Он моргнул, глядя на меня, и я моргнула, глядя на него. Нахмурившись, я посмотрела на горы, которые закрывали мне вид на горящий город. Мы были слишком далеко, чтобы я могла разглядеть Альбирию невооруженным глазом. Но я все равно посмотрела в сторону столицы Оберона. Какой смысл был ехать в Альбирию? Какой смысл был вообще что-либо делать, кроме как оставить этот континент в руках тех, кто будет защищать его, а не разрушать?

Теперь фейри будут вынуждены сражаться с богами. Судьба мира в руках Короля Тумана. И мне лучше не вмешиваться, чтобы не усугублять ситуацию. Но как фейри собираются дать отпор богам? У Калена, похоже, было ответов не больше, чем у меня.

Но был еще один человек, который мог знать, что делать. Мать Калена.

Что-то шевельнулось в груди, заискрилось в крови и рассеяло туман в голове. Мать Калена путешествовала по королевствам людей и услышала пророчество о будущем этого мира. Она знала о богах то, чего не знал никто другой – все это время она общалась с половиной сущности Андромеды.

– Старухи, – сказала я, резко втянув воздух, прежде чем повернуться к лошади. – Они дали мне то видение прошлого Оберона. Они знают все… или, по крайней мере, все это у них в головах. Если бы я могла добраться до них и просмотреть больше их видений…

Может быть, я смогла бы найти ответ, который поможет дать отпор.

Может быть, я смогла бы исправить свои ошибки.

Еще один приступ боли пронзил сердце. Был шанс, что я могла все исправить, но с такой же вероятностью я могла вновь оступиться. Каждое мое решение приносило новые беды. Потому что я – монстр, такой же, как боги. Их тьма таилась внутри меня; их разрушительная сила текла по моим венам. Я чувствовала это всю свою жизнь, но не могла до конца осознать. Но теперь я знала.

Я была Дочерью Смерти.

Конь топнул копытом. Глухой стук пробился сквозь мои мрачные мысли. Возможно, я была права: было слишком опасно оставаться здесь, пока фейри сражаются с богами. Я должна уйти. И я бы ушла. Но не могла так просто покинуть этот континент. Я должна была попытаться дать фейри преимущество – или, по крайней мере, уравнять шансы. Я бы выяснила все, что смогу, у Старух, а затем передала бы информацию Туманной Страже Калена. Это был бы мой прощальный подарок – я могла бы помочь, даже если обрекла всех на гибель.

И тогда я бы покинула Эсир и никогда не вернулась.

Тайный вход в Альбирию теперь вел к тлеющим руинам. Я отодвинула гобелен с обугленными и скручивающимися концами и вгляделась в безмолвную улицу. Несколько огней все еще усеивали булыжники, но большая часть дыма рассеялась. Было настолько тихо, что я могла бы услышать падение иглы.

Сердце сжалось, когда я увидела разрушения. Ближайшие к стене здания когда-то были домами, но теперь от них остались только почерневшие остовы. Сколько светлых фейри погибло в этом пожаре? Те, кто выжил, куда они делись? Прятались ли они где-нибудь в городе или же перешли мост, чтобы бросить вызов туманам? Сильвер – это казалось единственным подходящим именем – подтолкнул меня под локоть, и я подавила вздох.

– Да, хорошо, хорошо. Я пойду.

Я протиснулась мимо гобелена, затаив дыхание, и огляделась. Стражники Калена могут быть где угодно поблизости, и они услышат и увидят меня намного раньше, чем я увижу их. Последнее, чего я хотела, – быть застуканной здесь. Тогда стражники незамедлительно доставят меня к своему королю.

Я подавила боль, которая грозила вернуться к жизни. На мгновение мне показалось, что судьба одарила меня доброй улыбкой после стольких лет жестокости, боли и ненависти. Мы с Каленом нашли друг друга – свое близнецовое пламя – несмотря ни на что. Мир был против нас обоих. Я думала, что Кален останется рядом со мной долгие годы, но у судьбы на уме был другой план.

Сглотнув, я моргнула горящими глазами. Сейчас было не время для слезливых размышлений. Судьба не виновата, что все так закончилось. Это была моя вина.

Я бросила взгляд через плечо – туда, где гобелен наполовину закрывал дыру в стене. Из-за края полотна Сильвер пристально наблюдал за мной.

– Тебе следует отойти, чтобы тебя никто не заметил. Я скоро вернусь.

Надеюсь.

Когда ночь и туман погрузили город во тьму, стало легко спрятаться среди теней зданий. Я осторожно спустилась по ближайшей улице, вглядываясь в туман в поисках любых признаков движения. Воины Калена, скорее всего, были размещены возле главных ворот и замка. К сожалению, замок был именно тем местом, куда мне нужно было идти, если я хотела добраться до Башни Старух.

Сажа разлеталась по земле при каждом шаге, приближающем меня ко двору замка. Вскоре ветер донес голоса. До боли знакомые голоса. Сердце заколотилось в горле, я прижалась к ближайшей каменной стене и не осмеливалась сделать ни единого вдоха.

– Ты лжешь!

Отдаленный рык Калена пронзил меня. Губы приоткрылись, руки сжались в кулаки.

Кален был здесь. Как? И почему? Когда я оказалась одна на берегах Эсира, то предположила, что Туманная Стража каким-то образом заставила короля вернуться в Эндир. Они знали правду о том, что произошло со мной и Обероном, – по крайней мере, я так думала.

Но сейчас он был здесь, а не в Эндире.

Что означало…

Мое сердце бешено заколотилось. Кален, должно быть, не знает, что я освободила бога.

– Я сказала… –  знакомый голос Морган звучал глухо – и неправильно – и с оттенком темного, извращенного восторга, – … твоя маленькая смертная игрушка была причиной появления этой кометы. Не смотри так испуганно. Ты рассказал мне о пророчестве столетия назад, и с тех пор я его ищу. Долгое время, как и ты, я думала, что Оберон вернет богов на наши земли. Похоже, мы оба оказались неправы.

Ну, видимо, Кален не знал, но теперь он определенно узнал.

Я прикинула расстояние от моего укрытия у стены до дверного проема, ведущего в Башню Старух. Отсюда было трудно разглядеть что-либо, кроме смутных теней в тумане, но эти тени поднимались высоко к скрытым над головой облакам. Кален и Морган преградили мне путь.

Мне нужно было найти где-нибудь укрытие и дождаться, пока они уйдут.

Итак, бросив последний взгляд в сторону Калена, я обогнула здание и рискнула войти в то место, которое когда-то было таверной, полной громкого смеха, звона кружек и мелодичных песен бардов. Сейчас здесь не было ничего, кроме смерти.

Худшая новость, бесспорно, – чертова комета в небе, но была еще одна деталь, которая действительно вывела меня из себя. Я не застала тот самый момент, когда жизнь покинула глаза Оберона. Он был для нас занозой в заднице на протяжении веков. Он оставил шрам на моем лице и чуть не убил меня. И я снова и снова наблюдала, как он уничтожал моих собратьев на поле битвы.

Я ненавидела этого монстра всем своим существом.

А теперь его нет – Оберон умер, так и не дождавшись зрителей. Черт возьми, я должна была быть там. Я бы убила его во второй раз, если смогла бы, просто за то, что не видела, как он испускал свой последний вздох.

Конечно, в данный момент перед нами стояли проблемы посерьезнее: например, Кален залился краской от гнева. На нашем пути встали «всего лишь» боги, и Морган, казалось, считала, что Тесса была причиной их пришествия. Если, конечно, эта фейри говорила правду…

– Это еще одна уловка Оберона.

Кален, мой король и ближайший друг, бросился к Морган, которая все еще стояла в дверях Башни Старух, выглядя до жути невозмутимой. Она знала, кого обвиняла, верно?

– Тесса никогда бы этого не допустила. Она понимает, чем это грозит, – Кален указал пальцем на небо. – Скажи мне правду. Сейчас же, Морган.

Морган была безоружна, но в ее глазах играл опасный блеск – намек на угрозу. Со свистящим вздохом я вытащила стрелу из колчана и зарядила лук. По словам Морган, она была обычной фейри, но… что ж, я больше не доверяла ни единому ее гребаному слову.