Не то чтобы Раф был чем-то менее замечательным во время нашего пребывания здесь, он изо всех сил старался, чтобы у нас был отличный отпуск. Но кто мог забыть те первые несколько месяцев мудацкого отношения? Должна была быть причина, по которой кто-то был таким.

Губы Мэтти дрогнули, и она воспользовалась моментом, чтобы оглядеться вокруг, чтобы убедиться, что мы были одни.

— Его родители замечательные, — тихо сказала она, — но его дед таким не был. Когда он был королем, эта страна была совсем другой, и… Ну, это не моя история, чтобы ее рассказывать, так что я больше ничего не скажу. Но просто знай, что эта семья была выкована в огне, и именно поэтому они так элегантно демонстрируют свою силу.

Я тяжело сглотнула, внезапно почувствовав тошноту из-за того, что так резко осудила Рафа за его действия и отношение. Мэтти не преувеличивала подобные вещи. Она также не была чрезмерно драматичной. И это означало…

Черт.

— Близнецы?

Они были невероятно милыми и забавными, и я обожала проводить с ними время. Люси-Льюн по праву была мини-женской версией Рафа, и она одержимо любила своего старшего брата, постоянно держась за него.

Жан-Люк тоже был похож на Рафа, особенно личностью. Он был сдержанным и оберегающим, присматривал за своей сестрой, даже когда вокруг не было никаких угроз. Они были очень взрослыми для того, что им было всего восемь лет. И это добавило еще больше страха к тому, что уже накапливалось у меня в животе.

— Они были слишком молоды, — просто сказала она. — Рафу и его отцу досталось больше всех. Наследникам короны.

Я попыталась вспомнить, когда умер дедушка, передав трон своему сыну, но это пришло ко мне не сразу. Очевидно, за последние двадцать один год, с тех пор как Раф был таким молодым.

— Должна ли я спросить его об этом?

Мэтти выглядела растерянной, и мы обе замолчали, когда подошли к ряду дверей, которые открыли для нас двое охранников в форме. На нас обрушился холодный воздух снаружи, а поскольку солнце почти полностью село, с каждой минутой становилось только холоднее.

— Быстрее, нам нужно опустить наши задницы в воду, пока мы не замерзли, — выдохнула она.

Наш темп ускорился, шлепки шлепали по великолепным травертиновым полам, которые выстилали снаружи эту зону. Я услышала свист парней еще до того, как мы добрались до них, и не удивилась, обнаружив, что Нолан стреляет из пушки с одного из больших скалистых выступов.

Эти природные источники не были изменены по сравнению с тем, что было заложено в землю самой природой. Замок был выстроен так, чтобы соответствовать им, и они были за пределами зрелища. От этого зрелища у меня перехватило дыхание, заставив меня стоять там в благоговейном страхе, пока мне не стало слишком холодно и мне не пришлось двигаться вперед.

— Просто будь осторожна, — прошептала Мэтти, и мне потребовалась секунда, чтобы понять, что она отвечает на мой предыдущий вопрос. — Раф… Не дави на него слишком сильно. У него есть граници.

Я кивнула, прекрасно понимая, о чем она говорит. Я могла бы спросить о его прошлом, но если он откажется отвечать, безопаснее всего было не давить на него. Это не означало, что я последую этому, но я определенно поняла.

Сдержанность Рафа была в основном причиной, по которой я считала нас не более чем приятелями по сексу. Если ты не позволяешь кому-то проникнуть тебе под кожу, то там больше ничего не нет. Джордан подталкивал меня к большему. К более глубокому.

Раф этого не делал.

Почему это меня так беспокоило, я была совершенно не готова об это думать.

— Тащите свои задницы в воду, — крикнул Нолан, прежде чем снова катапультироваться с уступа, нарушив мирное спокойствие устрашающе голубых вод.

Мы с Мэтти поспешили в маленькую хижину, где было куда повесить нашу одежду и спрятать шлепанцы. Там также были тонны полотенец и других предметов для нашего пользования, включая закуски и звуковую систему.

Прямо сейчас он не был включен; все мы привыкли к ошеломляющей тишине этого района. Тишина и противный свист Нолана.

Я постояла там секунду, отряхивая задницу в одном лишь раздельном купальнике, затем поспешила в воду. Я вздохнула с облегчением, когда тепло окутало мои ноги, а затем бедра, как ванна. Сначала было почти слишком жарко, но когда моя охлажденная кожа привыкла, все внутри меня расслабилось.

— Ходят слухи, что эти воды обладают целебными свойствами, — сказал Раф, плавая как гребаная рыба и выныривая у меня за спиной.

Как акула он был более метким, бесшумным и смертоносным хищником-на вершине пищевой цепи.

— Поэтому твоя семья построила здесь свой дом? — Спросила я, не сводя с него глаз, пока он кружил вокруг меня. Источники здесь были не такими глубокими, но мне приходилось подпрыгивать, чтобы не попасть в воду ртом. На вкус она была немного соленой, но не в плохом смысле. И моя кожа чувствовала себя потрясающе после каждого раза, когда я плавала здесь.

— Мой прадед был тем, кто изначально владел этой землей, — сказал он, пристально глядя на меня, освещенный угасающим светом позади него. — Мы жили здесь с дедушкой, но дом выглядел не так. Он был уродливым, весь из камня с резкими линиями. Большой и внушительный, он загораживал природный ландшафт, а не работал с ним. Папа снес эту дыру в ту же секунду, как умер его отец. С тех пор мы ни разу не оглядывались назад.

Черт. Идеальное время, чтобы задать несколько моих вопросов.

Мы были одни — Мэтти, Нолан и Джордан прыгали от радости — и он заговорил об этом первым.

— Твой дедушка, — тихо сказала я. — Из-за него здесь была тюрьма?

Он перестал плавать и поднялся из воды, чтобы выпрямиться. Я была отвлечена чертовски огромным пространством гладкой, мускулистой кожи, татуировками и тем, как вода обнимала и любила его, обтекая дугами все его тело.

Раф ухмыльнулся, без сомнения, заметив, как он повлиял на меня, и я быстро пожала плечами. Тогда он придвинулся ко мне ближе, и все хладнокровие, которое мне удалось восстановить, было потеряно в твердом теле, которое прижималось ко мне.

— Я когда-нибудь говорил тебе, что красный — мой любимый цвет? — пробормотал он, проводя губами по моему подбородку, следуя языком, когда он ласкал мою кожу.

Сдавленный, задыхающийся смех покинул меня.

— Я бы предположила, что черный.

— Как моя душа? — спросил он, немного отстраняясь. — Или, может быть, мое сердце.

Он пошевелился, как будто собирался отодвинуться, и прежде чем я смогла остановить себя, моя рука метнулась вперед, хватаясь за пояс его плавательных шорт. Какого черта я решила схватиться там, так близко к его члену, что практически чувствовала его под своей рукой, было выше моего понимания. Все, что я знала, это то, что мне нужно, чтобы он остался.

— Твоя душа не черная, — резко сказала я. — Или твое сердце. Я знала злых людей, Раф. Я любила их и страдала за это. Я знаю разницу между кем-то, кто является капризным ублюдком с проблемой терпимости к слабостям других, и кем-то, кто откровенно мрачен.

Он поцеловал меня. Это было жестко и быстро, и я ахнула, выпустив его шорты, когда меня крепко прижали к его груди.

— Черт, — снова выдохнула я, не в силах отдышаться. — Что ты со мной делаешь?

Он прикусил мою нижнюю губу зубами, прикусив ее достаточно сильно, чтобы прокусить кожу.

— Все, что я, блядь, захочу, — ответил он. Его язык проник в мой рот, беря то, что он хотел, точно так, как он сказал, и я охотно отдала это.

— Раф! — Пронзительный визг эхом разнесся по бассейну, и болезненный стон Рафа заставил меня рассмеяться.

— Уходи, Люси! — он крикнул в ответ своей младшей сестре, едва удостоив ее взглядом, прежде чем наклонить голову, чтобы снова поцеловать меня. Глупый мальчишка, ему следовало бы знать лучше.

— Фуууу! — Визг маленькой девочки прозвучал теперь намного ближе. — Вы с Вайолет целуетесь? — Ее полный ужас заставил меня рассмеяться, и я погрузилась в воду, чтобы скрыться от ее любопытных глаз.