Леона уехала отдавать мамины вещи в благотворительную организацию. Помимо удалённой работы на неё теперь свалилось много других дел: с ритуальной конторы звонят, уточняют детали по поводу памятника; арендодатель намекает, что надо бы доплатить, раз в его доме произошло такое событие, которое наверняка спугнёт потенциальных постояльцев; а ещё с ней созванивается бывшее мамино начальство. Покой сестре только снится, от чего она постоянно в напряжении. Кажется, это лишь усиливает её обиду на маму. Остаётся надеяться, что это пройдёт.

Стивен на кухне, разговаривает со своим коллегой по поводу продажи какого-то навороченного загородного дома. В такие моменты он максимально сосредоточен на звонке и рядом с ним можно хлопать в ладоши – всё равно не заметит. Крупные сделки на вес золота и заключить такую является большой удачей. Чем крупнее сделка, тем больший процент с продажи попадает ему в карман.

Я в очередной раз задерживаюсь на файле Карен МакКой, размышляю, как она может быть связана со всем этим. С виду простая, как карандаш. Обычная невзрачная школьница. Чем она могла заинтересовать маму? Ещё эта её раздражающая зацикленность на церкви. Как можно быть такой недальновидной? Я не отрицаю существование чего-то, что не заметно человеческому глазу, не исключаю жизнь после смерти, но церковь в таком виде, которую мы видим сейчас, больше напоминает спектакль. Хорошо отрепетированная сценка, за которой стоит кто-то, кому это выгодно. Всегда и за всем стоит кто-то получающий выгоду – простая истина, которую я уже успела постичь. В любом случае, я вряд ли узнаю ответ, если Карен будет меня избегать.

Номер телефона мне удалось взять без труда в первый же день под предлогом «я новенькая и могу потеряться, не против, если я тебе позвоню, если что?». С такой постановкой вопроса, наверное, редко кто откажет, и уж тем более такая добрая душа как МакКой.

«Привет. Можем встретиться? Хочу извиниться за сегодняшний разговор в столовой» – пишу ей смс.

Может, мне удастся её разговорить, если буду держать себя в руках. Я всегда была вспыльчивой, но раньше мне удавалось сдерживать себя относительно легко. Сегодня же я просто не смогла промолчать.

«Привет. Сегодня не могу, завтра иду в кафе на счёт дня города. Послезавтра?»

День города… – кручу в руках телефон – где, как не на празднике, можно разболтать человека?

«А что на счёт праздника? Ты участвуешь в подготовке?»

План моментально сложился у меня в голове.

Да это будет проще простого!

«Помогаю официантом в кафе, в этот день обычно наплыв туристов»

«Я тоже могу помочь, если ты не против»

«Это вовсе не обязательно»

Срывается!

«Мне было бы приятно что-то сделать в качестве извинения» – пишу я, но тут же стираю.

Не то. Недостаточно убедительно, может снова пойти в отказ.

«Мне будет легче, если я сделаю это в качестве извинения, и мы будем квиты»

Вот, теперь оно. Ей, по закону «хороших девочек», захочется облегчить мои страдания и она не посмеет отказать. Жду ответ так, словно от этого зависит моя дальнейшая жизнь. А может и так. Кто знает, что именно она мне расскажет? Слушаю тиканье настенных часов. Время тянется слишком долго.

Если бы мама только взяла меня с собой и поделилась своими догадками! Не пришлось бы сейчас делать двойную работу и выяснять, как Карен связана с пропажей людей. Или она связана с убийством мамы?

По позвоночнику пробежал холодок.

«Хорошо. Кафе «Невис», завтра скину адрес. Подходи к пяти»

Что, если в тихом омуте действительно водятся черти?..

Стивен возвращается ко мне в гостиную и не может сдержать улыбки. Я улыбаюсь в ответ, понимая, что сделка заключена. Теперь мы ещё ближе к Италии. Интересно, отправимся туда сразу после того, как я закончу школу? Этого мы ещё не обсуждали.

Стив не садится, он стоит около окна, весь заряженный отличной новостью и напоминающий сжатую пружину. Он старательно сдерживает эмоции, понимая, что чересчур оптимистичный настрой будет смотреться неуместно в траурном доме. И всё же мне хочется его как-то поддержать, похвалить, показать, что я ценю его достижения.

– Не зря ты в списке лучших работников месяца, – замечаю я, любуясь им в сером свете, исходящим от окна.

– Мне просто чертовски везёт, – ухмыляется он, но глаза сияют от предвкушения денежного вознаграждения.

Стивен странно буравит меня взглядом, задумчиво прикусывая нижнюю губу. Я щурюсь: что это он задумал? Проходит несколько мгновений, прежде чем он быстро покидает гостиную, а потом так же быстро возвращается и садится на диван возле моих ног. Я тоже сажусь, заинтригованная.

– Знаешь, мне казалось, что сейчас не время, но… может, как раз, оно самое?

Он предлагает мне лететь в Италию?!

– Ты же знаешь, что я люблю тебя? – он достаёт из кармана бархатную коробочку и сердце у меня замирает. – Ты станешь моей женой?

Всё смешалось: горе, радость, удивление, раздражение, смущение, печаль, счастье и тоска. Я смотрю на кольцо с поблескивающими камушками и не знаю, что сказать. Мне хорошо с ним, но я не готова на такой серьёзный шаг. Как-то всё очень быстро произошло. Я слишком подавлена, чтобы взвешенно подойти к принятию решения, как следует порадоваться, почувствовать себя по-настоящему счастливой. Но и отказать ему только потому, что сейчас не самый лучший эпизод моей жизни, жестоко. Он ведь хочет поддержать меня таким образом, показать, что он рядом, что любит меня. Стивен видит моё замешательство и нарушает тишину:

– Это ведь не значит, что мы завтра поженимся, – улыбается он. – Просто теперь ты будешь моей невестой. А это, – он кивает в сторону колечка, – тому доказательство. Свадьбу мы можем сыграть через год или даже через два, как пожелаешь. Я не тороплю.

Я в порыве чувств бросаюсь ему на грудь, крепко сжав в объятиях.

Спасибо, что ты есть.

– Ты точно хочешь это сделать?

Джейн уверенно кивает, стоя в моей прихожей. Вообще-то, я другого ответа и не ожидала, но здравый смысл и воспоминания о шепчущих голосах всё же заставили уточнить.

– Мне пришлось долго рыться в гараже, чтобы отыскать это, – усмехаюсь я, показывая свёрнутую схему круга с иероглифами на ватмане, деревянный треугольник с закруглёнными углами и помятый листочек с заклинанием призыва. – Честно говоря, думала, что это давно выкинули. Видимо, родители не копались в моей коробке с игрушками.

– Сегодня мой день, – улыбается «партнёр по ритуалу». – Я предупредила сестру, что вернусь поздно. Вы делали это ещё детьми?

– Ага. И до смерти перепугались, – пожимаю плечами. – Тогда даже до туалета ночью было страшно дойти.

Кстати, о страхе: после утреннего звонка мистеру Уэсту я больше не замечала ни шёпота, ни, тем более, галлюцинаций. Возможно, моя психика посчитала, что теперь я в безопасности и перестала выдавать причуды больной фантазии за реальность. Ну, ничего страшного, я найду о чём поговорить с маминым коллегой.

– Так это сработало? – с надеждой спрашивает Деламар.

– Кто его знает.

Мы заходим в мою спальню и садимся на пол. За окном ночь, шторы задёрнуты, свет в комнату попадает лишь через приоткрытую дверь.

– Кто-то один из нас вполне мог двигать плашку на нужные буквы. По крайней мере, никто не сознался.

Зажигаю заранее подготовленные свечи. Морщусь от запаха газа из зажигалки. Толкаю дверь и она захлопывается, оставив нас в уютно-таинственной обстановке. Наши тела отбрасывают крупные тени на стены.

– Но это точно была не я.

На меня нахлынывает атмосфера таинства и загадочности. Мистика, кажется, притягивает меня к себе, как парень моей мечты, надушенный афродизиаками. Я чувствую бешеный интерес и тягу к магическим обрядам. Несмотря на вчерашнюю мысль, что я схожу с ума, сейчас я ощущаю себя как нельзя лучше. Есть в этом что-то такое, что хочется задеть кончиками пальцев, ощутить частичку волшебства и на секунду приоткрыть завесу скрытого от наших глаз.