Утоптанная лесная тропа, назвать которую дорогой не поворачивался язык, всё же была достаточно широка для того, чтобы двое всадников могли ехать рядом. Райан и Илаита, пустив коней шагом, и почти касаясь коленями друг друга, двигались по ней на запад, в сторону ближайшей деревни. Было раннее утро, на ветках и в траве под копытами коней, ещё лежали и искрились на солнце тяжёлые капли росы. Многоголосый птичий гомон в клочья рвал тишину. Косые солнечные лучи, подсвечивая древесные стволы, полосами ложились на влажную землю, и это переплетение света и тени придавало лесу загадочную первозданную красоту.

– Значит, о себе ты рассказать не хочешь, а от меня требуешь откровенности? – обиженно протянула Илаита.

– Не требую, прошу, – обезоруживающе улыбнулся Райан. – Что же касается меня – всему своё время. Поверь, для твоей же безопасности, сейчас тебе лучше ничего обо мне не знать.

– Иногда ты меня пугаешь. Но пусть будет так. Я уже доверилась тебе, так почему же не быть откровенной до конца? – несколько мгновений она помолчала, собираясь с мыслями и, вздохнув, заговорила: – Как ты уже и сам догадался, в моих жилах течёт благородная кровь. Я из древнего рода, мой отец богат, знатен и занимает должность при императорском дворе. Мать тоже была родовитой аристократкой. Брак моих родителей был политическим союзом, заранее предрешённым их семьями. Он принёс отцу новые связи в высшем свете, а матери титул, но ни одного дня они не были счастливы вместе. Отец любил придворные развлечения, балы, охоту и особенно женщин. Мать вообще не любила двор. Счастьем для неё были уединённые прогулки в лесу или время, проведённое за книгой в тишине домашней библиотеки. Жить в столице, быть частью светской круговерти, сквозь пальцы смотреть на интрижки мужа —всё это было не для неё. Отец не понимал, что ещё нужно от жизни женщине, имеющей знатного супруга, богатство и положение в обществе, а мать не желала признать за ним право влачится за каждой юбкой. Они часто ссорились. Они были очень разными людьми и, хотя мать старалась быть достойной супругой, сопровождала отца на мероприятиях и поддерживала его во всём, они всё равно оставались чужими друг другу.

Потом родился Рей, а через год я, и мама стала жить ради нас. Отец почти всё время проводил при императорском дворе, а нас мать увезла в родовое гнездо в далёкой провинции. Она растила нас одна. Отец приезжал пару раз в год, да присылал подарки по праздникам. Мы почти не знали его, но это не особенно нас огорчало.

Она замолчала, о чём-то задумавшись. Райан не торопил её.

– Рею было восемь, когда мы узнали, что у него есть Дар, – смотря в одну точку невидящим взором, вновь заговорила Илаита. – Это произошло случайно. Мы, как всегда, играли в прятки в старом парке. В Великую войну замок нашего рода был сожжён Светлыми дотла. Когда всё закончилось, мой прадед возвёл новый замок, неподалёку от руин. Детьми, мы обожали бегать по этим древним развалинам и прятаться в окружавших их зарослях.

В тот день мне не повезло. Убегая от брата, я случайно провалилась в пересохший колодец. Воды в нём уже давно не было, и я не утонула, но, ударившись о камни дна, я ушиблась головой и потеряла сознание. Брат очень испугался, когда я пропала. Он оббегал весь сад, искал меня, кричал, но я не отзывалась. Его охватил ужас. Рей говорил, что сам не понял, что произошло потом, но ему показалось, что мир вдруг поблёк и потерял привычные краски, а вместо них, цвет и пульсацию обрело всё, что живёт и дышит. Уже позже он догадался, что так пробуждалась Искра. Тогда же, он просто вдруг почувствовал, куда нужно идти, будто увидел путеводную нить и пошёл по ней ко мне. Брат внезапно услышал, как бьётся моё сердце, и понял, что я жива. Вскоре он наткнулся на чёрный провал колодца.

– Твой брат тоже Ищущий, – улыбнулся Райан. – Наш Дар часто просыпается, когда мы стремимся найти что-то жизненно важное.

– Что искал ты? – стрельнув глазами из-под длинных полуопущенных ресниц, спросила Илаита.

– Человека, который убил моего отца, – не задумываясь ответил Райан, хотя о том, как раскрылся его Дар, он прежде не говорил почти никому.

– Нашёл? – тихо спросила девушка.

– Да, – произнёс Райан отрешённо, – к несчастью для него, да.

Некоторое время они опять ехали молча. Илаита так и не решилась задать застывший в её глазах вопрос. Тишину нарушил Райан:

– Твой брат говорил с тобой о Даре?

Девушка кивнула:

– С тех пор не проходило и дня, чтобы мы не говорили об этом. Рей рассказывал мне обо всех открытиях, которые делал, познавая мир и себя заново, а я старалась помочь ему, чем могла. С утра до вечера мы вместе бродили по окрестностям, в надежде найти силовые нити. При этом ни один из нас, конечно, не представлял себе, что это такое. Но Рей хотя бы Искал, а я просто ходила с деловым видом, притворяясь, что тоже что-то чувствую, – Илаита грустно улыбнулась. – Конечно, я сразу же возомнила, что вскоре Дар откроется и у меня, и ждала этого с радостным нетерпением, но увы, ничего подобного не происходило. Я была пуста. Я очень радовалась за брата и в то же время, безумно завидовала ему. Но всё равно, мы оба были очень счастливы, мы были детьми и увлечённо играли в новую захватывающую игру. Так продолжалось довольно долго, но увы, ничто не вечно.

Мать сначала ничего не сказала отцу про Рея, боялась, что он может увезти его в столицу. Но пробудившаяся Искра жжёт изнутри, требуя развития, и Рей начал всё чаще экспериментировать с Силой. Объяснить как правильно, ему было некому, и он учился на своих ошибках. Однажды он что-то не рассчитал, работая над плетением, и потерял сознание. Я нашла его бледного и неподвижного на полу библиотеки, он почти не дышал и долго не приходил в себя, а когда наконец очнулся, был настолько слаб, что не мог даже подняться на ноги. Мама очень испугалась за него тогда. Она сказала, что надо учиться использовать Дар, иначе он просто может убить Рея, и немедленно сообщила обо всём отцу.

Когда отец узнал, что в нашей семье Одарённый, он приехал сразу же. Вместе с ним прибыл сам ректор Академии Тёмного Начала, принадлежащий к главам Великого Клана. Я видела его лишь издали, но и сейчас у меня мурашки по коже, при воспоминании о веющей от него Силе. Тогда я впервые увидела Великого тана, и он показался мне даже не совсем человеком. Было в нём что-то, заставляющее трепетать, в походке, жестах, голосе, и особенно во взгляде, – Илаита искоса посмотрела на Райана, но он увлечённый своими мыслями, этого не заметил. – Меня поразило, что даже мой отец, всегда такой напыщенный и самоуверенный, был рядом с ним блёклой тенью, заискивающей и подобострастной.

«Надо же, сам Мар почтил визитом провинциальное захолустье! Наверное, был в тех краях по делам Клана. Не удивительно, что девочка запомнила его властность и величие, старик умеет производить впечатление», – усмехнулся про себя Райан, вспомнив собственную детскую робость перед суровым главой Академии.

– Они сразу же заперлись с Реем в каминном зале, и через час отец торжественно объявил, что его сын удостоен чести обучаться в Чертоге Тьмы. Брат был бесконечно счастлив. Вечером в честь высокого гостя был устроен пир, а на следующий день они уехали, забрав с собой Рея.

– Наверное, тебе не просто далась эта разлука, – понимающе улыбнулся Райан.

– Как будто отняли частичку меня, – кивнула Илаита. – Правда, Рей писал нам довольно часто, но всё равно с его отъездом, я чувствовала себя очень одинокой. Я тосковала безумно, да и мать тоже. Возможно поэтому, она вскоре тяжело заболела, несколько месяцев не вставала с постели, а потом её не стало. Я осталась совсем одна.

Девушка вновь замолчала. Она смотрела под копыта коню и глаза её подозрительно блестели. Райан наклонился к ней, накрыл её ладонь своей ладонью и легонько сжал, Илаита благодарно улыбнулась.

– Рей приезжал раз в год на каникулы, – продолжила она рассказ, – и эти две недели проносились как миг. Сколько интересного он успевал мне рассказать за время, проведённое вместе! Брат будто приходил из другого мира, яркого и полного жизни, в мой мир тоскливого однообразия.