзя было?

Такой вопрос снова ввел его в ступор, а затем на меня посмотрели, прищурившись, и выдали действительно шедевральное:

– Ну, а так чем плохо?

Я даже не нашлась, что ответить. Реально ведь очень странный тип! И нет, бежать к нему на свидание, роняя тапки, желания почему-то не возникло!

Впрочем, когда он собрался уходить, я сама себя удивила. На подобную просьбу, наверное, была способна только в таком, прибитом, не совсем вменяемом состоянии. Но когда спросила, может ли он еще чуть-чуть со мной посидеть и поболтать, он, на удивление, не отмахнулся, не захорохорился, а неожиданно обрадовался.

За те несколько недель, пока мы вынужденно путешествовали вместе, я к его дурацкой манере общения даже привыкла, а сейчас, после всего мне просто хотелось хоть чьей-то компании.

А он реально просто сидел рядом, травил какие-то байки, гладил меня по руке, пока я под действием лекарств, которыми меня к вечеру накачали, снова не уснула.

Утром же обнаружила, что приходил он не просто так, принес мои вещи, которые я не стала забирать, ибо покидала его корабль налегке. Я тогда только деньги и самое необходимое взяла. А тут и одежду вернули, и весь мой художественный инвентарь, и даже записку сверху положили, продублировав ею сообщение, которое отправили мне на базу.

А там стояла дата, координаты какого-то местного заведения со ссылкой и надпись в конце: «Только попробуй не явиться!».

Вот как у него в голове все это вообще уживалось, а? Невольно вспомнила наш разговор с Балой и Амином о том, как именно формировали спецов, снова стало не по себе.

Ведь такие наезды только на маленьких девочек и производят впечатление, и то далеко не на всех! Уже к совершеннолетнему возрасту большинство мальчиков обычно смиряются, что для привлечения к себе внимания красотки, за косички ее дергать контрпродуктивно. Некоторые даже усваивают, что в ответ на такое в девяти случаях из десяти, максимум, что можно получить, это портфелем по голове.

Нет, оставались и поломанные совершеннолетние девочки, которых неадекватно сурово задавили родители, родственники или кто-то еще, заставив навсегда застрять в беспомощно-детском состоянии, но не о них речь.

Обычно зрелые люди находят другие, более спокойные и приятные стратегии взаимодействия. Но вспомнив то, что мне рассказали про спецов, ругаться не стала, появилось только сожаление.

Кстати, те две картины, которым он у себя на корабле сразу место нашел, среди вещей не обнаружилось. Наверное, реквизировал их как стоимость моего перелета сюда с Оли Дира.

Впрочем, я и не возражала. Я ему там еще несколько быстрых этюдов оставила, которые написала, когда пыталась унять тревогу по пути на Бхусану-4. Их я тоже не нашла. Видимо, он их тоже решил у себя пристроить. Ценитель, оказался!

Правда, насчет свидания я еще все-таки не была уверена, что оно будет. Вот как-то реально с трудом нас вместе представляла!

И дело было даже не в приглашении под дулом пистолета. Для таких, как он, работа — это вся его жизнь. Не удивлюсь, если он сам про это запланированное свидание через три месяца не вспомнит, особенно, если у него там что-то более интересное происходить будет. Ну, и если я, конечно, убегать не начну.

***

Выписали меня где-то еще через несколько недель. К этому времени я все же пришла в какое-то подобие нормы. По крайней мере, туман, мешающий четко рассуждать, рассеялся. Я снова почувствовала себя собой. Хотя настроение после всей этой экзекуции оставалось весьма хмурое.

Еще неделю спустя Зура мне радостно поведала, что мое дело в Конфедерации завершено. Мои действия на «Путеводном свете» признаны необходимой самообороной, штрафы и компенсации за разбитую шлюпку и катер уплачены. То есть все реально обоснованные претензии, которые воспримут за пределами Конфедерации, ко мне сняты.

Остались только те, что касались соблюдения изначального Досудебного соглашения, и к нему выпустили дополнение с предписанием мне в течение двух месяцев прибыть на Атрис, чтобы снова не считаться нарушителем.

Но, как заверили меня юристы, это требование вне их территории юридической силы не имело. Обвинение по существу, на основании проступков из этого Досудебного соглашения никто так и не выдвинул. Потому меня поздравили с разрешением моей неприятной ситуации. На территории Пограничной зоны ко мне теперь официально никто пристать не мог. Правда, во враждебную юрисдикцию мне все же не рекомендовали возвращаться!

Кстати, до этого момента представители Конфедерации еще не раз ко мне в гости, в больницу приходили, все по тому же вопросу, уговаривали проявить благоразумие и даже предлагали помощь, чтобы добраться до предписанного пункта назначения, на Атрис.

Но если в первый раз я ругалась, то в последующие уже просто их игнорировала, лишь утверждаясь в мысли, что нечего мне там делать.

А потом в качестве спасителя явилась Рита и вооруженная новыми юридическими знаниями, даже какой-то заумный угрожающий документ им под нос пихнула, после чего эти изверги, наконец, оставили меня в покое.

Проверив доступные ресурсы, обнаружила, что вознаграждения и от Ашуас, и от Нарвины за меня действительно исчезли и на их территории, по крайней мере, во всех открытых источниках, что меня очень сильно порадовало. Но лететь туда и проверять, я все равно не собиралась.

После всех выплат, с учетом сбережений на руках у меня осталось около восьми миллионов, и на это уже можно было приобрести неплохой корабль, пусть и не новый.

Правда, не на территории Конгломерата. Приценившись тут, поискав интересные мне варианты, поняла, что цены на местном рынке на такую технику, даже подержанную оказались весьма завышены. Но когда ты не ограничена одной планетой, все значительно проще!

Рита, правда, услышав, что я в перспективе на Бхусане-4 задерживаться не собираюсь, опешила. Она считала, как и все они, что я тут останусь вместе с ними. А я вот наоборот, все еще надеялась убедить их, что оставаться тут насовсем, все же не стоит.