Вздыхаю.

Я должна быть готова к эмоциональным качелям. А на вампиров действует успокоительное? Надо бы заранее найти седативное, чтобы не наломать дров.

Внимательно смотрю себе под ноги, оставаясь в тени деревьев.

Уже сегодня я увижусь с отцом. Я смогу ему за всё отомстить… но смогу ли?..

Взгляд на автомате падает на руки, которые сжимаются в кулаки.

Он убил меня. Не позволил спасти Калеба. А мама… Убить отца – с такой мыслью я возродилась. Желание отомстить двигало мной, когда я выбиралась из могилы. Но что теперь, когда через час или два отец предстанет передо мной? Убить человека… пусть и такого, как Патрик МакКой. Это убийство. И сделать это предстоит мне.

В очередной раз вздыхаю, за что ловлю что-то подозревающий взгляд Бойда.

Буду ли я тогда лучше отца? И, может, он всё-таки был под внушением?

Искренне хочется верить в последнее предположение. Это объяснило бы многое и, наверное, мне стало бы легче. Да нет, мне точно стало бы легче, зная, что отец не хотел меня убивать.

Но тогда получается, что моя смерть была запланирована мистером Уэстом. И не только смерть, но и обращение. Для чего? И почему я? Сара ведь говорила, что в обращении оборотней я далеко не первая, в этом нет ничего особенного.

Мотаю головой, прогоняя мысли. Мы подходим к чёрному входу у одного из непримечательных домов. Тони отпирает дверь и уверенным шагом проходит внутрь. Захожу следом.

– Замкни, – произносит Тони, не оглядываясь.

Следую его указанию, но не могу не заметить:

– Мне казалось, это тебя должны бояться.

Парень устало пожимает плечами и, повернувшись вполоборота, добавляет:

– Не хотелось бы случайных жертв.

В серьёзных глазах на миг появляется отблеск солнечного света, и я понимаю, что Бойд не шутит: запертая дверь не для сохранности имущества, а для спасения жизней нерадивых воришек.

– Душ на втором этаже, – указывает он рукой на потолок. – Я отлучусь минут на двадцать. Приводи пока себя в порядок.

Тони направляется по длинному тёмному коридору, собираясь покинуть дом через главный вход. Поёживаюсь. Что-то меня во всём этом смущает. Чем дальше он отходит, тем быстрее бьётся сердце: бум-бум-бум… Вампир берёт с тумбочки ключи. Бум-бум… Поворачивает дверную ручку. Бум…

– Стой! – прошу я, и вампир замирает.

Заламываю пальцы от смущения. Я не знаю, зачем остановила его. Просто не хочу оставаться одна. Но это же глупо?..

– Что? – подаёт он голос, не дождавшись продолжения.

– Мне… – начинаю я и тут же сбиваюсь с мысли. – Мне… как-то некомфортно, – переминаюсь с ноги на ногу и опускаю глаза в пол.

Звучит так по-детски.

Вновь раздаются приглушённые шаги, но теперь они становятся громче. Сжимаю зубы, ощущая себя нелепо.

– Карен, тебе уже восемь. Восьмилетние дети так себя не ведут, – папа присел напротив, чтобы быть на одном уровне со мной. – Возвращайся к себе в постель.

– Но мне страшно! – пищу я, уверенная, что слышала монстра в шкафу.

Слёзы стоят в глазах, и я часто моргаю, чтобы лучше видеть.

– Мы с тобой об этом уже говорили! – начинает повышать голос отец. – Верить в нечистое – быть нечистой.

Он встаёт, делает шаг назад и закрывает передо мной дверь родительской спальни. Тихо всхлипываю. Я ещё не знаю, что через пару секунд ко мне выйдет Калеб, который будет всю ночь спать на моей кровати, чтобы мне не было страшно.

И всё же, ему ничего не внушали. – Мысль врезается лезвием. – Он всегда был жесток, но за дочерней любовью я этого не замечала. Да я не видела ничего, оказывается… Смотрела сквозь пальцы и думала, что этого достаточно.

– Мне остаться? – уточняет Бойд, и я незамедлительно киваю, не поднимая головы.

Стыдно. Изнутри поднимается жар и хочется провалиться сквозь землю. Три секунды, пять, семь. Жду, что он рассмеётся или скажет, чтобы я не вела себя, как идиотка.

– Хорошо, – выдыхает парень, а я тут же возвращаю взгляд к нему.

Он сказал «хорошо»?..

Неверяще хлопаю ресницами.

– Ты правда останешься?

– Да, – совершенно спокойно отвечает Бойд. – Подожду тебя в гостиной. Сойдёт?

Ошарашенно киваю. Он правда остался. Не посмеялся, не выругался, просто остался.

Закрываюсь в ванной и аккуратно избавляюсь от одежды. Пальцы слегка дрожат, но мне это не мешает. Внимательно смотрю в зеркало на бледное худое перепачканное тело. Провожу рукой по скулам, плечу. Вслед за пальцами кожа покрывается мурашками.

Ничего не изменилось, – мысленно отмечаю я и поднимаю взгляд выше.

Наклоняюсь ближе к зеркальной поверхности: здесь уже что-то не так. Всё та же гладкая кожа, та же россыпь веснушек, та же непослушная выпадающая прядка возле правого уха.

Глаза, – мысль пронзает стрелой.

Это взгляд уже далеко не наивной девочки. А как хотелось бы всё вернуть назад, чувствовать себя в безопасности и верить, что впереди светлое будущее. Как поразительно неправильно, что в мире, где есть вампиры, нельзя путешествовать во времени! Ведь есть же магия… вернуться, всё исправить, и жить долго и счастливо. Но как далеко придётся возвращаться? Раз я была оборотнем, рано или поздно отец всё равно попытался бы меня «очистить». Только меня ли? Или планету от меня? Пожалуй, стоило бы вернуться в роддом и помешать родителям меня удочерить.

В зеркале взгляд потрёпанного жизнью человека. Кривая ухмылка искажает уставшее лицо. В зрачках застыли боль и принятие. Маленькие тёмные паутинки на белках отражают трещины на сердце. Меня можно прочитать, как карту.

Но время идёт, а я не имею желания испытывать терпение Тони. Отрываюсь от отражения, включаю воду и забираюсь под душ. От первых капель вздрагиваю, прикрыв глаза. В этот короткий миг мне хорошо.

Полчаса пролетают незаметно. Большую часть времени я тщательно оттираю с себя слой грязи, местами перемешавшийся с засохшей кровью. Дышу глубоко, наслаждаясь сменой запаха сырой земли на свежесть терпкого мужского шампуня. Я рискнула позаимствовать шампунь, как и гель, у Тони, потому что одна вода с задачей бы не справилась. Промокаю волосы полотенцем и вновь смотрю на себя. Внутри спутанный клубок из эмоций и чувств, а в голове крутится лишь один вопрос:

Кто ты теперь?..

Я больше не знаю эту девушку. Это совершенно точно не та я, которую я всегда знала. Мне ещё предстоит познакомиться с новой версией себя, ну а пока… укутываюсь в полотенце и приоткрываю дверь: на полу крафтовый пакет. Заношу его в ванную комнату и достаю оттуда тёмное женское бельё, чёрную оверсайз футболку, женские джинсы. Быстро натягиваю одежду, удивляясь, что размер почти идеально подобран. Вновь смотрюсь в зеркало и ощущаю чёткое желание поменять в себе что-нибудь внешне вслед за внутренними изменениями.

На глаза попадает бритвенный станок.

– Давай, ты сможешь, – шепчу, уже пару минут стоя возле двери ванной. – Нам придётся рано или поздно поговорить.

Я уже успела пристыдить себя, отругать и даже усомниться в своём психическом здоровье, но так и не вышла в коридор. Причиной всему люди, находящиеся в доме. Я не знаю, что им сказать. Показать, как мне плохо? Уж точно нет. Улыбаться, словно ничего не произошло? Меня корёжит от одной мысли о таком лицемерии. Высказать всё, как есть? Неплохой вариант, однако, я хочу поговорить с отцом наедине, а не устроить сцену, да и это ничего не даст, ведь расклад всё равно не поменяется. Мы имеем то, что имеем. Зато напряжение между нами, наверняка, усилится.

Дверная ручка дёргается, и я от неожиданности перестаю дышать.

– Ты там скоро? – раздаётся по ту сторону сонный голос Мередит.

Шумно выдыхаю. Уж с ней-то я могу пересечься.

– Ой, – ошарашенно выдаёт девушка, когда я открываю дверь. – Не думала, что это ты.