Потомок Саронских быстро побежал к ним, по пути отбросив от себя жутковатого вида, зубастую банку. Он бросился на колени и проехал на штанах ещё несколько сантиметров, остановившись перед Анникой. Она была без сознания.

Саронский потрогал вену на шее и осторожно попытался привести её в чувство. Девушка медленно, как в полусне открыла глаза, подняла руку и пробравшись сквозь копну волос на затылке осторожно его ощупала потом посмотрела на руку, на пальцах осталась кровь.

— Ты в порядке? Что с тобой? — Спросил Альбертли.

— Сейчас, секунду… Ох, ничего страшного, просто небольшое рассечение. — Сказала она, ощупав затылок повторно. — Посмотри лучше на Хантера.

— А что с ним? — Альбертли обернулся, пригляделся к поведению Хантера получше.

Охотник двигался вяло, словно в прострации. Ангелина поочерёдно протирала его раны и заматывала. Но сам Хантер больше внимания уделял пяти небольшим точкам на ноге. Штанина из плотной Гитковой ткани была разорвана.

Анника сложила чары и использовала их на своём рассечении, а затем быстро подошла к Хантеру и осмотрела его ногу. Его вялость моментально пропала, словно он взял себя в руки.

Анника сложила одну комбинацию, затем другую, третью. Ничего не помогало, глупо, словно впервые, посмотрев на свои руки, она грозно произнесла: — Ям Тут Бэ Бэ Ка! — Вновь ничего не произошло. Нахмурившись, она наконец спросила — Что это было?

— Хантер с явным усилием прохрипел — Тварь, маленькая, кожистая, с гребнями на спине, вцепилась в ногу. Я смахнул, и сейчас что-то пульсирует там…

— Яд! Живо, нужно какой-нибудь бутылёк. — скомандовала Анника.

— Какой? — Альбертли развёл руками.

— Не важно! Любая колба, мы должны будем показать это Плутону.

— Зачем Плутону? — Альбертли совершенно растерялся.

— Потому что он химик! Быстрее! — А затем колдунья размяла пальцы и словно чужим, отрешённым голосом произнесла. — Те Лом Се Жто Знг!

Хантер застонал и выгнулся дугой, продолжая изображать из себя сурового расхитителя хранилищ он закусил нижнюю губу, и по щетине на шею сразу потекла капля крови.

Альбертли перелопачивал хлам на полках в поисках любой стеклянной тары. Ангелина взлетела наверх, встала на полку и подсветила себе слабой струёй пламени из ладоней. Потом наклонилась и крикнула:

— Альбертли! Там что-то стеклянное, на том ряду. — Закричала Ангелина, показывая на полку.

— Не Вздумай трогать! Я сейчас приду! — Потомок рода Саронских начал обходить ряд по самому короткому кругу, а крылатая побежала ему наперерез прыгая прямо по полкам. Внизу злобно шипели и свистели другие проклятые артефакты, но они не обратили на них внимания.

Хантер посмотрел на Аннику, её светящаяся сфера была чуть тусклее и более золотистого цвета. В этом свете его глаза странно блеснули, и он произнёс:

— Анника, вам говорили, что вы обворожительны? Ваши руки, такие тонкие и нежные. — Анника усмехнулась и слегка порозовела. — А ваш голос, какие переходы, от мягкого и доброго, до грубого, когда ты произносишь свои проклятья…

— Анника посерьёзнела и произнесла — Сейчас буду ставить магический фильтр, будет больно…

Затем она сделала несколько жестов, Хантер сперва зажмурил глаза, затем громко охнул и потерял сознание. Его вскрик прокатился по хранилищу эхом.

Альбертли, прибежав увидел ряды узких стеклянных кубков. На печати было указано что-то про отравляющие свойства, недолго думая он отсёк клинком ножку одного из тонких, хрустальных бокалов, схватил его и побежал обратно. Но тут Ангелина подхватила Альбертли под руки и мощно взмахнув крыльями, перенесла через ряды, отпустив возле Хантера.

К искателю сокровищ вернулось сознание. Он покачивал головой из стороны в сторону, его глаза закатывались.

— Анника, красавица, пожалуйста, отсеки мне ногу… Всё, что заражено ядом… Я знаю, вы маги умеете делать это безболезненно… Умоляю… — прохрипел Хантер.

Альбертли подставил кубок под укус и под действием телекинеза из раны капнуло несколько мутных капель яда.

— Он умирает, Альбертли! Мне нужен… Мне нужен химик! Срочно! Свяжи меня с Плутоном! Он знает, что делать! Покажи ему, покажи ему вот это. — Анника передала Альбертли телепатически каую-то формулу. Перед глазами мага поплыла мутная пелена, в ней плавали кругляшки, кругляшки разваливались на какие-то треугольники. Альбертли вспомнил что это нечто из органической химии.

— Пожалуйста, он поймёт, что это и какими чарами это остановить! Под действием руны Ре, яд распался на эти элементы и продолжает распадаться! — Закричала Анника в панике.

— Хорошо, сейчас попытаюсь связаться с Плутоном. — Сказал Альбертли.

— Чем мне помочь? — Тихо спросила Ангелина… — Но Анника только замахала руками.

Маг выбежал в центр хранилища, поднял телекинезом зеркало и швырнул его в люк на потолке. Зеркало пролетело разделяющее его и люк расстояние, врезалось в крышку, та даже не шелохнулась. После чего зеркало упруго отскочило и рухнуло, разлетевшись в щепки. Маг поднял в воздух небольшую полку, высыпав из неё различный хлам, потратив изрядно сил тоже швырнул её в люк на потолке. И это помогло, магия хранилища не ожидала такой подлянки от полок, которые считала частью себя. Полка беспрепятственно пролетела сквозь первый барьер и с грохотом врезалась в люк. Тот, подпрыгнув на петлях создал немало шума.

Не прошло и минуты как люк отворился. В него заглянул Сапекс, потомок древнего рода Борон — учёный-зоолог.

— Плутон! — Немедля ни секунды, тратя огромные силы на телепатическое усилие, спросил Альбертли. — Что это и как это вывести из организма, быстро и без лекарств! — Панически закричал Альбертли в телепатический канал и передал мутный образ.

— Альб, я связался с Академией по хранилищу… Что? ЧТО?! Это… Секунду — Связь прервалась. Сапекс создал в воздухе огонёк и не видя никого, стал спускаться по лестнице, разглядывая втягивающиеся в пол щепки от зеркала.

— Это “лопрингожийохстн”, продукт распада “юборнгойихостина”, сильного яда, помимо него выделяется ещё много “хдортонатрина”.

— Чего? Как от этого вылечить?

— Только не говори, что этот яд уже у тебя в крови! Он очень трудно выводиться, длительной терапией, до возвращения домой, надо окольцевать частицы “лопрингожийохстна” при помощи чар Фе То Не Не Не Не. И постарайся донести больного до меня или любой другой магической лечебницы. Кто ранен?

— Хантер. — Успел сказать Альбертли и оборвав телепатическую связь, которая высушивала его силы куда быстрее чем швыряние книжных полок, бросился обратно.

Оказавшись у Анники и боясь сломать язык он просто передал весь ответ Плутона… Анника помрачнела, но послушно применила чары, которые сказал Плутон. Ангелина сидела, поджав ноги и обняв себя руками.

— На этом полу нельзя сидеть! Он вытягивает жизнь! — Сказал Альбертли поднимая крылатую. И только тут понял какая она лёгкая.

— Х-х-х-хорошо… Я то ду-ду-думаю, почему стало так холодно. — Сказала она.

Через несколько минут Хантер пришел в себя. Пока он был без сознания, Анника приводила в порядок всех остальных, очищала порезы, дезинфицировала укусы и останавливала кровь. Только Ангелина была относительно цела. Но и на ней нашлось несколько царапин от когтей и клювов жутких птиц.

Всё это время, потомок рода Борон, бродил по хранилищу, не замечая гостей. Он разглядывал старинные артефакты, изредка беря их в руки и рассматривая печати. Во время очередного прохода он прошёлся прямо по ним, точнее он прошёл насквозь. Выглядело это странно, но совершенно никак не ощущалось. Потомок рода Борон даже не представлял, что здесь находятся пленники хранилища.

Раны с шипением стягивались. Аннике надо было лишь прикоснуться рядом с раной, как та начинала заживать. Но на пузырек с магией было больно смотреть. Магия уходила из него с каждой затянутой раной. На грибке уже начали меркнуть голубые полоски. Альбертли принял склянку из рук и силой воли наполнил её своей магией, почти всей.