— Ну, здорово, пацанчик, — неожиданно по-доброму сказал он. — Точно, помню же, что где-то виделись… У Серого в салоне?

— У него, — подтвердил я. — Мы еще с вашими там… познакомились.

— Ха-ха, помню, — засмеялся бандит. — Интересное знакомство вышло… Вадим?

Я кивнул.

— Повезло, — заговорил он вдруг с непонятной интонацией. — Один к ста пятидесяти… Это же прям из грязи в князи. На что бабки потратишь, Вадим?

— В дело пущу, — я знал, что таким людям нельзя показывать страх. Ни при каких обстоятельствах. Считывают моментально.

— Это правильно, — одобрительно кивнул бандит. — Только расскажи-ка мне, в чем на*бка?

— Не понял, — спокойно возразил я.

— Че ты тут мне лепишь? — грозно надвинулся на меня Север. — За лоха держишь? Отвечай быстро! Подкупил жокеев? На лапу дал? С кем договорился?

М-да… Я, разумеется, понимал, что меня очень быстро попытаются «разуть». Но не столь же нагло.

— Ну? — Север навис надо мной, приблизив свое страшное полностью безволосое лицо. — Ща как заберу все, и полетишь отсюда в одних трусах! Понял?

Рядом пытался прикинуться ветошью парень, к которому в очереди прилипла кличка Деревянная Медаль. Какой-то дедок замер от неожиданности. А сотрудники ипподрома, включая ту самую девушку, которая обслуживала авторитета в индивидуальном порядке, и фиолетовую бабулю, делали вид, будто ничего особенного не происходит.

Я набрал в грудь побольше воздуха.

Вот что можно ответить лысому бандосу, угрожающе нависающему над тобой, словно скала? Нет, не отдам? Милицию позову? В морду дам? Все это — полная чушь.

— Я и так в одних трусах, вторые не ношу, — совершенно неожиданно вырвалась из меня старая студенческая шутка.

Север побагровел, но скорее на автомате, а потом на секунду завис. Еще мгновение, и притихший павильон громыхнул раскатистым хохотом. Смеялся бандит от души, словно услышал невероятно смешной анекдот или шутку из пока еще не скатившегося в юмористический междусобойчик «Аншлага».

— Твою мать! — Север отсмеялся, мне даже показалось, будто в уголках его страшных змеиных глаз блеснули капельки слез. — Смотри, братва, молодежь-то какая у нас растет! Вроде борзый, а не подкопаешься. А, пацаны?

Авторитет оглянулся вокруг, посмотрел на своих телохранителей, на местного вышибалу Гену, на Деревянную Медаль с остальными победителями. Его сопровождающие весело улыбались, но видно было, что скорее из вежливости перед боссом. Обычные игроки стояли как будто в обмороке, а вот на Гену было смотреть страшно — так, наверное, мог улыбаться какой-нибудь фэнтезийный огр.

— Ладно, Вадим, — Север повернулся ко мне, поиграл желваками, потом сграбастал своей мощной рукой за плечо и отвел в сторону. — Колись давай, как узнал? Да не ссы, я тебя на понт брал. Ясен пень, что у студента нет никаких связей… Ну, разве что кроме Жогина, да только он в лошадях ни хрена не понимает.

— Да повезло просто, — я пожал плечами. — Деньги были нужны на запуск дела, а тут сон приснился, словно кто-то сверху решил помочь. Ну а мне нужно было решать, верить или не верить. Я и подумал, была не была! А еще дождичек прошел, он многих уравнял…

Удивительно, но даже с моим ростом я чувствовал себя в объятиях Севера карликом. Страшный мужик, ему ведь и вышибалы фактически не нужны. Сам кого хочешь поколотит и скажет, что так и было. Но тут ведь как — такие люди не любят страх. Боишься, лебезишь, хочешь угодить — сядут на шею. А не струсишь, будешь играть в благородство, опять проиграл, потому что доброту такие, как он, видят слабостью.

— Дуракам везет, — понимающе сказал Север.

— Умным тоже, — я не собирался давать себя унижать.

— Ладно, умник, — хмыкнул бандит, явно оценив мои слова по достоинству. — Далеко пойдешь, я смотрю. Куда, говоришь, деньги пустишь?

— На салон и еще пара идей есть, — уклончиво ответил я.

— Да ладно тебе, не выделывайся, — беззлобно сказал Север. Мы встали там, где нас вряд ли кто-то мог слышать, и теперь смотрели друг на друга. — Говорил ведь, на дело? В Серегу вложиться хочешь? В эти его финтифлюшки новые? Нормальная тема-то? Азартная?

— Посмотрим. Играть у нас народ любит, — несмотря на изменившийся тон беседы, я ни на мгновение не забывал, кто передо мной. — А вы, если увлекаетесь, заходите к нам. Ставки делать не нужно, однако азарт гарантирую.

— Да у меня сын этим увлекается, я-то по серьезным делам, сам понимаешь, — Север махнул рукой, будто вертолетной лопастью. Потом задумался, как будто о чем-то своем. — Кстати, как у вас там дела? Никто ничего странного не говорил? Крутился, может, кто? А то мои остолопы ведь на таксиста с твоими парнями кидались, черти, вдруг кого пропустили. Заменю их, пожалуй.

Тут можно было бы и промолчать, заканчивая разговор. Но можно и попытаться выжать что-то для себя.

— Мы тоже набираем охрану, — заметил я. — Людей, которые будут стоять «на воротах», однако при этом не цепляться к посетителям. И вашим парням бы не помешало немного… клиентоориентированности.

— Клиентоориентированности, — Север распробовал слово на вкус, погонял его туда-сюда, будто дегустационный коньяк, а потом хмыкнул. — Ладно, поговорю с ними. А ты, Вадим, если будут что предлагать… Ну, разные люди ходят, сам понимаешь, нелегкие времена сейчас. Ты на все подряд сразу не соглашайся, можешь ко мне подойти за советом.

Север полез во внутренний карман своего малинового пиджака, достал пухлое кожаное портмоне, раскрыл, будто бы невзначай продемонстрировав толстую пачку долларовых купюр. Достал из отдельного кармашка картонный прямоугольничек, протянул мне.

— Держи.

Я взял визитку, кивнул, поблагодарив. Надо мне, кстати, и самому такими обзавестись. В этом времени визитки в тренде, без них тебя за серьезного человека не примут. Что ж, деньги появились, а типография меня снова встретит как близкого родственника.

«Северов Григорий Андреевич, — было написано на визитке. — Общественная организация „Новокаменский районный союз чернобыльцев“, председатель».

Ого! А Гриша Север у нас, оказывается, серьезный человек, общественник. Я знаю, что в девяностых очень много чего проворачивалось через союзы афганцев, не исключаю, что и с чернобыльцами было что-то подобное. Впрочем, для меня в этом времени не было, а есть. Грустно, что для своих махинаций братва прикрывается благими делами.

— И вот еще что, — Север пожал мне руку и вдруг сжал, чтобы я не смог ее выпустить, пока он не договорит. — Ты сюда больше не ходи играть. Сам понимаешь… Люди за удовольствием приходят, за адреналином. А деньги, Вадим, это так, приятное дополнение.

— Как в казино, — понимающе кивнул я, старательно сдерживая Северовскую медвежью хватку. Вот что у них за привычка такая?

Бандит стиснул мою руку еще сильнее, напоминая гидравлические ножницы, а потом отпустил. Сначала Тонна, потом этот Жека Петров с АРПа, и вот теперь уважаемый человек Григорий Андреевич…

— Соображаешь, Вадим, — с легкой ухмылкой ответил Север и отпустил руку. — Давай, забирай бабки. И обращайся, если что…

Захотелось вдруг процитировать Волка из мультика «Жил-был пес», но взрослое сознание перехватило юношеский порыв. Хватит на сегодня шуток, а то неизвестно, к чему приведет передозировка юмора в этом лысом черепе.

Север отошел и направился к своему окошку, где дожидавшаяся его одного девушка с готовностью вскочила со стула, мгновенно поправив прическу, юбку и декольте на блузке. А я прошел к фиолетовой бабушке, которая как ни в чем не бывало отсчитала мне пятнадцать миллионов рублей. Три пачки пятидесятитысячных купюр. Получив выигрыш, я поблагодарил кассиршу и направился к дверям.

Выходил я из павильона под таким пристальным вниманием, что даже как-то неловко стало. Тетенька в квадратных очках и еще парочка интеллигентного вида мужичков, пыхая ароматами туалетной воды «Пьер Ригар», подошли и поздравили с выигрышем, кто-то жиденько похлопал, но в основной массе люди сверлили меня мрачными взглядами, в которых смешались зависть, отчаяние и крохотный отблеск надежды.