– Ты это до конца времен им припоминать будешь? – раздался голос Джинхэй Вэйшега, и Сяо Тун растерялась, хотя и не убирала оружие и не меняла боевой позы. У ворот резиденции толпились люди из клана, но в сад не заходили. Да и Вэйшенг шел спокойно, боясь спугнуть. – Если ты останешься тут, то сможешь все изменить. Твое слово будет иметь вес. Ты сама сможешь набрать в школу девушек. Дать юным талантам увидеть мир и показать себя. Я никогда не общался с тобой с позиции силы. Я лишь хочу, чтобы ты берегла себя.

– Думаешь, я не смогу и на тебя напасть? – раздраженно бросила Сяо Тун. Вэйшенг отрицательно покачал головой:

– Не сможешь. Отдай меч, пока не порезала никого.

– Разве не для этого существуют мечи? – Она продолжала храбриться. Когда Джинхэй Вэйшенг подошел ближе, она замахнулась на него, но он совсем не собирался защищаться. И драться с ней не собирался. Если бы она ударила, то ранила бы его. И это было ужасно. Почему-то здесь, в этом клане, Сяо Тун могла предать всех и сбежать, а ранить, убить – нет. Она росла с этими людьми, и ей не хотелось, чтобы они пострадали от ее рук. Старший сын спокойно забрал у нее меч. Тот моментально решил, что нашел хозяина еще сильнее и теперь готов слушаться его. Когда наследник отдал его Гун Тину, меч совершенно потух, лезвие потемнело. Заклинателя это очень сильно расстроило.

Сяо Тун одновременно и ждала удара, и верила, что жених не тронет ее. Он только смотрел печально и разочарованно, словно она впервые так с ним поступила. После этого посмотрел на ее платье, которое не предназначалось для улицы, и произнес:

– Еда остыла, пока вы бегали, невеста. Давайте вернемся в дом и поедим.

– Они ведь приходили? – Сяо Тун отступила от него на шаг. – Они были здесь? Что ты сделал?

– Отбросил их подальше. Я не причинял им вреда, Я благодарен им за то, что они защищали тебя. Да и они дороги тебе.

– Они живы? С ними всё в порядке? – уже мягче спросила девушка.

– У младшего что-то с голосом. Старший ноет о чем-то без конца. Но руки-ноги на месте, они не выглядят хуже, чем в прошлую встречу. Думаю, да, с ними всё в порядке.

Сяо Тун кивнула и после этого направилась обратно, игнорируя собравшихся зевак и членов клана, с которыми до этого дралась.

Она чувствовала опустошение. Совсем недавно казалось, что Лин Ху и Фа Ханг близко, и нужно им только помочь, пойти навстречу, выбраться из самого охраняемого места, и тогда у них все будет хорошо. Они сбегут, их не смогут снова найти, оставят в покое, и можно будет решать проблемы Фа Ханга. Они были настолько огромными, что казалось стыдным отвлекаться на какие-то детские разборки в родном клане. И тем более стыдно втягивать в них остальных… Она, надо признать, была даже немного рада вернуться в родное и близкое ей место, где провела бо`льшую часть жизни, но и не могла тут сидеть. Что, если Лин Ху убьет его клан? Что, если из Фа Ханга вылезет сидящая в нем сущность? А она будет думать, что могла быть там, могла помочь. Возможно, она – та самая капелька силы, которой не хватило бы. А даже если бы и не смогла – для нее это было очень важно. Она обязана была находиться рядом в этот момент. Она хотела уйти отсюда еще сильнее, чем в прошлый раз. Тогда были сомнения, было жаль оставшихся, тогда еще было за что цепляться. Сейчас же не было ничего важнее того, чтобы помочь Фа Хангу выжить. Свадьбы, проблемы клана – все это казалось таким мелочным по сравнению с этой глобальной проблемой.

Хотя они и ели вместе, но в этот раз в тишине. Джинхэй Вэйшенг пытался завязать разговор, но у него не получалось. Сяо Тун просто соглашалась со всем, что он говорил. А когда довольно быстро наелась – поднялась, попрощалась и отправилась к себе. Наследник не стал провожать ее до спальни, хотя она и могла попробовать снова сбежать. Но, в конце концов, она находилась в самом центре резиденции, которая до свадьбы была поднята по тревоге, словно ждали опасного врага. Она не смогла бы уйти далеко. А раз не могла убивать своих, то совсем не могла бы.

Он не врал: он отбросил Лин Ху и Фа Ханга подальше, в несколько дней пути отсюда. Конечно, заклинатели могли вернуться быстро каким-то чудом, но вряд ли. Им надо было сориентироваться и понять, куда двигаться. А это было непросто, так как вряд ли они заметили, куда именно их унесло. Дня три в запасе точно было.

А свадьба должна была состояться через два.

Джинхэй Вэйшенг в нее уже и не верил. Этого не случилось тогда, много лет назад, когда он очень сильно хотел и ждал. Но тогда Сяо Тун была совсем другой, казалась смирившейся. А теперь – у самых могил предков скажи ей, что она свободна, и она сбежит в свадебном наряде. Это чувство тяготило его.

Сяо Тун зажгла свечи и от скуки вышивала. Просто так сидеть и ждать неизвестно чего было невыносимо. А комната опять была под барьером. На душе было неприятно и гадко, и хотелось, чтобы кто-то уже решил за нее, как быть, только чтобы раз и навсегда, и не метаться, и не жалеть. Но для этого должен был либо насовсем исчезнуть клан Джинхэй, либо Фа Ханг и Лин Ху. Другого выхода не было.

Снова с наступлением темноты в дверь осторожно постучали. Сяо Тун подумала, что это кто-то из хозяев, но не наследник и не глава клана. Поэтому она промолчала: не хотела видеть никого. Дверь осторожно отодвинулась, оставив щелочку. В нее заглянул Джинхэй Реншу.

– Привет, – шепотом поздоровался он. – Я бы пришел раньше, но пытался уговорить дражайшую супругу прийти со мной, и как-то… вот. Один.

– Все хорошо. Я не сержусь. Прости, что не могу пригласить тебя внутрь.

– Да ничего, я лучше отсюда пообщаюсь. Мне было бы неловко заходить. Как ты?

– Не волнуйся. Все хорошо.

– Я хотел бы извиниться, что раньше предлагал поединок… Я совсем не собирался тебя убивать. Я просто думал, что смогу помочь.

– Я поняла, не оправдывайся, – попросила Сяо Тун. С младшим братом они были почти одного возраста и в будущем стали бы близкими родственниками, поэтому в детстве они очень хорошо общались. Было заметно, как ему неловко за все происходящее. Сяо Тун даже показалось, что Реншу был единственным человеком, которого тут волновало ее счастье, а не статус семьи. Но он был третьим в очереди на наследство. Поэтому не так уж переживал за традиции и репутацию.

– Я сказал жене, что нужно выразить уважение будущей хозяйке клана, но она сомневается, что ты будешь хозяйкой. Я не смог переубедить ее. А попусту давать клятв и кланяться она не хочет… Все-таки супруга сына главной семьи…

– Я уверена, что ты хороший муж.

– Она хорошая… Не знаю, что на нее нашло. Просто мы никогда не говорили о тебе, и она знала лишь по слухам, что ты сбежала, а старший брат страдал… Мне нужно было объяснить ей ситуацию.

– И как бы ты объяснил? – Сяо Тун стало интересно.

– Что внутри клана на одних и тех же приемах и без реальной опасности ты не станешь по-настоящему сильной. И соревнования заклинателей тоже не помогут. Тебе нужно было во внешний мир, чтобы стать сильнее.

Сяо Тун сидела за столом и улыбалась.

– Я все еще не стала по-настоящему сильной, – наконец, призналась она.

– Да. Но, пожалуйста, аккуратнее. Ты ведь и погибнуть там можешь… Ты же видишь, как старший брат страдает без тебя. Представь только, что твоя смерть с ним сделает! Он совсем рассудка лишится!

– Ты думаешь, что я еще вернусь сюда? – вместо обещания спросила девушка.

– Да, конечно, тут твой дом.

– Но меня вряд ли снова примут, если я снова смогу сбежать.

– Мы – твоя семья. Как же мы не примем тебя обратно? А если нет, просто возвращайся, когда отца не станет. Старший брат будет тебя ждать все это время. Я уверен. Пожалуйста, не разбивай ему сердце и возвращайся. Даже не думай, тебя примут. Может быть, поругают, может, даже побьют, может быть, заставят стоять на коленях, выпрашивая прощение у главы, но тебя примут, стоит только попросить. Вот увидишь.

Эти слова немного растрогали Сяо Тун. Она не собиралась возвращаться, но, если бы ее приняли, если бы ее ждали… как можно отказаться?