- Почему так думаешь?

- Просто посмотри на них. Вот тот сутулый мужчина. Ты видел таких всадников? У всадника спина прямая, это с детства входит в привычку. Сгорбившись, на коне не проедешь. Посмотри, как он шагает. Ноги слабые. Быстро с коня свалится. И такие здесь почти все!

- К нам опять идут, - сказал Кир и повернулся к весело разговаривающим девушкам и юношам примерно одного с ним возраста.

Компания подошла, один из них что-то спросил. Кир показал голубой папирус и указал на коня. Молодые люди посовещались, и одна из девушек неумело с опаской забралась в седло. Она явно делала это впервые. Похоже, и вправду в этих краях кони были в диковинку. Юноша снова что-то сказал, девушка, вдев ноги в стремена, что-то попросила. Кир решил, что она просит вести коня под узцы. Он немного поводил Ксанфа по поляне к полному восторгу девицы и ее друзей. Потом и Киру, и Линэ пришлось катать всех остальных. Когда компания ушла, в руках Кира были новые листики. Он уже не удивился полному совпадению изображений на желтых и синих картинках.

Едва ушли юноши с девушками, подошли взрослые с детьми.

Потом еще и еще. Наконец Киру, у которого уже глаза слипались после бессонной ночи, все это окончательно надоело.

- Пойдем куда-нибудь отсюда.

- Давай посмотрим, что тут еще есть, – согласилась Линэ.

Они прошли через небольшую рощу и вышли к какому-то бревенчатому дому. Двери были гостеприимно распахнуты, на большой открытой веранде стояли столики, за которыми ели люди. Рядом, прямо на дороге размещался большой белого цвета ящик, за которым стояла женщина и продавала что-то идущим мимо людям. Те сразу же начинали это есть.

- Я пойду посмотрю, - сказала Линэ.

Пристроившись за покупателями, она дождалась своей очереди, что-то жестами показала продавщице и протянула ей листочки папируса. Женщина взяла один желтый листок, дала какие-то два предмета и еще что-то.

- Ты представь только! – радостно подбежала к Киру девушка. – У меня получилось! Купила. Это действительно деньги. Мне и еще дали! – она показала монеты.

Разорвав упаковки из непонятного материала, молодые люди обнаружили внутри нечто белое, холодное с тонкими хлебными лепешечками с двух сторон. Пока Кир рассматривал диковину, Линэ успела съесть кусочек.

- Не описать словами, как вкусно!

- Такое сладкое, нежное и холодное! – Кир, тоже попробовав лакомство. - Как в такой жаре не растаяло?

- Значит, под домом есть глубокий лЕдник! – догадалась Линэ.

Доев, Кир долго разглядывал обертку. Она была белая, тонкая, но прочная, с нарисованной смешной коровой и множеством надписей все теми же буквами, напоминающими эллинские. Сил удивляться уже не было. Он оставил попытки разобраться с незнакомой письменностью и положил обертки туда, куда их бросали местные: в коробку, стоящую неподалеку.

- Смотри, ромашки цветут, - показала Линэ на бело-желтые цветки у дороги.

- Да, действительно, - ответил Кир и зевнул. Слушай, я совсем вымотался. Надо уйти куда-нибудь подальше в лес и отдохнуть.

- Пожалуй, надо – кивнула Линэ, и они повели лошадей через дорогу на юг, углубляясь в густые заросли деревьев. Спать решили по очереди. В незнакомом месте надо быть начеку.

***

Кто-то осторожно тряс его за плечо. Наверное, уже утро. Лаэрт будит, чтобы учить языку. Каждый день приходиться запоминать много слов, сочетать их между собой. Нелегкое занятие. Зато, какое счастье вдруг понять, что говорит собеседник!

Все-таки у Лаэрта не проказа. Поначалу у канавы для умерших рабов на него было просто страшно смотреть. Совершенно белые волосы на фоне красной кожи с пузырями и кровоточащими корками. Вокруг красноватых слезящихся глаз прозрачно-белые брови и ресницы. Кожа на руках была ничем не лучше: ярко-красная с большими волдырями.

За те дни, что Лаэрт прятался в тени шалаша, его кожа постепенно очистилась. Не зря Кир собирал ромашку и готовил из нее отвар. Примочки постепенно подействовали. Сначала уменьшилась припухлость и краснота на лице. А когда зажили струпы на голове и пластами облезла пленка старой обожженной кожи, оказалось, что его приятель - совсем молодой парень. Лаэрт таким родился – совершенно белым. С белыми волосами и голубыми очень светлыми радужками глаз. Бесцветные брови и ресницы едва заметны на фоне розовой кожи. Был новый знакомый не эллином, он принадлежал к народу туатов, живущему очень далеко от всех известных здесь мест. Яркое солнце могло Лаэрта убить. Юноша мечтал о возвращении на родину и должен был целыми днями прятаться в жилище из веток, обсыпанных сухой травой. Выходить Лаэрт мог только к вечеру, когда солнечные лучи светили мягче.

Постепенно жизнь двух товарищей стала налаживаться. Кир ходил на местный рынок за продуктами, приносил воду и дрова для очага. Лаэрт готовил еду и учил своего маленького друга греческому языку.

Кира снова потрясли за плечо. Он прогнал остатки сна и увидел склонившуюся над ним Линэ.

- Извини, - улыбнулась девушка. – Уже вечер, надо найти воду, напоить лошадей.

- Ого, сколько я проспал! Мы же должны были спать по очереди. Чего ты не разбудила меня раньше?

- Ты спал, как убитый. Я тебя еле растормошила.

Кстати, я тут нашла шиповник.

- Хорошо, можно заварить ягоды.

- Это у нас - ягоды, - ответила Линэ. А тут он еще цветет.

- Наверно, климат другой.

- Тут все цветет, каждая травинка. Трава свежая, зеленая. Заметил, как птицы щебечут? Здесь самое начало лета.

- И правда, очень похоже.

- А видел, какие здесь деревья растут?

- Какие угодно.

- Вот именно! Все перемешано. Я тут некоторые деревья и не знаю! А какие цветы! Такие разные и такие огромные!

- Понятное дело, мы же не дома, - пожал плечами Кир.

- А где мы все-таки?

- Не знаю. Эта земля совершенно невероятная!

- Надо идти искать воду, а то скоро стемнеет, – с тревогой сказала Линэ. - Вдруг не найдем?

- В горах не найдем воду? Тут должны быть источники. Да и город рядом. Откуда бы он появился без воды?

- Где будем искать? Пойдем вниз к домам?

- Не хочу. Давай поднимемся повыше. Подальше от людей, почище.

- Ну не знаю, - пожала плечами девушка. – Давай. Может кони воду почуют.

Как твоя рана?

- Все нормально.

- Дай-ка посмотрю.

Кир стянул с себя рубашку. На груди был здоровенный синяк.

- Дышать не больно? – спросила Линэ, осторожно проведя пальцами по его коже. – Сильно болит?

- Почти не болит, пока не двигаюсь.

- Сейчас больно? – девушка нажала на ребра чуть в стороне от ушиба.

- Нет.

- Кажется, перелома нет, - Линэ еще раз провела рукой по его груди и подала рубашку.

Они поехали вверх, но не назад к поляне, а стали забирать правее, и через березовую рощу выехали на ровную дорогу, ограниченную каменными бортиками.

- Давай по дороге проедем, - предложила Линэ.

Отвернувшись от заходящего солнца, они направили лошадей по твердому, как камень, черному покрытию. Лошади неспешно шагали, путники отпустили поводья и любовались березками, растущими с одной стороны дороги, и соснами – с другой.

Вскоре дорога стала сворачивать влево, но Киров Ксанф сошел с нее на тропинку, идущую дальше на восток в сосновую рощу.

Кобыла княжны фыркнула и пошла за ним. Всадники доверились лошадиному чутью и, как оказалось, не напрасно. Тропинка пролегала вдоль небольшого ручья. Вода в ручейке текла прозрачная. Все с наслаждением напились и отправились дальше.

Через некоторое время тропа начала идти вдоль скал и заметно набирать высоту. Оказавшись у развилки, спутники свернули направо, любуясь своим первым в этом мире закатом. Небо окрасилось пурпурным цветом, а у самого края, где солнце коснулось вершины западного хребта, разливалось багрянцем.