— Зачем ты привел меня сюда? — Спросила я, вставая. Он возвышался надо мной, глядя сверху вниз, и, на мой взгляд, это слишком сильно изменило баланс сил.

Джордан пожал плечами, но его глаза не смотрели на меня с прежним безразличием.

— Это личное. Я подумал, ты не хочешь, чтобы это распространилось по Академие.

Я протрезвела от этой мысли.

— Прямо сейчас речь идет о жизни и смерти, — признала я. — Так что уединение, безусловно, лучше всего.

Сделав глубокий вдох, я быстро выпалила свою следующую реплику. — Я должна притвориться, что встречаюсь с Алексом, иначе он фактически сказал мне, что я закончу так же, как Жасмин. Я в ловушке, как гребаная мышь, которая была слишком глупа, чтобы увидеть опасность, пока не стало слишком поздно. От поцелуя Алекса в коридоре у меня по коже побежали мурашки, и если бы я могла убить его без последствий, прямо тогда и там, я бы это сделала.

Нуждаясь что-то сделать, потому что интенсивность его взгляда была почти такой же сбивающей с толку, как у Рафа, когда он запер меня, я начала бродить по комнате, пытаясь найти здесь что-то личное о Джордане. Там было всего несколько фотографий, в основном его и Рафа, но также две с его родителями. Я узнала короля и королеву Новой Америки. В отличие от своих наследников, они часто были на виду у общественности.

— Летом я вернусь на неделю, — сказал он прямо у меня за спиной, и я бы подпрыгнула, но почувствовала его у себя за спиной за секунду до того, как он заговорил. — Было бы приятно увидеть их и мою младшую сестру.

Я развернулась, моргая, глядя на него.

— У тебя есть сестра?

Он кивнул. — Да, ей двенадцать. Заноза в моей заднице, но в то же время она лучший гребаный ребенок в мире.

Его лицо стало таким мягким, когда он заговорил о ней, и я почувствовала, как мое сердце начало колотиться в груди, как барабан. Когда он наклонился ближе, я начала смущающе тяжело дышать. — Что мы собираемся делать с Алексом? — спросил он, и мне потребовалось слишком много времени, чтобы осознать вопрос.

— Я не знаю, — сказала я, качая головой. — Читая между строк то, что он сказал, это намного глубже, чем кто-либо из нас осознавал. Это больше, чем просто высокомерный ублюдок, который думал, что сможет заставить меня стать его создателем ребенка. Выборы принцессы, было создано с единственной целью обеспечить генетически идеальных королевских наследников всякий раз, когда в королевских кругах не было найдено подходящих вариантов. Эти женщины, вероятно, даже не осознают, что ими манипулируют, но совершенно очевидно, что парни, за которых они выходят замуж, хорошо осведомлены о ситуации.

Поскольку мои королевские друзья, похоже, не знали об этом, это, должно быть, была одна из тех ситуаций — нужно знать это, только когда узнаешь, что у тебя нет равных.

Джордан помолчал, его взгляд был оценивающим.

— Мы должны проверить предыдущих победительниц. Посмотрим, чем они все закончили.

— Я пыталась выяснить, как это сделать, не предупредив тех, кто может наблюдать, о том, что мы этим занимаемся.

Джордан только усмехнулся, белые зубы ослепили меня своим идеальным ровным блеском. Генетически благословенные ублюдки, он и Раф оба.

— Ты в надежных руках. Есть способ отключить отслеживание в этих считывателях на ладони. Если знаешь, как это сделать.

Я покачала головой.

— Мэтти не упоминала об этом при мне.

Он разразился раскатом смеха.

— Мэтти не знает. Это новая американская технология. Доступно не всем, даже этой жалкой маленькой нации, которая разработала одно из самых важных достижений в области войны, которые мы видели за последние сто лет.

Я толкнула его локтем, проходя мимо, обратно к кровати.

— Они не жалкие, ты, чванливый придурок.

Он пожал плечами. — Факты есть факты, Ви.

Их высокомерие не знало границ.

— Кто решил, что два самых могущественных принца в мире будут лучшими друзьями? — Я проворчала. — Как вы двое умещаете обе свои головы в одной комнате, выше моего понимания.

Джордан даже отдаленно не выглядел обиженным.

— Мы вместе хороши во многих вещах. Если тебе интересно это узнать.

Тогда я полностью встретила его взгляд, задаваясь вопросом, правильно ли я его расслышала.

— Ты хочешь сказать мне, что Раф не против делить с тобой женщину? — Я не могла представить себе такой сценарий, только не в том случае, если Раф действительно о ком-то заботился.

Но… случались и более странные вещи.

Джордан покачал головой, когда темнота заполнила его глаза. Шутливый флирт исчез, сменившись кем-то, у кого был стальной стержень и тени.

— Расскажи мне о плане игры для Алекса.

И вот так мы вернулись к делу.

Глава 7

Джордан и я закончили тем, что провели большую часть дня в его спальне. После того, как он сделал нечто технологически впечатляющее, отключив всех отслеживающих ботов из моего устройства чтения на ладони, мы часами просматривали старые новостные статьи о предыдущих победителях голосования. Когда мы исчерпали эти ресурсы, мы перешли к еще более старой информации о возвышении монархий и слухах о проблеме бесплодия.

Мэтти и Нолан присоединились к нам перед обедом, и мы рассказали им обо всем. Это тоже хорошо, потому что она приехала вся красная от гнева и обвинила меня в том, что мне промыли мозги. Очевидно, Алекс позаботился о том, чтобы вся Академия знала, что мы все еще вместе и по уши влюблены. Шутка.

— Эй, у меня важный вопрос, — сказал Нолан, когда мы остановились, чтобы съесть еду, которую заказали на кухне. Быть студентом Академии Арбон давало множество преимуществ, и обслуживание в комнатах было лишь одним из них.

— Продолжай, — сказал Джордан, откусывая огромный кусок пиццы. Пицца в Арбон была невероятно вкусной.

Нолан задумчиво нахмурился, прожевывая свой кусок.

— Почему Рафа здесь нет с нами? — Он выгнул бровь, глядя на меня, и еда застряла у меня в горле. — Я знаю, у вас, ребята, были свои проблемы, но я полагал, что вы справитесь… э-э… справились с ними?

Мое лицо вспыхнуло, и я сделала все возможное, чтобы избежать пристального взгляда Джордана. Несмотря на мой план поговорить с ним о его признании, мы не затрагивали эту тему. Она просто сиделта, как гигантский розовый слон, в углу комнаты, которого мы оба игнорировали. Все еще не прекращая случайные, преднамеренные прикосновения, когда он помогал мне более эффективно управлять моим считывателем на ладони.

— Подожди, когда ты разобралась с Рафом? — Спросила Мэтти, и я замерла.

Черт. Я не сказал ей…

Прочистив горло, я вытерла руки салфеткой.

— Я уверена, что у Рафа есть дела поважнее, чем помогать бедной маленькой благотворительнице с ее проблемами с мальчиками.

Вероятно, это было несправедливо. Он не проявил ничего, кроме понимания, по отношению ко мне после того, как увидел, как я столкнулась лицом к лицу с врагом в холле. Но я едва сдерживалась рядом с Джорданом. Добавь к этому Рафа, и я, возможно, окажусь раздавленной. Или обнаженной.

Мои щеки запылали еще жарче — если это вообще было возможно, — когда фантазии о Джордане, Рафе и мне обнаженной промелькнули в моей голове, и мои бедра непроизвольно сжались.

— Кроме того, я думаю, мы почти с этим разобрались. Верно? — Я бросила на Нолана очень ясный взгляд, призывающий заткнуться, который он, вероятно, понял.

Он откусил еще кусочек пиццы, казалось, забыв об этом.

Но потом…

— Вы, ребята, избегаете друг друга, потому что трахались?

Я подавилась пиццей, а Мэтти начала смеяться.

— Что? Вайолет и Раф? Как? Когда? — Она хихикнула, затем посерьезнела, когда поняла, что больше никто не смеется. — Подожди, что?

Я съежилась. Сильно. О чем, черт возьми, я думала? Я имею в виду, очевидно, что я не была — совсем — по крайней мере, ничем, кроме моей потребности смыть Алекса с моей кожи и из моего сердца.