– Вы хотите вернуть Альбирию? Но город, он… мертв.

– Мы восстановим его.

– Никакой войны? – спросил Кален. – Больше никаких сражений? Больше никаких сделок с богами?

Руари кивнул.

– Как я могу быть уверен, что ты выполнишь свою часть сделки? Я видел, как твоя армия разбила лагерь у горы. Что помешает вам напасть, как только мы отступим?

– Если бы мы хотели напасть на вас, мы бы уже это сделали. Я слышал, Эндир – приятный город, несмотря на то что повсюду туман. К тому же, благодаря этой стене, он безопасен. Мы могли бы попытаться захватить его, но не сделали этого. Мы хотим вернуть Альбирию. Альбирию и Тейн.

– В Тейне больше никто не живет, – возразила я. – Все смертные уехали.

Он пожал плечами.

– Тейн всегда был частью Королевства Света. Возможно, когда-нибудь кто-нибудь решит поселиться там, и дома снова наполнятся семьями.

– Королевство Света никогда не примет тебя своим королем, – пробормотала Нелли, и ее глаза вспыхнули гневом.

Я хотела сказать ей, чтобы она не спорила. Если Руари этого хотел, то так тому и быть. Я бы с радостью отдала ему этот город, если бы это означало, что он отпустит Нелли… Но я также знала, что это не мое решение. С колотящимся сердцем я повернулась к Калену, чтобы попытаться прочесть его мысли, но его лицо было непроницаемо. Конечно, он согласился бы с этим. В противном случае ему пришлось бы действовать быстро, чтобы убить Руари, а это подвергло бы Нелли слишком большой опасности.

– Кален, – прошептала я.

– Ты можешь вернуть свой город, – начал Король Тумана. Я вздохнула с облегчением, пока он не продолжил. – Если ты отпустишь Нелли и дашь мне клятву.

У меня перехватило дыхание. Руари нахмурился и крепче сжал мою сестру.

– Я не даю клятв.

– Ты говоришь, что ты против богов. Докажи это. Поклянись сражаться бок о бок с нами, когда придет время. – Кален взглянул на небо. – И ждать этого осталось недолго.

Мое сердце бешено колотилось. Руари смотрел, смотрел и смотрел на Калена. Не сводя глаз с сестры, я могла только гнать отчаяние прочь и готовиться в случае необходимости действовать. И если бы Руари сжал Нелли еще крепче, я навряд ли смогла бы сдержаться. Гнев, бушующий внутри, приказывал:

Ударь его, ударь его, ударь его.

– Хорошо, – наконец сказал Руари, и у меня перехватило дыхание. – Я клянусь сражаться бок о бок с тобой против богов, если ты поклянешься вернуть мне мой город и никогда больше не пытаться отнять его у фейри света.

Руки Калена сжались в кулаки. Я знала, что он ненавидел клятвы – они преследовали его всю жизнь. Но он был готов пойти на это, чтобы обрести союзников. Я поняла, что армия фейри света нам пригодится. Отчаянно поняла. Я не знала, на что способны боги, но нам нужны были все бойцы, которых мы могли найти. Численность фейри теней была невелика. Даже спустя столетия они с трудом восстанавливали свою армию после войны с Обероном.

– Я клянусь. – Кален не опустил меча. – А теперь отпусти Нелли.

Наконец Руари убрал клинок и слегка подтолкнул мою сестру. Я едва могла удержаться на ногах: огромное облегчение нахлынуло на меня, как приливная волна. Но Нелли не бросилась в мои распростертые объятия. Она развернулась и ткнула пальцем в грудь Руари.

– Ты настоящий монстр, такой же, как твой отец. Однажды я отплачу тебе за это.

И тут она полоснула его по щеке острым когтем. По лицу Руари потекла тонкая струйка крови, и я не смогла сдержать улыбку.

Пока Кален собирал своих воинов, чтобы подготовиться к возвращению в Эндир, я обхватила руками Нелли и притянула ее к себе. Она крепко обняла меня в ответ, ее тело дрожало, но когда я немного отстранилась, чтобы заглянуть ей в лицо, я не увидела ни капли страха в ее глазах. Только гнев.

– Что случилось? – спросила я ее, перекрывая мерный стук сапог проходящих мимо стражников, направлявшихся к городским воротам. – Как ты вообще оказалась здесь, в Альбирии?

Она вздрогнула и отвела взгляд.

– Когда Торин покидал Эндир, он проговорился, что вся ваша компания попала в неприятности. Я хотела быть полезной хоть раз.

Я моргнула.

– Ты же понимаешь, что тебя могли убить.

Она подняла руку – ее ногти все еще были острыми и длинными.

– Знаешь, я ведь тоже сильная. Ты сама сказала, что у меня есть когти и клыки.

Я взглянула на ее когти и наконец поняла. Долгое время я провела в темноте своего разума, но сейчас ко мне пришло осознание.

– Когда я произносила эти слова, на самом деле я не понимала, что говорю. Я просто имела в виду, что ты должна бороться как дикий зверь, если придется. В глубине души я, должно быть, предчувствовала, что за этими словами кроется нечто большее. Правда о тебе – и обо мне – все это время была в моем подсознании.

– Ты все вспомнила? – спросила она едва слышным шепотом. – Все?

Я сглотнула.

– Да. Мне кажется, что все. О том, что отец сделал со мной, с тобой. И о силе, которую он хотел обуздать. Сейчас я помню все… Просто так трудно совместить это с тем образом, который я запомнила с детства. Много лет назад, перед тем как отец отправился в туманы, он сказал, что все это для нашей защиты. Он сказал, что сделает для нас все что угодно, даже пойдет против короля фейри.

– Знаю, – сказала Нелли, и слеза скатилась по ее щеке. – Я думаю, впоследствии он пожалел о том, что сотворил. Он не был таким уж плохим, Тесса. И таким уж хорошим тоже. В конце концов, мне кажется, он по-своему любил нас. И надеюсь, он перестал воспринимать нас как инструменты для достижения своих целей. – Она тяжело вздохнула и взяла мои руки в свои, заглядывая мне в глаза. – Прости, что не рассказала тебе раньше. Знаешь, честно, я пыталась несколько раз, но ты… в эти моменты ты становилась ужасно расстроенной, отгораживалась от меня и убегала в лес. То, как яростно твой разум не давал всему этому выход… Я беспокоилась, что заставлю тебя столкнуться с этой травмой до того, как ты будешь готова. Мне так жаль.

Я стиснула ее руку и прижалась своим лбом к ее. Аромат яблок окутал меня, словно старые, знакомые объятия.

– Не извиняйся. Ты правильно поступила. Мне нужно было самой все вспомнить… но… –  Я отстранилась и подняла ее руки – в этот момент когтей уже не было. – Однако вот что важнее – у тебя действительно есть когти и клыки.

Ее щеки покраснели, и она убрала руки в карманы штанов, словно желая спрятать когти с глаз долой.

– Только вне барьера Оберона. Я заметила их однажды, когда отец отвел меня за барьер, еще до того, как ты заступилась за меня. С того дня прошло двадцать лет, я жила без них. И теперь, когда барьер Оберона больше не сковывает эту силу, они вернулись.

– И ты можешь призвать их по своему желанию?

– Эм-м, – протянула она, сморщив нос. – Мой контроль над ними приходит и уходит. Но у меня никогда не было того, что есть у тебя. Силы убивать прикосновением, я…

Я глубоко вздохнула и отступила назад.

– Нет. Лишь однажды я смогла воспользоваться этой силой, но больше такого не случалось. Нахождение в пределах барьера подавляло эту силу до тех пор, пока в результате я окончательно не потеряла ее. Я не убиваю прикосновением. Нет у меня такой силы, ладно?

– Тесса, – нежно прошептала она.

– Не могу я убить прикосновением. Не могу.

Сочувствие в ее взгляде вдруг резко сменилось на ярость.

– Не можешь? Или же ты не хочешь?

– И то и другое. У меня больше нет этих сил, и я не желаю, чтобы они вернулись. Эта дурацкая способность сделала бы меня такой же, как Андромеда. Слишком опасной для этого мира.

Мысль об этом обожгла, как кислота. Если бы я могла убивать прикосновением, никто из окружающих меня людей не был бы в безопасности. Одного легкого касания к моей коже было бы достаточно, чтобы свести их в могилу. И даже в моменты, когда я чувствовала, как во мне шевелится что-то темное, я не могла смириться с тем, что Смерть была частью этой темноты.