Дерево так и оставили лежать поперек набережной. Лиру Орфея Ольга взяла с собой, хоть и не знала, зачем. Скорее всего — просто потому, что любила отца. Он бы не простил ей, брось она уникальный инструмент валяться под ногами портовых рабочих. Борис не хотел прикасаться к мозгу Комнина, но в последний момент передумал.

— Я почему-то чувствую, что он нам пригодится. Может, конечно, это Блидинг на меня так влияет…

— Возьми, — согласился Василий, — я чувствую… Не знаю. Не в чувствах дело. Но железка связана с сервером. А вдруг получится как-то ее раскрутить — и не напороться. Мы не можем пренебречь…

Василий вовсе не был уверен в своей правоте. Борис ему помог.

— Беру, беру. Пошли.

Они снова остановились в том же самом «Хилтоне». Теперь, правда, Ольге не пришлось переодеваться. На ней была форма гвардейского архонта, по выражению Бориса — "вполне стильная". Василий снова отказался расстаться со своими голубыми шароварами и безрукавкой, а на груди Хафизуллы все еще висели яркие кружочки нелепых жетонов — они ему понравились.

Борис быстро собрал команду, тех же самых людей, с которыми плавал обычно. Только на этот раз вместо катера он использовал специально оборудованную яхту, тоже на подводных крыльях, достаточно большую, чтобы укрыть на палубе шлем Искандера.

В море вышли под вечер. Берег остался на горизонте — еле заметная туманная неровность, нарушающая идеальную прямую границу между гладким, почти глянцевым небом и столь же гладкой зеленоватой водой.

Юсуф возился на глубине в громоздком водолазном костюме. Его поднимали на поверхность, он отрицательно мотал головой, отдыхал и нырял снова. Два раза поменяли место. Наконец, Юсуф вынырнул довольный.

— Нашел я ваш клад с рогами. Что, капитан, по слитку на брата? Не обманешь?

— Не обману, — сказал Борис, — давайте вытаскивать.

Мощный кран с шумом отобрал у моря странную добычу. Борис подождал, пока вода вытечет из открытого входного отверстия, и повернул рычаг. Шлем Искандера, лязгнув металлическим дном, встал на палубу.

Бахтияр тронул Бориса за локоть.

— Хозяин. Катер.

Борис прищурился.

— Бинокль дай.

Минут пять он рассматривал через бинокль неизвестный катер.

— Стоит, сволочь… Ладно. Мы уже им всем показали морской бой. И еще покажем, если полезут.

Бой действительно предстоял. Но вовсе не тот, о котором думал Борис. Когда он оторвался, наконец, от бинокля, вся команда собралась на палубе. Вперед вышел Юсуф. Склонил лохматую голову набок, пошевелил челюстями. И выпалил:

— Маловато, капитан.

— Чего маловато?

— По слитку на человека. Мы там огромные сундуки нашли…

— Ну и что? — холодно спросил Борис.

— И решили, что поровну, считая гостей. Как раз.

Борис выстрелил, не вынимая пистолета из кармана. Пуля сделала две дырки — одну в белой материи, другую у Юсуфа в животе. Но матросы не испугались — тут было, ради чего рисковать чьей угодно жизнью, даже своей. Тело Юсуфа не успело коснуться палубы, когда они все вместе бросились на своего хозяина.

Борис успел сделать еще несколько выстрелов, кого-то убил или ранил, но остальные его повалили. Хафизулла, стоявший на мостике, сориентировался сразу и, перескочив через низкое ограждение, прыгнул сверху в самую свалку. Василий через секунду последовал за ним.

Ольга была в каюте и, наверное, ничего не слышала.

Василий наносил простые удары — в этой куче было не до искусства боя. Хрустели кости, гремела ругань. Василий боялся пустить в ход бластер, чтобы не задеть Бориса. Хотя, наверное, он уже мертв…

Неожиданно все стихло. На палубе, измазанной кровью, лежали тела. Одно тело пошевелилось…

— Борис!

Василий бросился к нему. Хафизулла тоже уже стоял рядом. Они помогли Борису подняться на ноги. Кровь сочилась из многочисленных порезов, но в целом — ничего серьезного.

Некоторые матросы тоже начали шевелиться и стонать.

— Образумились? — спросил Хафизулла.

Борис что-то промычал и замотал головой. Потом подошел по очереди к каждому матросу и выстрелил в голову.

— Грузы тащить, хозяин?

Бахтияр сидел в сторонке на красной стальной бочке. Борис усмехнулся.

— А ты, старый шайтан, ждал, кто победит?

Бахтияр пожал плечами.

— Победили вы, хозяин. Грузы тащить?

— Тащи. И палубу вымой. Да почище. Если все сойдет, яхта твоя будет.

Бахтияр встал с бочки, но все не шел за грузами, переминался с ноги на ногу.

— Так вот еще что. Вы как рассчитали? По слитку на человека, или пятнадцать слитков команде?

Борис расхохотался.

— Ну ты — шайтан! Да, дорогой, получишь все пятнадцать. На пенсию уйдешь, почетную.

Бахтияр кивнул и, не спеша, пошел за грузами.

Мертвецов покидали в море, связав по двое и закрепив на ногах балластные болванки. Потом Бахтияр с Борисом принайтовали к палубе ценный груз и укрыли сверху большим серым чехлом.

Бахтияр остался мыть палубу. Борис, Василий и Хафизулла поднялись в рубку.

— Хорошая яхта. В одиночку можно управлять. Вот только если воевать… Хаф, иди на корму к пушке. Там вроде как такой ящик принайтован. Этот ящик — без дна: откинешь его, а под ним та пушка и есть. Вась, а ты в каюте Ольгу проведай, там кровать есть здоровая. Матрац подними, вынь базуку. Бахтияр тебе поможет, тащите мины вон туда, вперед, на верхнюю палубу, где бортик внутрь загибается. Бортик — броня. Все сложите, да, пусть Бахтияр и себе базуку возьмет. Так. Ох, забыл. У Оли осталась ведь эта штука, которая корабли режет!

Василий кивнул. Борис щелкнул тумблером. Заработала лебедка, вытягивая якорь.

— Буди ее. Ну что, сыграем в морской бой, если кто захочет.

Яхта набрала скорость и, приподнявшись на крыльях, взяла курс на северо-восток.

Морского боя, которого ожидал Борис, так и не случилось. Пограничники тоже не беспокоили — с одними Борис договорился заранее, других обошел.

Поздно ночью яхта пришвартовалась к темному боку огромного крейсера. Со шлема Искандера содрали чехол, сверху опустились троссы с крюками. Прежде, чем скомандовать подъем, Борис залез в один сундук, набрал пятнадцать золотых слитков. Свалил их в холщевый рюкзак, вручил Бахтияру.