— Я убил его, — прокомментировал Лука. — Кассио не может быть тем самым. В противном случае некоторые семьи могут не решиться последовать за ним, когда он вступит во владение. Это не можешь быть ты, Нико. В противном случае мишенью станет моя сестра. Я застрелил его.

Два удара сердца. Резкий кивок. Были заключены рукопожатия и новый союз.

Бригада уборщиков уже была на месте, и мужчины ушли, чтобы освободить место Бьянке.

Я подошел к ней и обнял ее. Мне хотелось это исправить, вернуть ее мать.

— Пойдем домой, — прошептал я ей в волосы. — Мы можем остановиться в моем пентхаусе, привести тебя в порядок перед тем, как пойдем домой. Ты нужна близнецам.

Ее мерцающие глаза поднялись на меня.

— Ты использовал меня, чтобы отомстить, — возможно, это был мой страх, но обвинение в ее голосе звучало как убеждение.

— Да, — признался я. — Я был слепым идиотом. Придурком.

Она кивнула. — Не то чтобы ты мог мне доверять, — прошептала она.

— Я доверяю тебе, Бьянка. Но еще больше я хочу защитить тебя. Берегти тебя, потому что потеря тебя будет стоить мне рассудка.

Ее темные глаза блестели; наши взгляды встретились.

— С тех пор, как я увидел тебя в клубе, я хотел тебя. Когда я узнал, что ты дочь Бенито… черт, я увидел в этом возможность взять тебя себе. Но ты была замужем. Несмотря ни на что, я не мог обуздать эту потребность в тебе. Я планировал использовать тебя из-за слабости твоего мужа, но потом услышал твой разговор с Уильямом. Он умирал. Я решил, что сделаю тебя своей, после того как ты успеешь погоревать.

Ее темные глаза блестели от слез. — Я не спасала ее, — пробормотала она, прижавшись лбом к маминому лбу.

— Она тебя спасла, — я обнял ее. — Как будто ты сделала бы все, чтобы спасти своих девочек. И я бы сделал все, чтобы спасти вас всех троих. Потому что она любила тебя. И я люблю тебя.

Ее заплаканные глаза встретились с моими.

— Ты правда любишь?

— Я люблю тебя, Бьянка Моррелли. Всегда и навсегда, — тихий вздох, и ее глаза засияли, как бриллианты. — Ты мое дыхание, моя жизнь, мое все. Ты и девочки, — прохрипел я, надеясь, что она мне поверит. — Я, черт возьми, хочу тебя навсегда. До моего последнего вздоха ты для меня все. Я хочу вместе воспитать нашу семью, любить тебя так, как ты заслуживаешь любви. И, черт возьми, убить любого, кто осмелится взглянуть на нашу семью не так.

Ее глаза опустились на мать. — Она не хотела, чтобы я вышла замуж за мафиози.

— Я не могу ее винить, — сказал я ей. — И если ты этого хочешь, я тебя отпущу. Но позволь мне сделать это правильно. Чтобы, ты с девочками была в безопасности.

— Ты отпустишь меня?

Что-то в моей груди треснуло при мысли отпустить ее. Я не знал, переживу ли я это, но если бы это сделало ее счастливой, я бы ее отпустил. Больше всего на свете я хотел видеть ее счастливой.

— Блин, Бьянка, я не хочу тебя отпускать, — сказал я. — Но если это сделает тебя счастливой, я сделаю это. Просто позволь мне сделать это правильно, — я помог ей опустить тело матери. — Пусть она покоится с миром. Она хотела бы, чтобы ты была счастлива и в безопасности.

Я поднял ее на ноги и кивнул Медведю. Его избили, но отпустить домой отказались. Он хотел довести это дело до конца. Он поднял тело, как ребенка, и вышел вместе с ней.

— Мы подождем снаружи, — пробормотали Кассио и Лука у двери, оставив нас одних среди хаоса.

— Это ты имеешь ввиду?

— Да, но какую именно часть?

— Ты любишь меня?

— Черт возьми, да, я люблю тебя, — мои губы прижались к ее губам. — Но я хочу твоего счастья больше.

Ее тело прижалось к моему, ее маленькие ручки обвили мое туловище.

— Я тоже тебя люблю. Чертовски сильно.

Она уткнулась головой мне в грудь, прямо там, где билось мое сердце, принадлежавшее ей. — Все произошло так быстро. Я просто хочу, чтобы мы познакомились друг с другом, — я напрягся при этом. — Нет, это не похоже на переигровку, Нико. Но узнавать друг друга больше, чем просто в спальне. Потому что я хочу эту связь с тобой на всю жизнь.

Моя сдержанность исчезла, и мой рот прикоснулся к ее губам. — Я с тобой на всю жизнь. Навсегда.

Все, что мне было нужно, это она.

ЭПИЛОГ

Нико

Год спустя

Крестины новорожденного Лучано прошли без сбоев. Глаза моей жены светились эмоциями, ее тело прижалось к моему. Она была практически у меня на коленях, именно так, как я предпочитал. Наши трехмесячные сыновья крепко спали: один на руках у Бьянки, другой у моей матери, которая сидела рядом с нами.

Девочки сидели с Лукой и Маттео, а мы остались сзади с двойной коляской.

Я не думал, что можно быть настолько чертовски счастливым. Тем не менее, я был. Мой взгляд задержался на жене и сыне, а затем на матери, держащей на руках второго сына. У нас родились мальчики-близнецы. Мир был настолько чертовски правильным, что я боялся, что кто-нибудь его испортит. Заберет у меня все это.

Меня испугало то, как много мне пришлось потерять. Но это было хорошо, потому что это означало, что у нас есть что-то ценное. Что-то невероятное.

Бьянка подвинулась, наклонившись ко мне еще сильнее и случайно прижавшись к моему члену. Этого хватило моей жене, чтобы меня возбудить. Я тихо застонал, и ее лицо с невинным выражением повернулось ко мне, но глаза выдали ее. Они озорно мерцали.

— В чем дело, муж? — тихо спросила она, когда священник благословил маленькую девочку Лучано.

— Ты пытаешься меня мучить? — я тихо прошептал ей на ухо.

Она снова подвинулась, прикасаясь к моей эрекции. — Нисколько, — промурлыкала она. — Просто хочу отомстить тебе за то, что ты был подлым мужем и заменил мои противозачаточные таблетки витаминами. К тому же витамины для беременных.

Да, она разозлилась, когда узнала об этом. Я никогда не видел, чтобы женщина перешла от экстатического счастья, узнав, что она беременна, к убийственной ярости из-за моих испорченных поступков.

Я осторожно прикусил ее мочку уха. — Но посмотри, что у нас есть, — пробормотал я. — Теперь у нас четверо прекрасных детей.

Ее рот нашел мой, и я жадно взял его. Я никогда не насычусь ею.

— Хочешь еще детей? — прошептала она мне в губы.

— Бля, да, — я подозревал, что у нас будет большая семья, особенно учитывая, что я не мог держать руки подальше от жены. — Но сначала тебе нужно восстановиться.

— Так что больше не будешь менять таблетки, — насмехалась она.

— Больше нет, — пообещал я. — Ты скажешь мне, когда будешь готова.

Она уткнулась лицом в изгиб моей шеи, а наш ребенок ворковал у нее на руках. Иногда мне казалось, что моя грудь просто взорвется. Чертовски взорвется от всей любви и счастья.

— Я больше не буду принимать таблетки, — тихо пробормотала она мне в шею. — Если это произойдет, дорогой . Если нет, то это тоже хорошо, — она подняла голову, наши глаза встретились, и я кивнул в знак подтверждения. Ее язык легко провел по моим губам. — Я могла бы посадить ребенка в коляску и попросить Нэнси присмотреть за детьми, — мой член напрягся от ее предложения. — И мы могли бы начать сегодня, — ее голос был тихим шепотом. Боже, я так любил эту женщину. Пока она выздоравливала, она дала мне свой рот, но я чувствовал себя ублюдком, принимая его. Трахать рот моей жены было раем, но ничто по сравнению с ее киской. — Я хочу осмотреть твою новую татуировку, — промурлыкала она. — Мне так жарко.

Я осторожно взял ребенка из ее рук, встал со своего места и посадил нашего маленького Доминико в коляску. Он даже не пошевелился. Он был маменькин сынок и тоже спал, как она.

— Нэнси, — позвала Бьянка приглушенным голосом. — Нико хочет увидеть… — она нащупала оправдание. — Немного цветов, — я подавил сдавленный смех. Я бы никогда не посмотрел на чертовы цветы. — Можешь ли ты присмотреть за детьми, пожалуйста?

Она покраснела, и этого было достаточно, чтобы рассказать матери, в чем дело. Взгляд моей жены метнулся к нашим девочкам, которые все еще приклеились к своим дядям.