— Глупость сморозил, — признался я, готовый прикусить себе язык. — Тоже волнуюсь. Вот и несу. Несу разные вещи.

— Там арка нарисована? — тут же подхватил Дюс, узнав нашу любимую миниатюру, которую мы разбирали в школе на русском. Про нарисованную Тамарку и несуразные вещи. — Да, Вадимыч… Крутую тему ты замутил, вижу, аж самому страшно. Но ты прав, — он неожиданно протянул руки, взял меня за плечи и хорошенечко так тряхнул. — Мы прорвемся! Все вместе! А ты… знаешь, я вот понял сейчас, что ты мне как брат!

Он сгреб меня в охапку, стиснув и от души похлопав по спине. От неожиданности я даже не сразу осознал, что именно он произнес. «Ты мне как брат»…

— Пойдем работать! — я улыбнулся, чтобы скрыть неловкость.

И мы пошли. Дюс уже опомнился, довольно сиял и говорил, что грустно будет без девушек. Они ведь у нас обе работают и придут позже. А у меня на душе скребла чудовищная Харибда. Почему, чтобы понять что-то, порой нужно умереть? Почему мне не пришло все это в голову раньше? А еще… вдруг все, что сейчас со мной происходит, не перенос сознания в прошлое, а галлюцинаторный бред? И я на самом деле лежу сейчас на холодной больничной койке, подключенный к аппаратуре жизнеобеспечения. Тупым бревном, овощем.

Я с силой затряс головой, отгоняя предательские мысли. Мы еще повоюем!

В 13:45 игровой зал был готов полностью. Все телевизоры и приставки подключены, слегка пахло краской, торчащие красные кирпичи покрыты прозрачным защитным лаком. Комнату прямо-таки не узнать — мы еще добавили несколько маленьких разноцветных ламп, найденных и тут же купленных Илюхой в том самом радиомагазине, и теперь это помещение было действительно чем-то похожим на компьютерный клуб из двадцать первого века. И даже скромные столы от Папы Карло смотрелись в тему. Минималистский лофт, мать его! А вот еще важная деталь — картонные фигурки Чун Ли и улыбающегося Микеланджело стояли по сторонам, поглядывая на дверь. Красиво!

— Вам нравится? — с надеждой в голосе спросила Таня, разглядывая фигурки. — Или фигня получилась?

Эти вопросы она задавала уже раз четвертый. Хотя и Кибертроникс, сорвавшая восхищенные возгласы посетителей видеосалона, едва мы только закрепили плакат на запасном стенде, и обе фигурки, на мой взгляд, были выполнены на пять с плюсом. Остальные причастные к созданию игрового клуба были со мной солидарны.

И если что, на пять с плюсом — я имею в виду рубли. Тысячи рублей.

— Таня, получилось отлично, — ответил за меня Дюс, потому что я замешкался, подбирая такие слова, чтобы эта скромная художница наконец-то стала ценить свой талант. — Озик с Куртом почти сразу сказали, что народ интересуется. На «Терминатора» уже всем плевать, людям подавай Кибертроникс!

Он добродушно хохотнул, окинув прищуренным взглядом проводку и готовые к работе машины. Илюха суетился, ровняя приставки по углам столов — будь у него строительный уровень или штангенциркуль, он бы по миллиметрам и градусам все корректировал.

— Илюха, бросай это дело! — весело окликнул его Валерка. — Один хер потом все снесут!

— Так че там? — подошел Саня, помятый после проведенного в зале времени и небритый, но переодевшийся в свежий спортивный костюм. — Взяли тебя в ментовку? Я думал, ты только вечером придешь.

Мне, кстати, тоже это было интересно. Кузен пришел всего пять или десять минут назад и сразу принялся оглядывать помещение, оказывая знаки внимания Юльке, которая в ответ дипломатично просила его помочь с какой-нибудь ерундой. Наивный Валерка не понимал, что его таким образом отшивают, и с утроенным усердием подносил девушке то мультиметр, то отвертку, а то и вовсе обычную тряпку.

— Да я все утро по врачам бегал, — ответил кузен. — Думал, что после армейки вообще вопросов не возникает, а они говорят, мол, давай к окулисту, вдруг ты у нас близорукий. К наркологу еще, к психиатру, а я им — меня батя ремнем от дурости отучил, только справку не дал. Ха-ха! Я, кстати, у пацанов там спросил — че, мол, всегда так? А они говорят, задолбали, людей и так нет. Просто цену набивают. Но на этой неделе уже в форме в патруль пойду, прикиньте?

— Поздравляю, — я улыбнулся, дождавшись паузы в потоке Валеркиной болтовни.

— Платить сколько будут? — поинтересовался Саня.

— Сказали, что начну с сороковника, — ответил Валерка. — А там 50–60 может быть. Нормально так!

Жесть… Так я подумал, но не сказал вслух. Сорок тысяч рублей — это половина китайской приставки. А для паренька из деревни без образования и только с армией в резюме это казалось приличной суммой. Вот только не знает еще Валерка, что это копейки. Издевательские копейки для людей в форме, которые защищали в это нелегкое время покой граждан.

— Ничего, Валерка, — я приобнял кузена за плечо. — Вот станешь генералом, и зарплата твоя вырастет. Так что не стой на месте, делай карьеру.

— Слышь, парни? — внутрь влетел Озик. — Там такая толпень на улице! Че делать-то с ними?

— Сколько там? — повернулся к нему Саня. — Человек двадцать-то есть? Или тридцатник?

— Да ты что! — брови Озика моментально взлетели вверх, даже очки сдвинулись к переносице. — Там человек двести!

Ого! Я, конечно, ожидал, что будет ажиотаж, и все равно сердце в груди взволнованно застучало. У нас всего десять машин, это же громадная очередь! Маловато приставок взяли, с одной стороны, а с другой — нагнетание интереса, искусственный дефицит, некая элитарность. Все, как доктор прописал!

— Тогда начинаем, — я выпрямился, расправил плечи и улыбнулся. — Даня, там с кофейком все готово?

— Ага, вот только, боюсь, не хватит на всю ораву! — Озик нервно рассмеялся.

Жогин таки договорился с сильными града сего, и в его видеосалоне уже потихоньку начали готовить напитки. Черный нал мимо кассы — в лучших традициях девяностых. А мы еще договорились, что первым посетителям подарим welcome drink. Стакан «Кока-колы»! Настоящей, от официального дилера, с которым по моей просьбе договорился Жогин. А еще я уболтал его на установку автомата, и теперь мы еще в числе первых по использованию вендинга. Кофе, правда, тоже в ассортимент добавили, и плевать, что растворимый, к зерновому мы еще придем. Да и школьники со студентами, если не брать хитовую «Колу», больше как-то к чаю предрасположены. Роскошь вроде латте и фраппучино еще не в почете. А для бережливых Жогин изначально закупил «Инвайт» — тот самый порошковый напиток, куда нужно было «просто добавить воды».

— Нормально, — я успокоил Озика, вспомнив все это великолепие. — «Кола» закончится, дилер еще подвезет. А для остального главное, чтобы воды было достаточно, всякой такой бурды мы еще купим.

Эх, не получили еще в этом времени кулеры и доставка воды! Тоже бы этим заняться, ниша простаивает, но распыляться не нужно.

— Лимоны, кстати, есть для чая? — добавил я. — Сахар? Сливки? Молоко?

— Должно хватить, — в зал как раз заглянула девушка-администратор, которую я пару раз видел, но не запомнил, как зовут. — Сергей привез несколько упаковок всего. С водой тоже проблем не ожидается, греть в титанике будем, там объем большой.

«Елена», — прочитал я на бейджике девушки, одетой по случаю открытия в брючный костюм стиля «белый верх, черный низ». Молодец Жогин, не теряет зря времени. Вот, кстати, и он. Снова.

— Ну, что, парни? — он держался достойно, однако то, что он уже раз десять заглянул, говорит о его волнении. — Час икс наступил! Народ там беснуется.

— Прекрасно, — кивнул я. — Тогда я пошел… Дюс, давай со мной.

Он встрепенулся, расправил плечи, улыбнулся. А я повернулся к остальным.

— Друзья-коллеги! — обратился я к ним. — Встречайте гостей! Ни пуха!

— Иди к черту! — беззлобно проворчал Саня, и все засмеялись.

Шум толпы я услышал еще изнутри, в зале, однако на лестнице стало понятно, что там просто Содом и Гоморра. Настоящее море людских голосов, мне даже в какой-то момент показалось, будто они как волны ударяются в стены.