Объяснения прозвучали как-то глупо, но Говард хотел убедить Джиммерса в том, что он никак не связан с происходящим. Не открывая глаза, Джиммерс едва заметно кивнул и сжал его ладонь.

– Я цел, – шепотом произнес он, открывая глаза и собирая все силы. – Уходи отсюда. Они ничего не найдут. Поищут и уедут. Не связывайся с ними, оставь меня так. Полицию не вызывай. – Джиммерс замолчал, потом еще раз, будто в одно слово, сказал: – Яцел. – И после этого отключился.

Наверху опять раздался грохот, двигали тяжелую мебель. Говард ничего не мог сделать. Голова шла кругом. Он определенно как-то связан со всем этим, и не только потому, что вошел в дом во время ограбления. Именно об этом еще утром его предупреждал дядя Рой. Тут вовсе не абстрактные рассуждения по поводу Вавилонской башни и притяжения чисел. Каждый выбрал свою сторону в этой странной битве на северном побережье, и Говарда тоже втянули в войну – бок о бок с Джиммерсом, стариком Грэмом, дядей и тетей. И, конечно, с Сильвией.

Но что все это означает? Надо действовать, надо увести отсюда Джиммерса. Хотя, возможно, Джиммерс прав. Если оставить его привязанным к стулу, воры ничего не заподозрят и просто уйдут.

Есть и другой вариант – они могут его избить. И кто они вообще такие? Есть ли среди них Хорек? Неужели он так низко пал?

Говард наклонился и начал развязывать узлы тонкого нейлонового шнура, крепко затянутого на всех четырех ножках. Веревка вся перепуталась – тот, кто ею занимался, явно ни черта не соображал в узлах.

Опять донесся голос, и кто-то громко и отчетливо, будто с середины лестницы, произнес:

– Давай у него и спросим!

Мистер Джиммерс что-то пробормотал. Говард наклонился к нему и разобрал слова «ружье» и «шкаф». Осмотревшись, он заметил стенной шкаф в прихожей, рядом с дверью. Сунул концы шнура под кресло и бросился к шкафу. Там, спрятанный за несколькими зонтами, стоял старый, видавший виды дробовик.

Говард схватил его за дуло и выглянул из-за стены, присматриваясь и переводя дыхание. Никого не видно. Наверху переругивались. Если кто и хотел спуститься, то уже вернулся обратно.

Холодный металл дула внушал ему отвращение. С оружием в руках Говард не чувствовал себя в безопасности, а лишь думал о смерти и о проблемах, которые ждут впереди.

Рука дрожала. Надо успокоить дыхание и все обдумать. Однажды он стрелял из дробовика по тарелочкам во время двухдневного круиза из Англии в Испанию. И стрелял неплохо, тем более на расстоянии куда более серьезном, чем сейчас. Справится!

Правда, есть некоторая разница между стрельбой по тарелкам и по живому человеку; познавать ее не хотелось. Пусть он и ввязался в замысловатые неприятности заодно с дядей Роем, нельзя же, чтобы дело дошло до убийства. Однако Джиммерса ударили по голове и привязали к креслу. С оружием в руках Говард хотя бы сумеет защитить их обоих. Стрелять не придется, он просто их спугнет.

Приняв решение, Говард снова взял дробовик в руки. Стык деревянной рукоятки с металлом был плотно замотан скотчем. Конструкция выглядела довольно хлипкой, словно две части на самом деле удерживались вместе только клейкой лентой. Сам скотч тоже был старым и грязным, липким от клея, а дуло в сыром шкафу покрылось пятнами ржавчины. В целом не самое пугающее зрелище.

И что с того? Все равно сгодится, особенно если преступники не вооружены.

Почувствовав некую уверенность, Говард еще раз заглянул к мистеру Джиммерсу – тот, казалось, удобно устроился в кресле. Кровь на ране запеклась. Говард прошел мимо, сосредоточенно прислушиваясь и осторожно ступая по полу в носках. Наверху по-прежнему грохотали.

Он двинулся к лестнице и направил дуло дробовика на окутанный мраком лестничный проем, а рукоятку прижал к животу, чтобы в любой момент взвести курок – если, конечно, он вообще заряжен. Говард перевернул ружье и через небольшое отверстие внизу рукояти увидел медный кругляш на конце патрона.

На площадке второго этажа он замер и огляделся в поисках прикрытия. Рядом громко хлопнула дверь, заставив еще крепче схватиться за дробовик. Ладонь скользнула по скотчу, который теперь был липким не от клея, а от пота. Намотанная лента съехала в сторону, и рукой Говард нащупал трещину в дереве. Ничего страшного. Это всего лишь для вида, просто припугнуть. Если поспешить и найти укрытие, его и вовсе никто не заметит.

Он сделал всего три шага по коридору… Дверь была открыта, внутри горел свет. Можно скользнуть в соседнюю комнату, где уже все перевернули вверх дном, а затем пойти вслед за грабителями, когда они спустятся. Таким образом, он успеет рассмотреть их и понять, что к чему. И если они надумают причинить боль Джиммерсу, Говард примет меры. Хотя лучше дать им уйти, чем вступать в бессмысленное противостояние.

– Тут ни хрена нет! – воскликнул один. – Куда дальше?

– Наверх, – ответил другой. – На чердак.

Говард кинулся к ближайшей спальне, но до нее было шагов шесть, и не успел он добежать и открыть дверь, как один из грабителей вышел из комнаты в коридор.

– Эй, ты! – завопил он от удивления и одновременно желая предупредить друга, который все еще оставался в комнате.

На злоумышленнике был дешевый женский парик с волосами до плеч и черная маска Одинокого рейнджера. Щеки изуродованы ненастоящими шрамами, наложенными с помощью грима. Одет он был в черную футболку и синие джинсы. Говард застыл, пытаясь принять мужественное выражение лица.

– У него дробовик, – спокойно произнес мужчина.

Медленно продвигаясь вперед, человек в парике махнул рукой в сторону Говарда, и тот отступил к середине коридора, увеличивая расстояние между ними. Затем остановился, прищурился и навел ружье на грудь грабителя. Пальцы, сжимающие рукоятку, дрожали.

Увидев трясущиеся руки Говарда, мужчина в парике замер. Потом вскинул ладони вверх, изображая удивление.

– Тише, парень! – засмеялся он. – Успокойся. Мы попались.

Говард напрягся. Мужчина сделал еще шаг вперед, жестикулируя обеими руками и качая головой, как бы заставляя его образумиться. Проблема была в том, что незнакомец прекрасно понимал: Говард не убийца. У него просто не было такого инстинкта, и это было очевидно. Действовать следовало сразу; теперь противнику ясно, что действовать он не собирался.

– Отдай мне рисунок, – выпалил Говард.

– Чего?

– Давай сюда рисунок.

Мужчина неуверенно обернулся, однако его друг все еще не выходил.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Только опусти ружье. Не надо никого убивать. Ты кто такой? Приятель этого старичка, который сидит внизу?

– Да к черту старика. Он вырубился. И подумает, что его забрали именно вы.

Мужчина ухмыльнулся:

– Умно.

Он наклонился вперед, всматриваясь Говарду в лицо. Говард шагнул назад, крепче сжимая пальцы на затворе и спусковом крючке. По лбу стекал пот. Почему все зашло так далеко? Люди ведь должны до ужаса бояться оружия. Он передернул затвор, прижал рукоятку к животу и большим пальцем снял ружье с предохранителя, готовясь в любой момент нажать на спусковой крючок.

А потом, будто в мультфильме, без всякого предупреждения рукоятка просто отвалилась. Зависнув на мгновение на кончике клейкой ленты, она с грохотом упала на пол.

При звуке заряжаемого дробовика мужчина в парике отскочил к двери спальни, которая как раз в этот момент захлопнулась, стукнув его по спине. Он резко сел и с силой толкнул дверь. Говард заметил, как кто-то отползает и прячется за разгромленной кроватью, замахнулся и швырнул бесполезный кусок стали в открытую дверь. Человек в парике прижался к дверному косяку, закрыв лицо рукой.

Дуло закрутилось бумерангом и влетело в стену в трех футах от двери. Говард бросился бежать по коридору и уже за спиной услышал удар металла о стену, а затем оглушительный звук выстрела. Он упал животом на пол и скользнул на лестничную площадку. Обломки штукатурки усыпали стены и затылок, что-то острое впилось в ладонь и отскочило, порезав руку, – это был осколок зеленого бутылочного стекла. Говард быстро оглянулся, после чего вскочил и, не раздумывая, побежал по лестнице.