Понятно, почему злился Лин Ху: юноша не привык ограничивать себя в обычных потребностях, в теплом ночлеге и вкусной еде. Но Сяо Тун была из крестьян и понимала, какой ценой собирались эти деньги. Но ведь это была оплата серьезной работы. Ведь платили же за то, чтобы на новом поле выкорчевали пни, точно так же оплачивалась и работа заклинателей.

Лин Ху было уже восемнадцать лет, Сяо Тун – девятнадцать, Фа Хангу недавно исполнилось двадцать. Больше трех лет назад они смогли скрыться ото всех, перевести дух и подумать, что же могут делать. Первое, что нужно было признать, – они оказались слабыми. Потенциал был, но что толку, если они не представляли, как его развивать? Тогда и встал вопрос о клане или школе заклинателей, к которой можно было бы примкнуть. Два года трое заклинателей провели в школе Чжоу.

Школа Чжоу была очень закрытой, никогда не принимала участия в соревнованиях, держалась подальше от войн и прочих споров и распрей и была, по сути, мистической школой высоко в горах. Они не прятались, их мог найти любой желающий, высказать свою просьбу и получить отказ.

– Разбойники напали на мою деревню, похитили жену и дочь, прошу помощи у сильных даосов!

– Нет.

– Генерал подсидел меня, и теперь я остался один, а у него армия. Но у меня есть деньги, я готов заплатить за людей из…

– Нет.

– Позвольте взглянуть на столь легендарный монастырь изнутри, дабы…

– Нет.

– Примите нас в ученики.

– Нет.

Был сезон больших снегов. А уж так высоко в горах снег лежал всегда. Трое просившихся в ученики стояли в нем на коленях в ожидании другого ответа. То и дело над воротами появлялась лысая голова одного из учеников, убеждалась, что люди еще тут, и снова пропадала. Учитель к стене не подходил больше ни разу – он дал свой ответ. Наша троица простояла там целый день, ночь и еще день. Все это время в снегу и не сходя с места. А к ночи разразилась снежная буря.

Главному ученику очень долго не хотелось покидать теплые залы храма. Он был уверен, что просители ушли. Многие стучали в ворота, некоторые целый день стояли на коленях перед храмом. Некоторые – два. Бывали те, кто ждал больше, падали от голода, и ученики школы Чжоу уносили просителя вниз, в деревню. Бури в горах суровы. Что бы ни просил гость, сколько бы ни было жизней на кону – в бурю уходили все. И главный ученик был уверен, что и трое подростков покинули место у ворот. Но одна мысль все же не давала ему покоя: что, если они все еще там, страдают от холода и ветра? Может, стоит предложить им хотя бы одеяла? Конечно, учитель не хотел вмешиваться во внешние дела, но все-таки эти люди пришли стать частью школы, значит, попасть внутрь. Старик, наверное, по привычке отказал им – было время, когда он сам спускался в мир за учениками. А эти пришли сами. Девушка? Так и что же, бывали в школе и девушки.

Когда главный ученик вышел к воротам, все оказалось так, как он и думал: перед ними было пусто. Снег занес даже следы просителей. Ученик обрадовался и побежал к главе с новостью о том, что очередные просители не выдержали бури и покинули гору. Учитель выслушал, прихлебывая свежий чай. Он был древним стариком, который и выглядел на свой возраст и ходил сгорбившись, опираясь на посох. Он ничего не ответил, только жестом попросил свой посох, с его помощью поднялся и вышел из комнаты. На улице было темно и все еще мело, причем с разных сторон – то в лицо, то в спину. Заинтригованный, ученик отправился за учителем. Тот вышел на помост над массивными воротами, прищурился, рассматривая снег. Тот лежал ровно, кажется, даже больше намело. Что-то увидев, учитель спокойно перепрыгнул стену и приземлился на другой стороне, тут же увязнув. Посох остался наверху. Глава трижды засунул руки в сугроб и рывком одного за другим вытащил запорошенных белым подростков. Все трое были похожи не на людей даже – просто на мешки с мясом. Старший ученик содрогнулся от мысли, что, возможно, визитеры уже мертвы. Замерзли насмерть. И это будет его вина – вышел бы он немного раньше… проверь он снег перед воротами.

– Позови старших учеников, – велел учитель, держась за спину. – Этим детям понадобится лечение.

Поместье являло собой образец достатка и величия, несмотря на то что находилось в лесу, вдалеке от города. Это была летняя резиденция родителей, и старшего сына с его первой наложницей отправили сюда. Тогда еще родители считали, что это просто женщина, задурившая ему голову, и что сын одумается. Они не понимали, что играют ей на руку и теперь сын оказался в полном ее распоряжении.

Один из слуг не так давно попытался отравить главу семейства. Был пойман с поличным и признался, что выполнял приказ старшего сына. Весь главный дом был в панике. Родители попробовали нанять обычных убийц – двоих крепких воинов. Пока старший сын отсутствовал, они выволокли женщину во двор. Слуги слышали ее крики, но и только. Позже растрепанная женщина вернулась в дом, поправила одежду и волосы. Но во дворе не было людей, а на стенах и на земле остались красные полосы, словно кто-то вместо воды утром полил сад кровью. Родители решили поступить следующим образом: в доме сказали, что ушли помолиться богам, чтобы те вразумили сына, а сами отправились искать троицу из Юйлана.

Не будь рядом гнезда демонов, этих троих можно было бы и не встретить. Одно было известно точно: они внезапно появлялись и внезапно исчезали. Говорили, что кто-то гнал их вперед, не давая задерживаться на одном месте. Когда их разыскивали специально – не могли найти. Если кто-то давал объявление, что ищет именно их и готов хорошо заплатить за работу, все понимали, что к вечеру их и в городе уже не будет, и ни за какую работу они не возьмутся. Они либо вызывались сами, либо их можно было как-то подловить и сразу просить помощи и договариваться о цене.

Наши герои не очень верили на слово. Всегда была вероятность, что им солгали и что вместо демонического гнезда в роще – военный лагерь, за нападение на который расправятся, скорее, с ними. Или что родители решили избавиться от нежелательной пассии сына, обвинив в том, что она демон. Если с логовом демонов было просто и достаточно одного взгляда, то с девушкой, которой, возможно, удавалось обманывать всех долгое время, пока она не проникла в самое сердце семьи, было посложнее. К счастью, глава семейства помогал им. Накануне он отправил сыну письмо, где было сказано, что родители желают познакомить его с достойной девушкой из знатной семьи, которая подойдет ему в жены. В конце концов, у чудовища был статус всего лишь наложницы, и, не имея родословной, на большее она не могла претендовать. Да и сын знал, что для положения в обществе ему необходимо жениться. Все выглядело логично. Оставалось последнее – внешний вид.

В нужный день троица появилась у поместья, где жил старший сын, в непривычном виде. Сяо Тун в платье из тонкого шелка с вышивкой изображала невесту – в богатом. Фа Ханг, в доспехах и с обычным мечом на поясе, – брата невесты, который, согласно обычаям, должен был сопровождать ее в поездке. На Лин Ху тоже было женское платье. Но попроще, а лицо прикрывала вуаль. Конечно, им не обязательно было придумывать такой сложный маскарад, и «невеста» могла приехать с двумя братьями, но тогда она оставалась без служанки, что могло вызвать подозрения. Но дело было в том, что из-за Лин Ху их уже узнавали. Точнее, из-за его весьма примечательного шрама на лице.

Судьба юноши была сложной: он полгода проработал на врагов своего клана, а затем его посадили под арест. Когда за ним пришли уже другие враги, Лин Ху попытался себя сжечь. Шрам от ожога протянулся от подбородка до скулы. В порыве отчаяния юноша не надеялся выжить, а теперь приходилось мучиться с шрамом, который еще и испортил внешность, из-за чего молодой человек серьезно расстроился. Так что прикрыть лицо вуалью его даже уговаривать не пришлось. Да и против того, чтобы сыграть девушку-служанку, он ничего не имел. Так надо. Все равно ничего сильнее их уже не опозорит.