— Зефиринка! — Роксан смолк, с удивлением ощутив на себе сразу несколько недобрых взглядов.

Аркаша убрала руку от щеки Луми и нехотя обернулась.

— Я уже говорила, что не хочу здесь быть. Сегодня мое появление — чистая случайность. — Проигнорировав хмыканье Момо, девушка добавила: — И я не умею играть в баскетбол.

— Вот именно. — Джадин встал с пола и, сердито осмотрев Аркашу с головы до пят, набычился. — Если не умеет, то и не стоит на нее тратить время. Меня бесят слабаки.

— Чушь. — Грегори подошел к мячу и поднял его. — Она только что поймала мяч от Фасцу. Пас это был или что-то иное, но Теньковская мячом завладела. А еще, Кюнехелм, ты не видел того, что видели мы... Шарора и я. Она очень быстрая, да, Шарора?

Ровен издал что-то нечленораздельное.

— Что ты предлагаешь, Кэп? — Джадин не сводил с Аркаши тяжелого взгляда.

— Попытку номер два. — Грегори положил мяч на пол и толкнул в сторону девушки.

— Не хочу, — неуверенно пробормотала она, стукнув пальчиком по подкатившемуся апельсиновому кругляшу.

— А ты с прискоком через «не хочу» и рысью от «не могу», — предложил Грегори тоном, предупреждающим, что спорить сейчас — дело неполезное. Особенно для здоровья.

— Угробят они тебя, психичка, — вздохнула Шани, нащупывая на полу книгу.

— Недоменеджерам слова не давали. — Грегори провел сложенными пальцами по губам, изображая закрывающуюся «молнию».

— Макароны, Рюпей, я за макароны, — благодушно мурлыкнула Шани и спряталась за раскрытой книгой.

Аркаша огладила ладонью бок мяча и скорчила рожу.

— Эй, — Луми протянул руку и, подтолкнув мяч, прижал его к лодыжке девушки, — попробовать еще раз — это вовсе не зазорно.

— У тебя вениковая контузия. — Аркаша, поджав губы, легонько ткнула пальцем в лоб снежного мальчика. — Ты не объективен. Ля-ля-ля, не слушаю тебя. Будешь нести всякий бред.

— Попробуй. Тебе ведь хочется.

— Не-а. Я профан в баскетболе. Поэтому и в чарболе мне делать нечего.

— «Я пришла, чтобы играть в чарбол» — твои слова?

— Эгей, по мне Стопроцентными накануне шарахнули! Ум за разум зашел. С таким же успехом я могла бы провозгласить себя королем макаронной фабрики!

— Королем макаронной фабрики, играющим в чарбол. — Луми сунул мяч ей в руки. — У тебя получится. Это я как контуженный веником заявляю.

— Ого, так ты, Снежок, и юморить можешь? — От удивления Аркаша забыла избавиться от мяча.

— Если желаешь, я и погавкать могу.

— Тьфу ты, прости, Луми. Постараюсь тебя больше так не называть.

Над ребятами навис мрачный силуэт Ровена.

— Чудно потрепаться, когда остальные застыли в режиме ожидания, не правда ли?

— Чудно, — невозмутимо согласился Луми.

— Тебя не спрашивают, Снеговик. Твоя рожа меня выбешивает. Хотя Шмакодявкина куда хуже.

«Ну простите за рыльце как у папаньки», — мысленно пробурчала Аркаша.

Рядом с Ровеном остановился Роксан и придирчиво оглядел парочку на полу.

— Ты мне тоже не нравишься, Распутный Снеговик, — провозгласил дикий кот. — Все жмешься и жмешься к Зефиринке.

— Что, завидки берут? — ехидно осведомилась Шани, на секунду появившись из-за книги.

— Берут! — плаксиво изрек Роксан. — Поэтому-то он мне и не нравится!

— Вы мне ВСЕ не нравитесь, — вмешался Грегори, повысив голос, — но я же молчу. Так, Теньковская, прекращай телиться и дуй на площадку. А чтоб откинуть прочь тормозящие сомнения, тебе материал для размышления. Раздолбанную к чернявой бабуле столовую помнишь? Благодаря красноречию вашего покорного слуги и тактичному напоминанию о том, каким Пятнашка всегда был «душкой», с инцидентом Скальный теперь связывает только Вегу. Не знаю, как там с Мимозой и отболтал ли Александр Ваниль, но нам главное, что Сириус нигде не фигурирует. А сейчас прояви хоть толику благодарности и сделай то, что я прошу.

Не говоря ни стола, Аркаша поднялась и медленно пошла к центру зала.

— Хлопки-хлопки. — Шани и правда зааплодировала. — Капитошка — искусный манипулятор номер раз. Изнасилование совести — это ж высшая форма манипулирования! Стелюсь рыхлым ковриком к вашим ногам от восхищения!

— Мы все его куклы, — торжественно признался Роксан, присоединяясь к овациям.

— То-то мне постоянно хочется оторвать вам ножки, — ворчливо отозвался Грегори.

Он двинулся наперерез Аркаше. Та замедлилась и вопросительно глянула на него.

— Из-за чего с Ваниль сцепилась? — вполголоса спросил Грегори.

— Да мы вроде не дрались.

— Ты поняла, о чем я.

Аркаша задумчиво покрутила мяч в руках.

— Похоже, я съела ее персиковый рогалик.

— Не понял. Это все из-за еды?!

Момо, уловив угрюмый взгляд Аркаши, нахмурился.

— Чего пялишься, Шмакодявка?

— Ладно, проехали. — Грегори махнул рукой, позволяя девушке продолжить путь. — Народ, настоятельно прошу в дальнейшем ограничить общение с Мимозой. По возможности свести до минимума все контакты с магами.

— Так говоришь, как будто мы все время раскуриваем с ними трубку мира по углам. — Роксан издал смешок. — У нас свои маги есть. Причем крутецкие! С Мимозой нам контачить без надобности.

— А что случилось? — Заинтересовался Джадин.

— Ничего серьезного. Вдруг по жеребьевке пробная игра выпадет нам и Мимозе...

— И чё? — Ровен равнодушно дернул плечами. — Какая разница?

— Да нет, никакой, — уклончиво ответил Грегори, болезненно морщась. — Кто с Теньковской один на один?

— Странный вопрос. — Ровен решительно двинулся к площадке. — Мне ее еще добить полагается.

— Стоять, принцесса! — Грегори мгновенно оказался рядом и вцепился в его воротник. — Иди-ка пообжимайся со скамейкой.

— К черту свали!

— Уже чемоданчик собираю. А ты не в форме. Во всех смыслах. Так что или я тебя в объятиях зажимаю сам, и ты стойко терпишь нашу интимную близость, или притворяешься зайкой и умещаешь свой зад на скамье. Выбирай.

— Я б проголосовал за зайку, — на полном серьезе порекомендовал Джадин.

— Заткнись, громила, — прошипел Ровен.

— Да, Рошик, будь паинькой, — пропел Роксан, вприпрыжку огибая старосту и демона. — С Зефиринкой играться буду я.

— Ты будешь поддаваться. — Джадин остановил дикого кота, шлепнув его ладонью по груди.

Роксан, охнув, попятился и неуклюже приземлился на скамью рядом с Шани.

— Качки, — сплюнула черная вдова и ткнула соседа в бок. — Подвинься. Ты приминаешь мне пауков.

Аркаша пару раз сглотнула, но горло продолжало пересыхать. Она никак не могла решить, что хуже — играть один на один с Момо или с огромным сердитым Джадином?

Подобная перспектива, похоже, вызывала опасения не только у нее.

— Капитан, — Луми поднялся с пола и отряхнул шорты, — может, лучше вам сыграть?

— Мое дело — наблюдать. — Грегори наконец отпустил Ровена. — По крайней мере, пока нет тренера.

— Джадин не лучший вариант для…

— А какой лучший? А, Фасцу? У нас будут разные противники, и уж, пардон, выборку согласно нашим желаниям нам никто обеспечивать не собирается.

«Он прав. — Аркаша пожевала губы. — Погодите-ка, а чего это я вообще задумываюсь о каких-то там будущих противниках, если не собираюсь вступать в секцию?»

— Кюнехелм, Теньковская, условия те же, что были с Шарора. Первый блокирует, вторая пытается его обойти и добраться до корзины. Теньковская, успеешь войти в зону двухочковых — ты выиграла. Но не забудь, что мяч должен быть при тебе.

«Легко сказать». — Аркаша пару раз ударила мячом о пол, вспоминая нужные ощущения. Лопатки ныли, желудок подумывал захавать сам себя, в остальном состояние было стабильное.

— Снисхождения не будет, — грозно предупредил Джадин, хрустя пальцами.

— Батюшки, — хохотнула Шани, — какие мы слова-то знаем. Там же больше трех слогов. Как ты его вообще выговорить-то смог?

— Шани, у тебя просто природный дар нарываться, — посетовал Грегори. — Кажется, я понял, почему ты так вцепилась в эту секцию даже после того, как глубоко разочаровалась в каждом из нас.