– Вот как?
– Ага, и все это не только ради денег.
– Понятно. Работа не настолько ценная, – подтвердил Говард.
Дядя Рой вдруг остановился. Они были уже недалеко от дома.
– Ценность бывает разная. – Дядя кивнул в направлении хижины. – Рисунок все-таки редкий. И я понимаю, зачем ты приехал, но давай пока не будем тревожить старика. Он устал. Держится из последних сил. На рыбалку обычно ходит после заката. Если получится, зайдем к нему поболтать, возьмем удочки – может, даже сегодня вечером. Скажу честно, твое присутствие здесь стало для меня чем-то вроде обузы. Ты не подумай, я не против. Наверное, так должно было случиться. Вполне вероятно, что ты впутался в это дело совершенно случайно, и я надеюсь, что так оно и есть. Однако выглядит все как-то подозрительно. Явился к нам сюда как рыцарь Персиваль на коне. И люди сразу напряглись: мол, что же он задумал?
Дядя Рой уставился на Говарда в ожидании ответа.
– Ничего я не задумал, – искренне ответил Говард.
– Я тебе верю. Может, и не задумал. Хотя как знать. На самом деле мы не выбираем, в какие игры играть в этом мире. Порой они сами выбирают нас.
Дядя Рой зашагал дальше и молчал весь остаток пути до дома. Во дворе он опять остановился, чтобы завершить беседу, тщательно подбирая слова.
– В общем, пошли слухи, что ты хочешь найти рисунок, а заодно и Грэма. Люди пытаются понять, кто же ты такой, один из нас или новенький? Равновесие нарушилось. Мы-то думали, все поверили в смерть Грэма, но из вчерашнего разговора с Хорьком стало ясно, что на уловку с разбитой машиной они не купились. Впрочем, возможно, Хорек просто забрасывал удочку. Он же успел покопаться в твоем трейлере, верно? И в «тойоте» Сильвии тоже – исключительно потому, что она была с тобой. Значит, он точно за тобой следит. Я что хочу сказать: лишь бы ты не привел Хорька или его людей в лес. Это самое главное. Ты меня понял?
– Конечно, – ответил Говард. – Я же не знал…
– Да и откуда. Надо было рассказать, просто не хотел тебя втягивать. Это какой-то водоворот, и все мы в одной лодке, так и плаваем по кругу. Если будем действовать осторожно и врубим двигатели на полную мощь, то сумеем выбраться. Может, ты и есть капитан этого гребаного буксира – великий и ужасный капитан Говард. Время покажет. У нас есть союзники. Они нас не бросят.
– Что еще за «люди» у Хорька? За рисунком охотится целая толпа?
– Как по мне, их и правда чересчур много. При этом Хорек – еще не самый жуткий тип. Другое дело Элоиза Лейми. Вот за ней стоит присматривать. Слушай, я уже проголодался. Махнем на завтрак в «Капитан Англия»? Блинчики с беконом у них шикарные. Ты угощаешь. Эдит пожарила старику яйца и дома наверняка подаст то же самое. А нам с тобой переговорить бы наедине, прояснить кое-какие моменты, понимаешь? Конфиденциальность – самое главное.
– Но ведь тетя Эдит… – попробовал возразить Говард, однако дядя тут же его перебил.
– Да, она тоже замешана, хотя совсем не так, как мы с тобой. Она присматривает за Грэмом, да и Сильвия помогает. Я называю их «девы шатра».
Рой ухмыльнулся, считая, что удачно пошутил. Говард не понял, в чем суть.
– Как в романах про «Грааль».
– А, вот оно что. Я в этом почти не разбираюсь.
– Ну да ладно, – сказал дядя Рой. – Как говорится, век живи, век учись. В общем, они с нами в одной лодке, хотя на палубу выходят не так уж часто и на небо давно не глядели. У Эдит от всего происходящего развилась морская болезнь, так что пусть пока отдохнет в своей каюте. А вот нам с тобой спать нельзя. Глаз да глаз. Давление падает, и только мы сможем удержать паруса. Лентяйничать не вариант, иначе нас раскроют.
– Я в деле, – отозвался Говард, не понимая, узнал ли он хоть какую-то новую или полезную информацию. Дядя Рой, похоже, жил в мире метафор и эвфемизмов, а у Говарда в итоге накапливались сотни вопросов, которые без конца мелькали в голове. Может, во время завтрака…
– Прямо сейчас я рекомендую тебе затаиться, – продолжал дядя. – Ты ничего не знаешь. Так всем и говори. Не раскрывай карты. И пока не думай о рисунке. Когда придет время, он объявится. Или нет. Я и сам не знаю, куда он подевался. Джиммерс заявил в полиции, что рисунок украли, – возможно, так оно и есть. Впрочем, он мутный тип, а в такой ситуации иногда лучше, если левая рука не знает, чем занимается правая. Понимаешь? При таком подходе они не сообразят, за что хвататься. А насчет сарая Джиммерса… – Дядя смолк на полуслове, как только они вошли в дом и застали тетю Эдит за мытьем посуды. – Пять минут хватит?
– Вполне, – ответил Говард и поднялся наверх, чтобы переодеться. Дядя остался на кухне – объяснял тете Эдит, что им нужно отлучиться по делам, связанным с продажей досок.
Чуть позже тем же утром Говард вновь оказался на парковке у музея ду́хов в компании дяди Роя, двух пропановых ламп и мощного фонарика. У дяди появилось «предчувствие», и он не мог успокоиться, пока не заедет в музей. При этом к полудню нужно было вернуться в Мендосино, чтобы Говард познакомился с Беннетом, который работал над домом с привидениями. А ведь Говард еще хотел пригласить Сильвию на обед. И как все успеть?
Ветви деревьев качались на ветру, отчего здание музея выглядело еще более заброшенным. На стоянке порывом вскружило сосновые иглы и осенние листья, а брюки Говарда прижало к ногам. Бычьи черепа глядели пустыми глазницами сквозь деревья на белые гребешки волн. Место казалось неприветливым, будто специально созданным для отпугивания людей. Идеальный выбор для призраков, но не самый подходящий для посетителей.
Камни за ступеньками у задней двери были раскиданы по земле.
– Сильвия вчера сложила их в кучку, – сказал Говард, неожиданно напрягшись.
– Они наверняка возвращались. Хорошо, что вы уехали, хотя, думаю, вам нарочно дали уйти. Не хотят прямого конфликта. Пока что. Естественно, эти ублюдки забрали ключ.
– Нет, вот же он. – Говард заметил ключ на земле рядом с бетонным основанием и подал его дяде. – Как думаете, почему они вернулись запереть дом? К чему такие хлопоты?
Пожав плечами, Рой грузно поднялся по лестнице. Здесь не дул ветер, зато светило солнце, и он вспотел.
– Возможно, не нашли то, что хотели, но подозревают, что оно все еще здесь.
Он открыл дверь и убрал ключ в карман. Затем поставил пропановые лампы на стол и зажег их.
Все то немногое, что оставалось внутри, было разобрано на кусочки. Рамки с фотографиями сорваны со стен, снимки валялись по полу. При этом ничего не было сломано или разбито. Взломщики действовали без злости, перебирали вещи тщательно и методично – и именно это беспокоило Говарда. Выходит, их противники, их «враг», как выразился дядя Рой во время тайной беседы за завтраком, спокоен, организован и довольно уверен в себе.
В небольшой ванной комнате с унитаза убрали крышку, шкафчик сняли со стены и весь распотрошили. Зеркало достали из рамы и даже хромированную штангу из-под полотенец разобрали на части. В основном помещении вскрыли вентиляционные решетки. Сквозь отверстие в полу Говард разглядел старый отопительный прибор в открытом бетонном колодце. В свете фонарика было видно, что с поверхности темного металла в некоторых местах стерта пыль. Кто-то свешивался вниз и все тут осмотрел.
– Значит, искали рисунок, – сказал Говард, помогая дяде навести порядок. – Подумали, что он спрятан за какой-нибудь фотографией или лежит внутри штанги свернутый в трубочку. Устроили доскональную проверку. Однако, насколько я понимаю, желаемого не нашли. Пока не нашли.
– Необязательно. Если нашли, им нужно время, а все это для отвода глаз. Хотят сбить нас с толку своими проказами.
– К чему тогда такая осторожность? Нет, они боялись повредить рисунок.
– Или делали вид. Тут главная хитрость – научиться отличать иллюзию от реальности. Эти негодяи – те еще ловкачи. Никогда не знаешь, какие цели они на самом деле преследуют. Никогда.
Дядя Рой внимательно посмотрел на Говарда, как бы намекая, что последняя фраза относится вообще ко всему – к северному побережью, к миру в целом.
