Я прижал лезвие к ее шее, и ее крик пронзил воздух. Я ее едва порезал, но она была трусихой. Я наблюдал, как маленькая капля крови стекала по ее шее и под ее ярко-розовую футболку-поло.

— Знаешь, — поддразнил я. — Не стоит играть с большими мальчиками, если ты не можешь понести наказание, когда тебя поймают, — я опустил нож ниже, приложил его к ее бедру и провел вверх под короткую белую теннисную юбку. Я не позволил лезвию порезать ее плоть, зная, что пройдет совсем немного времени, прежде чем она треснет.

— У-у меня не было выбора, — завизжала она. — Я этого не сделала.

Я опустил нож и стал ждать. — Ну, расскажи, Дженна. Расскажи мне, что заставило тебя переспать с мужем Бьянки и работать на Бенито, — она была глупа, думая, что я еще не знаю. Я был Волком. Когда дело доходило до информации, я мог без особых усилий найти то, что мне нужно. Единственным недостатком было то, что нужно было задавать правильные вопросы. В противном случае я бы ходил по кругу, гоняясь за собственным хвостом.

С ее губ сорвался вздох. — Б-Бенито?

Я ухмыльнулся, и мне показалось, что это была некрасивая улыбка, потому что я был чертовски зол.

— Ты это отрицаешь?

— Ты должен отпустить меня, — умоляла она, пытаясь дернуть себя за цепи, но сумела лишь вывихнуть плечо.

Я прижал нож к ее лопатке, пронзив ее кожу через футболку и вонзив ее в мышцы. Я не чувствовал к ней ни сожаления, ни жалости. Она преследовала мужа Бьянки и причинила Бьянке боль. Я хотел знать, почему.

— Почему Бенито хотел, чтобы ты соблазнила Уильяма Картера? — я спросил. — И позволь мне сказать тебе, я чертовски ненавижу повторяться.

Леонардо шагнул вперед, держа в руках пистолет. — Мы знаем, что ты работаешь на него. Расскажи Нико все, и он быстро покончит с этим. Или я позабочусь о том, чтобы ты продержался несколько дней, прежде чем ты получишь хоть какое-то облегчение от той боли, которую я тебе причиню.

Она рыдала, ее волосы были в беспорядке. Если бы она надеялась на жалость, она бы ее здесь не получила.

— Последний шанс, — объявил Леонардо, схватив большую пилу. — Мы можем начать с отпиливания тебе пальцев на ногах.

Ее голова дернулась взад и вперед. — Он хотел, чтобы я убила его, — визжала она.

Мы с Леонардо переглянулись. — Продолжай, — приказал я.

— Он хотел его смерти, — плакала она, но ее слезы меня нисколько не смутили. — Чтобы он мог заполучить жену Уильяма.

Гнев горел огнем в глубине моего желудка.

— Зачем?

— Кое-что о недвижимости на побережье Амальфи, — голос ее дрожал, глаза были безумными. — Он этого хотел, — ее взгляд снова обратился ко мне. — Пожалуйста, Нико. Я сделаю что угодно…

Эта сука думала, что знает меня. Все, что она видела, это мои костюмы и деньги. Но за всем этим скрывалась моя развращенность и жажда убийства. Она никогда не могла постичь безжалостную природу преступников, думая, что может манипулировать нами.

— Как ты собиралась его убить? — спросил я, игнорируя ее мольбы. Внутри меня назревала буря, готовая свернуть Дженне шею за ее предательство.

— Мы убили его, — призналась она. — Я встретила Уильяма еще до того, как ты обратился ко мне. Бенито хотел его смерти. Я соблазнила его в первую ночь, а затем подсыпала ему в напиток таллий. Чёрт! Таллий не был бы обнаружен в его крови. Нет, если только врачи этого не искали. Это яд без цвета, запаха и вкуса. Мы договорились о том, чтобы врачи, получающие зарплату у Бенито, наблюдали за лечением Уильяма. У него не было опухоли головного мозга. Это был ложный диагноз, — она плакала так, будто страдала сама; хотя на самом деле именно она причиняла страдания. — Врачи накачали его ядом, чтобы ускорить смерть.

Кровь в моих венах застыла. Этот чертов ублюдок! — Где ты взяла яд? — я стиснул зубы.

— От Бенито, — хныкала она, чувствуя мою ярость.

Таллий вызывал судороги, и это был симптом, общий для диагностики опухоли головного мозга.

— Почему он не предпринял никаких действий после смерти ее мужа?

Когда она не ответила, я приставил нож к ее щеке, разрезая плоть. Кожа треснула, и кровь хлынула по ее лицу. Я хотел посолить ее порез, чтобы она могла кричать от страдания из-за того, что она такая бессердечная сука.

— Зачем? — я стиснул зубы, толкая нож дальше, лезвие вонзилось в ее скулу.

— У ее матери есть недвижимость на побережье Амальфи, — кричала она в агонии. — В конечном итоге оно перейдет к Бьянке. Бенито организовал продажу Бьянки. Он подумывал о том, чтобы сделать ее любовницей его или Марко, как ее мать. Но затем он заключил другую сделку. Он не позволит тебе жениться на ней. Он придет за ней.

Очевидно, он не знал, что Бьянка — его дочь. Мой желудок скрутило от этого откровения. Я потянулся за пистолетом на столе, прежде чем направить его на голову Дженны и нажать на спусковой крючок. Ее тело дернулось, прежде чем ее голова упала вперед, и ее тело ссутулилось, опираясь на ограничители, все еще удерживающие ее.

Это было лучше, чем она заслуживала.

Глава двадцать

БЬЯНКА

Когда я забралась в постель, было около десяти вечера. Девочки принимали ванну и упали от изнеможения. Лучшая заправка на свете. Вечер выдался на удивление приятным, хотя я не могла отделаться от ощущения, что что-то вот-вот произойдет. Наверное, глупые свадебные волнения. Я имею в виду, у кого бы они не были, если бы они вышли замуж за бандита.

Нико ушел вскоре после Мэри, сразу после нашего раннего ужина. К шести часам остались только девочки и я. Это было почти как наш обычный день, за исключением того, что Медведь был рядом, а дом окружали еще несколько мужчин. Когда я спросила об этом Нико, он сказал, что это стандартная процедура. Что бы это ни значило!

Когда все ушли, мы с девочками пошли еще немного на пляж. Мы все плескались, смеялись и играли. Затем мы вернулись за печеньем и разделили порцию с мужчинами, сидя во внутреннем дворике. Медведь был единственным, кто когда-либо заходил в дом. Как ни странно, когда я сказала своим девочкам, что мужчины следят за домом, они удовлетворились этим объяснением и включили их в свой распорядок дня.

Глядя в потолок в темноте, я прокручивала в голове события, произошедшие за последние два дня. Мэри не обрадовалась быстрой свадьбе. Она расспросила Нико о причинах срочности, намекнув, что, возможно, я беременна. Меня это немного раздражало, но я проигнорировала это. Однако что-то в том, как Нико ответил ей на вопрос о свадьбе, меня беспокоило. Когда она спросила о месте проведения церемонии, он ответил, что еще не решил. То же самое касается времени, размера… он избегал рассказывать ей какие-либо подробности. Не то чтобы я сама знала об этом.

С тех пор, как он появился на моей кухне и угрожал убить меня или жениться на мне, это был настоящий вихрь. Мой телефон издал звуковой сигнал, и на моем экране, к моему удивлению, вспыхнуло сообщение от Энджи.

*Только что узнала, что ты выходишь замуж через неделю. Ебена мать! Напиши мне.*

Я застонала от этого. Не нужно было быть гением, чтобы понять, кто ей сказал. Я напечатала ответ обратно.

*Это произошло внезапно. Сегодня я встретила жену Габито. Что за черт?*

Я бы не сказала ей, что у его жены были отношения с Уильямом. Если бы она осталась с Габито, это придало бы ей сил. Хотя у меня было ощущение, что она все равно это сделает. Ответ пришел мгновенно.

*Длинная история. Эти двое терпеть не могут друг друга.*

Однако меня беспокоило то, что оставило Энджи. Да, моя подруга немного заблуждалась, но у нее было доброе сердце. Я не думала, что у Дженны доброе сердце. Возможно, я предвзята, но она показалась мне манипулятором.

*Следи за тем, чтобы тебе не было больно. Ты заслуживаешь гораздо лучшего. Джон все еще говорит о тебе. Спокойной ночи.*

Пусть она подумает об этом. Джон никогда бы не изменил ей и не втянул бы ее в треугольник.