Тогда я выжила, но не совсем.

Та ночь сломала меня. Она скрутила меня, превратив в безрассудный клубок ярости.

Мои руки дрожали, когда я прижималась к грубой шерсти зверя. Слезы ужаса обожгли мне глаза, но я стиснула зубы, подавляя страх, чтобы сосредоточиться на том месте, где мои руки соприкасались с демоном тьмы. Существо взревело и подняло свою массивную лапу, готовясь вонзить когти прямо мне в шею. Другой его коготь пригвоздил меня к месту, с легкостью прокалывая кожаные доспехи и плоть. Яд хлынул в рану, и перед глазами все поплыло.

Я крепко зажмурилась, призывая всю силу, которая была во мне. Пусть я ненавидела и боялась каждую ее частичку. Что-то всколыхнулось в моих венах, что-то темное, электрическое и настолько ужасное, что заставило меня стиснуть челюсти. Зашипев сквозь зубы, я направила эту силу в зверя.

Но ничего не произошло.

Внезапная уверенность в смерти пронзила мое сердце. Я открыла глаза и приготовилась к боли.

Над моей головой просвистел меч. Появилось залитое кровью лицо Аластера, он взревел и вонзил свой клинок глубоко в бок демона тьмы. Зверь издал беззвучный крик. Брызнула кровь. Тяжесть покинула мою грудь, когда существо повалилось в сторону и рухнуло на песок.

Я судорожно втягивала воздух. Яд распространялся по всему телу, заставляя неметь конечности и заглушая мир вокруг. Аластер опустился рядом со мной и откинул волосы, выбившиеся из моей косы.

– Голубка, поговори со мной, – настойчиво попросил он. – Скажи мне, что болит.

Не в силах вымолвить ни слова, я едва могла покачать головой.

– Черт, – пробормотал он, отыскивая глазами рану. Моя кожа была скользкой в том месте, где зверь вонзил когти. Там была кровь. Много крови.

– Ты еще что-нибудь чувствуешь?

Я просто уставилась на него, моя шея больше не реагировала на мои мольбы пошевелиться. Мир вокруг меня казался пыльным туманом. Звуки борьбы и крики, дыхание крови и смерти исчезли. Все, что существовало, – озабоченное лицо Аластера, его сверкающие серьги и собранные в конский хвост волосы цвета полуночи. Такие прекрасные шелковистые волосы для такого могучего воина.

Именно тогда я поняла, что боль ушла. Вся она. Боль, которая мучила меня последние несколько дней, – в плече, спине, от недосыпа, давившего на глаза, – исчезла. Но я знала, что, как бы хорошо я себя ни чувствовала сейчас, это, вероятно, не было хорошим знаком.

Я, должно быть, умираю.

Шаги приблизились, и что-то зашипело рядом с моей головой. Аластер поднял глаза и зарычал на то, что стояло около меня. Я попыталась проследить за направлением его взгляда, но уловила только смутные очертания огромного существа в темных одеждах. Оно протянул руку, длинную, тонкую и белую, как кость. Оно указывало пальцем прямо на меня.

– Этого не случится. – Аластер встал и поднял меч. – Это чудовище не добралось до нее, и ты тоже не доберешься.

Я медленно понимала, что, вероятно, мне следует запаниковать от его слов, но мой страх исчез, как и все остальное. Ранее этот демон тьмы шел прямо на меня. Аластер, похоже, думал, что и призраки меня преследуют. Они нацелились на меня? Могли ли они каким-то образом учуять силу в моей крови? Знали ли они, что я потомок Андромеды?

Сталь просвистела в воздухе, но все, что я могла делать, это лежать на спине, глядя на туман, клубящийся над головой. Он был таким густым, что я даже не видела смутных очертаний луны. Нигде не было и намека на свет. Только бесконечная тьма, такая глубокая, что казалось, будто моя душа может отделиться от тела и потеряться в ней навсегда.

Но тогда – что это было? Мой палец дернулся, и тупая боль пронзила грудь в том месте, где в меня вонзился коготь чудовища. Затем моя нога сдвинулась, всего на дюйм, не более, и еще одна вспышка боли пронзила плечо. Образы, звуки и миллион различных запахов обрушились на меня одновременно.

Внезапно все стало таким громким, громким, громким. Крики и вопли, топот массивных лап, скрежет стали.

Появился Кален, его лицо выражало страдание. Он опустился рядом и, схватив мою руку, прижал ее к своему сердцу.

– Тесса.

Все во мне тянулось к нему, но тело слишком болело, чтобы ответить. Лицо Калена было покрыто запекшейся грязью и кровью, а его фамильяр, Боудика, дрожала у него на плече. Но он, признаться, еще никогда не выглядел лучше. Он выжил.

– Один из оборотней добрался до нее, – сказал Аластер. – И яд распространился. Какое-то время она не сможет двигаться.

– Нет, – удалось выдавить мне. – Я могу двигаться. Немного. Не беспокойся. Иди, сражайся с демонами тьмы. Где Нелли?

– С Нелли все в порядке, а все звери мертвы. Те, кого мы не убили, сбежали, – сказал Аластер с волчьей улыбкой, а его глаза ярко горели. – Мы победили ублюдков. Даже призраков. Просто будь осторожна, когда будешь вставать.

– Ты можешь двигаться? – спросил Кален, окидывая взглядом мое распростертое тело. Затем его сапфировый взгляд остановился на моих порванных кожаных штанах и ране под ними. – Это невозможно. Действие яда не прекращается в течение нескольких часов.

Аластер имел наглость ухмыльнуться.

– Что, ты опять высосал из нее немного яда?

Застонав, я поднялась с земли и схватилась за голову, не обращая внимания на мир, вращающийся вокруг. Все мое тело снова болело. Но я могла двигаться. Немного. Кален взял меня за руки и помог устоять, в его глазах было замешательство.

– Это то место, где оборотень ранил тебя? – спросил он, указывая на мои порванные доспехи.

– Да, и это причиняет жгучую боль.

– Ты потеряла много крови, – протянул Кален, приподнимая бровь. – Но рана уже затянулась. Ты выздоравливаешь.

Я моргнула, глядя на него.

– Прости, что?

– Хм, – Аластер подошел на шаг ближе и уставился на мою грудь. – Кэл прав. Если бы я не видел этого собственными глазами, я бы предположил, что ты вся в крови оборотня, а не в своей собственной.

Нахмурившись, я раздвинула порванную кожу доспеха и уставилась на рану – или на то место, где она была всего несколько мгновений назад. Как и говорил Кален, моя кожа была залита свежей кровью, но от раны остался только маленький шрам. Он был едва ли длиной с мой большой палец.

С бешено колотящимся сердцем я подняла глаза и встретилась взглядом с Каленом.

– Как это возможно?

– Сила Андромеды, – сказал он. – Она начинает проявляться.

Тесса побледнела, когда я упомянул Андромеду.

– Это неправда. Я пыталась использовать эту силу против демонов тьмы, когда они напали на меня. Но ничего не произошло.

– Возможно, понимание, как использовать свою силу, придет к тебе не сразу, – сказал я так мягко, как только мог. Я знал, что для Тессы ее способности были тяжелым бременем. – Но эта сила всегда была при тебе. Ты быстрая и выносливая, и в прошлом ты быстро исцелялась. Просто не так быстро, как сейчас. Возможно, твоей силе нужно немного больше времени, чтобы проявиться в полной мере.

По тому, как Тесса сжала челюсти, я понял, что она не в восторге. И я не мог ее винить. Я знал больше, чем кто бы то ни было, каково это – обладать ужасающей силой – силой, которая разрушает гораздо чаще, чем спасает жизни. Когда я не мог прийти к Тессе на помощь во время боя, моя сила закипала в венах, отчаянно стремясь вырваться наружу. Я почти потерял контроль над собой. И если бы это случилось, никто бы не выжил.

– Я не знаю, кто я, – прошептала Тесса. Ее пристальный взгляд блуждал по окровавленному полю битвы позади меня. – Не сейчас. Находясь на распутье между этой силой и воспоминаниями о том, что сотворил со мной мой отец, я не могу понять, какие части меня настоящие.

Моя рука крепче сжала ее. Я протянул пальцы Тессы к моей груди, к моему бьющемуся сердцу.

– Вот что реально. Ты – Тесса Бэрен, а я – твой навеки. Это все, что имеет значение.

Ее щеки порозовели, и на мгновение я подумал, не зашел ли я слишком далеко. Мы разделили друг с другом так много, но между нами все еще оставалось столько невысказанных слов. Но потом она вздохнула и прижалась ко мне, и впервые в жизни все встало на свои места. Все стало понятно – даже на поле боя, среди такого количества смертей. Мы постарались успокоить самих себя и друг друга. А потом пришло время вновь вернуться к роли короля.