— Но Кирена теперь римская, - сказал я, не подумав. Заявление римлянина вызвало холодные взгляды мужчин вокруг меня. — Я имею в виду, с тех пор, как умер старый Апион … незаконнорожденный брат царя Птолемея ... и оставил Кирену римлянам ... в своем завещании он ... Продолжая говорить, я только копал себе еще более глубокую яму.

— Как бы то ни было, — сказал Хепу, - говорят, что влияние банды Кукушонка распространяется даже на Кирену.

Я откашлялся: — Ты говоришь так, как будто эта банда Кукушонка - настоящее государство в государстве. У царя Птолемея одно правительство, а у бандитов другое, невидимое, но действующее бок о бок с законными властями.

— Именно так, - сказал Хепу.

— Итак, банда этого Кукушонка повсюду …  и нигде, — сказал я. — Но наверняка у них есть какая-то постоянная база.

— Она называется «Гнездо Кукушки», — сказал Хепу.

—И где находится это «Гнездо Кукушки»?

Хепу рассмеялся, как и все остальные: — Это, юный римлянин, задал очень хороший вопрос, на который многие хотели бы получить ответ, включая агентов царя Птолемея.

— Так ты знаешь, где она находиться, Хепу? — спросил я.

— На самом деле не знаю. Как и любой мужчина здесь, я только осмелюсь предположить, иначе мы все здесь потеряли бы головы.

— Это далеко отсюда?

— Менее чем в дне пути отсюда, по крайней мере, так они говорят.

— Да, но в какой стороне? Я старался, чтобы мой голос звучал не слишком нетерпеливо.

— Все, что я знаю, это то, что, если ты повернешь на юг по вон той тропинке и будешь следовать по ней вдоль этого небольшого рукава Нила, тебе не придется далеко идти, прежде чем ты увидишь предупреждающие знаки.

— Предупреждающие знаки?

— Четкие указания на то, что тебе не следует идти дальше. Череп крокодила на палке ... ржавая цепь поперек тропинки ... шипы, торчащие из дорожного грунта. А если ты осмелишься зайти еще дальше, тебя встретят настоящие силки и западни - ямы, полные кольев, растяжек, заряженных самострелов, падающих сверху камней …  Так говорят. Ни один человек не сможет найти дорогу к «Гнезду Кукушки» случайно.

— Я бы сказал, что ни один человек не доберется туда живым! - сказал Джет.

Хепу хихикнул: — Умный мальчик!

Я обдумал все, что рассказал мне старик, и почувствовал смесь надежды и страха. Бетесда, возможно, все еще жива и здорова и находится совсем рядом, но как мне до нее добраться, когда передо мной стояли такие ужасные препятствия?

Разговор перешел на другие темы - погоду, урожай, местные сплетни. Я спросил Менхепа, не может ли он порекомендовать место, где мы с Джетом и верблюдом могли бы переночевать. Он сказал мне, что примерно в миле к востоку есть деревня, где я мог бы остановиться, и где за очень небольшую плату мне предложили бы там ужин и позволили переночевать в маленькой пристройке за факторией. Поскольку на следующий день я намеревался отправиться на юг, а деревня была бы мне не по пути, я принял его предложение.

Чтобы поблагодарить всех за гостеприимство, включая и хозяина, я купил по кружке пива для всех. Пиво Менхепа показалось мне довольно жидким и слегка кисловатым, но местным, похоже, понравилось, особенно старому Хепу. Когда все утолили жажду, я извинился и отправился с Джетом ухаживать за верблюдом и устраивать для нас удобные спальные места на утрамбованном земляном полу навеса.

Менхеп налил мне еще пива к нашему скромному ужину. Должно быть, именно пиво помогло мне уснуть той ночью, несмотря на охватившее меня возбуждение. Утром я отправлялся на юг, высматривая признаки, о которых говорил Хепу. К концу дня я, возможно, доберусь до  «Гнезда Кукушки»  или буду безжизненным трупом плыть вниз по Нилу, потерпев неудачу в своем поиске.

Еще не рассвело, когда я проснулся от знакомого, но неожиданного голоса старого Хепу, настойчиво повторявшего одно и то же снова и снова.

— Проснись, римлянин! Проснись!

Я открыл глаза, но не увидел ничего, кроме темной фигуры, нависшей надо мной. Хепу, сам цвета ночи, был практически невидим в темноте. Он быстро пнул меня ногой. Старик был не так слаб, как выглядел.

Я сел прямо. Рядом со мной Джет перекатился на бок, но продолжая храпеть.

— Хепу! — прошептал я. — Что ты здесь делаешь? Чего тебе нужно?

— Всю дорогу от своего дома за пределами деревни я шел в темноте, перешагивая через только боги знают сколько скорпионов и змей, а ты меня так благодаришь?

— За что я должен тебя благодарить? Ты разбудил меня посреди ночи?

— Сейчас не середина ночи. Уже почти рассвет. А это означает, что они, вероятно, придут за тобой в любое время.

Я почувствовал укол страха: — О чем ты говоришь, Хепу?

— Ты вор, не так ли? Молодой римлянин, который убил того человека в Канопусе и сбежал с его ожерельем с рубином?

— Я...

— Не отрицай этого! Сколько молодых римлян путешествуют по Дельте на верблюде, да еще и с мальчиком? Это, должен быть, ты.

— И что, если это так? Что ты пытаешься мне сказать?

Джет что-то пробормотал, затем громко шикнул на нас. Я сильно толкнула его локтем, но он обхватил себя руками и продолжал спать.