Рождение Берерга, Доррвена и Варрела подтвердило слова Оракула, который звучанием своего гонга оповещал о появлении истинных наследников и отказался звучать, когда родился Джерон.

Отец Джерона привез свою невесту из государства Утерра, хотя Оракул не признал ее фортаной, женился на ней. Когда она родила сына, гонг Оракула молчал. Узнав о позоре своей жены, отец Джерона покинул этот мир.

Варрел никогда не чувствовал в Лале свою фортану, продолжал пользоваться ее телом, не волнуясь о том, что она может зачать от него ребенка. Когда Лала заявилась в зал и заявила, что беременна от него, не почувствовал в Лале искру жизни, которую мог подарить ей. Возможно, она была беременна, но не его ребенком. Отец рассказывал ему, что он сразу почувствует своего ребенка, даже если он только-только был зачат. Поэтому молчал и разглядывал женщину, которая посмела обманывать самого императора.

Отец распорядился удалить ее в Южную башню под охрану, чтобы она там дожидалась родов.

Когда завтрак был закончен, он прошел с отцом в его кабинет. Джерон тоже хотел пройти с ними, но отец попросил оставить их наедине.

— Извини, Джерон, некоторые вещи могут обсуждать только отец и сын. Даже ты не сможешь принять участие в нашем разговоре.

Джерон был крайне недоволен этим, постарался не подать вида, но Варрел видел, как в зобе перекосилось его лицо.

— Сын, думаю, ты понял, что если Лала и беременна, то не от тебя, — сказал отец, когда они оказались в кабинете, и наложил полог тишины, понимая, что Джерон не оставить попыток узнать, о чем пойдет разговор. — Я не чувствую в ней нашу кровь. Моя магия не приняла этого ребенка и она никогда не была и не будет твоей фортаной. Поэтому принял такое решение. Посмотрим, кому выгодно, чтобы Лала родила и стала твоей женой. Прошу, постарайся не сообщать никому, что ты не доверяешь этой Лале. Делай вид, что заботишься о ней, переживаешь за ребенка. Можешь даже пару раз «тайно» от меня зайти к ней, но встречайся только в присутствии лекарей и служанках, чтобы избежать провокаций с ее стороны. И делай вид, что веришь ей, что она носит будущего наследника. Пока не будем выдавать нашу тайну.

— Спасибо, отец, — Варрел склонил голову в поклоне.

— Ты лучше скажи, что с тобой происходит? Ты вернулся из поездки совсем другим, словно что-то изменило тебя. Я чувствую какую-то боль в твоем сердце.

— Отец, я сам не знаю. Мне Берелл говорил, что мы встретили какую-то девушку, с которой я провел ночь, но я совершенно не помню ее, не помню, чтобы провел с кем-то ночь. Ничего не помню, словно черный полог опустился мне на глаза. Даже не помню события нескольких дней, словно кто-то вычеркнул их из моей памяти.

— Ты дал указание, чтобы нашли эту девушку?

— Нет, — покачал головой Варрел. — Но думаю, что Беррел уже занялся этим вопросом Он слишком долго расспрашивал хозяина подорожного дома, где мы останавливались.

— Если будет нужна моя помощь, скажи. Я всегда буду на твоей стороне.

— Спасибо, отец.

— Прошу, помни, о чем мы говорили. И хочу предупредить — будь осторожен. Думаю, что наши враги снова активизировались. Не удалось сломить нас чернью, пойдут с другой стороны. Не даром Лала заявилась со своей беременностью и требует у тебя жениться на себе. Не доверяй никому, но и не показывай вида в своем недоверии.

Веррел поднялся и откланялся. За дверью кабинета со скучающим видом находился Джерон, который внимательно всматривался в лицо принца.

— Мой лорд, разрешите я прослежу, чтобы Вашу любимицу надлежаще разместили в башне? — с заискивающим тоном спросил Джерон.

— Почему ты так беспокоишься о ней? — Варрел вопросительно поднял бровь.

— Я несу за нее ответственность. Это же я подарил ее Вам, — он склонился в поклоне.

— Хорошо, проследи. Скажи Лале, что я завтра зайду к ней проверить, все ли ей удобно.

— О! Вы волнуетесь за девушку?

— Конечно, она же мать будущего наследника. Я сделаю все, чтобы мой сын родился здоровым и крепким. Империи нужны наследники.

Джерон всматривался в лицо Варрела, но оно оставалось каменной маской. Он так и не смог узнать, о чем думает принц. Но то, что разрешил проследить за тем, как Лалу устроят в башне и сам обещал зайти, давало Джерону надежду, что их план удастся.

Южная башня дворца была построена специально для женщин. Теплое солнце было частым гостем в ее окнах, согревая комнаты. Под башней раскинулся самый красивый сад, где так любили гулять придворные дамы. Множественные фонтаны освежали воздух. Комнаты были обставлены с изыском, присущим императорскому этикету. Спальня располагалась под самой крышей башни, откуда открывался самый прекрасный вид. Кроме этого из всех комнат этажа вели выходы на сплошной балкон, опоясывающий башню.

Если Лала и была зла, что ее переселяют в Южную башню, то когда увидела все это великолепие, а также узнав, что ей были представлены лекари, служанки, личные повара, готовые исполнять любой ее каприз, пришла в полный восторг. О таком она даже не мечтала! И так ей стало хорошо — Варрел и его отец заботятся о ней.

Пришедший к ней вечером Джерон тоже успокоил ее, что все у них идет хорошо, по плану, стоит только дождаться рождение сына. Император и принц поверили в то, что она носит наследника иначе бы казнили ее, как подлую бустру. Перед уходом Джерон шепнул ей, что Варрел обещал зайти завтра. Она расцвела в улыбке — у них все получилось. Ей осталось только доносить этого ребенка, родить и убедить Варрела, что это ее сын. О том, что это будет мальчик, она даже не сомневалась. И лекари, которые осматривали ее, в один голос заверяли, что это будущий наследник.

Варрел вечером следующего дня зашел к Лале, которая встретила его лежа на низеньком диванчике, красиво раскинувшись в прозрачном платье на множественных подушках. Она не спешила к нему подняться, только слабо улыбнулась, протянула ему руку и сказала, что делает все, чтобы будущему наследнику было удобно, злясь на то, что он не подошел и даже не прикоснулся к ее руке. Варрел выдавил из себя улыбку, чем вызвал удивленный взгляд Лалы, которая никогда ранее не видела улыбающегося принца.

«Он пришел! — билось у нее в голове. — Надо сделать все, чтобы он был уверен, что она ждет его сына».

— Любимый! — сказала она слабым голосом. — Если бы ты знал, как трудно носить будущего дракона! Он столько сил отнимает у меня.

— Ничего, Лала, не поднимайся. Я зашел узнать, как ты устроилась. Все ли тебя устраивает?

— О! Мой принц! Хотя мне и трудно, но я счастлива выносить и родить тебе этого сына. Можно попросить тебя об одном одолжении?

Она смотрела на него глазами испуганной лани.

— Что ты хочешь? — хмуро ответил Варрел.

— Поцелуй меня. Это придаст мне силы.

— Нет, Лала. Ты знаешь, я не целую женщин, — был резкий ответ, от которого она с силой закусила губу, чтобы не расплакаться.

После этих слов Варрел повернулся и вышел из покоев Лалы, которая резво подскочила со своих подушек и кинула одну из них вслед принцу. Она не знала, что ей сделать еще, чтобы удержать Варрела возле себя.

Она удалилась в свою спальню и долго думала о своей судьбе. Если император и Варрел поверили ей, что она ждет ребенка от принца, то волноваться ей пока не следует. Значит у нее еще есть время. Когда родится ребенок, все будет зависеть от нее, чтобы убедить их в необходимости свадьбы и признания ее сына наследником. Вот только охлаждение Варрела к ней пугало. Она все чаще возвращалась к мысли, что это воздействие амулета. Узнать теперь у старой ведьмы о последствиях его воздействия невозможно. Остается один путь проверить правильность ее догадок — снять его. Но она боялась, решила оставить это до того момента, пока не родится ее сын и она не станет женой Варрела. Вот тогда она снимет амулет и полностью вернет себе внимание принца.

Шли дни, которые слагались в месяцы ожидания. Варрел пришел в Лале еще один раз. Когда ее ребенку в утробе исполнилось пять месяцев, по всей столице раздался звук Гонга Оракула, который оповестил о рождении истинного наследника Варрела. Его звук разнесся тут же по всей империи, Лала тоже услышала его и помертвела. Это доказывало, что ее сын, который еще не успел родиться, никогда не станет наследником Варрела и он никогда не назовет ее женой и будущей императрицей.