Два наследника дома Джеврона пали от рук одного человека, а орлонцы не прощают убийство семьи.
— Да будь он хоть протеже самой Доры, клянусь, я убью его! — в ярости рычал граф, упёршись руками в стол. — Вот из-за кого мои волосы почернели! Вот, где скрывался источник моей душевной боли и причина моих кошмаров. Восемьдесят лет этот дрангов глобб сидел у меня под носом, а я ещё задабривал его, стелился перед ним, звал на чай!
Лицо графа исказила зловещая ухмылка.
— Что ж, пусть приезжает. Не важно когда. Что-что, а ждать я умею! Это будет твоё последнее чаепитие в жизни, Вольфганг Фридрих Уоррен! Клянусь всем, что у меня осталось, я тебя уничтожу!
По гостиной и кабинету прокатился звук дверного звонка.
— А вот и гости! — сказал Оржельский, поправляя одежду и кафтан. — Очень вовремя! Разговор обещает быть продуктивным.
Дверь открыл сам граф Оржельский. Что ж, это вполне ожидаемо, но всё же барон А-Данай тихо выдохнул: лишние свидетели ему не к чему.
— Доброго вечера, граф, — сказал он на сефити.
— Приветствую вас, бароны, — ответил на том же языке хозяин особняка.
А-Данай оценил его нейтрально-серый костюм с пуговицами из чистого нефрита. На голове красовалась золотая заколка с семью змеями, что тоже подчёркивало статус. Хотя А-Данай знал, что такой аксессуар — не в русских традициях, а скорее в восточноазиатских, но спрашивать об этом у графа напрямую он не решался.
Оржельский пригласил баронов в гостиную, где перед старинным диваном на столе стояли закуски и бутылка вина.
— Вы вроде пригласили нас на чаепитие? — насторожился А-Данай.
— Да, — невозмутимо ответил граф, ловко управляясь с пробкой. — Чай будет. Утром. А пока просто побеседуем.
А-Данай и Рамей переглянулись.
— Мы благодарны за гостеприимство, — с улыбкой ответил Рамей. — Но не в наших традициях баловать себя такими изысками. — он кивнул на оливки, нарезанный бекон, сыры и виноград.
— Я два года готовился к этой встрече, — ответил граф, откупорив бутылку. — На складах в гротах вы найдёте запас продовольствия для ваших людей. Я позаботился о его надлежащем хранении. Миллионы этим не накормишь, но две-три сотни рейдов на корабли Раудана и Итры я вам сэкономил.
Пока бароны отходили от удивления, граф изящным движением опытного сомелье разлил вино в бокалы.
— Здесь, в России, отказывать в выпивке гостеприимному хозяину так же невежливо, как и самому хозяину не предложить выпить, — сказал он, ставя бутылку в небольшое ведёрко.
— Благодарим вас, тир, — А-Данай слегка склонил голову в благодарном жесте и принял бокал.
Рамей сделал то же самое. Они чокнулись и выпили. Гости сели на диван, и граф тут же долил им вина.
Несколько последующих часов они обсуждали вопросы снабжения зингайского флота: бароны передавали данные со своих грузовых кораблей, граф внимательно всё изучал и подтверждал. Также они обсудили последние новости Раудана: зингаи передали графу всё, что они смогли считать с порталов, умолчав о тех событиях, в которых были замешаны непосредственно они сами. Под утро почти все тарелки с закусками были опустошены, а три бутылки вина опорожнены. Оржельский откупорил четвёртую. Дальше бароны посетовали на свою тяжкую жизнь изгоев. А-Данай, сохраняя остатки трезвого разума, внимательно следил, чтобы этот болтун Рамей не ляпнул чего про Йор.
Не хватало, чтобы граф узнал про то, как Совет попытался их надуть с той липовой сделкой. Это ж надо было додуматься всучить им планету, которая даже не принадлежала Гурону. Да ещё и заверенная подписями Модьйоса и Ноа-Ная. Хотя, судя по поднявшемуся шуму, те двое иссэ были не в курсе, а значит, документ был подделкой, но всё же…
— Совету Раудана доверять нельзя, — сказал граф, с тоской глядя в окно.
А-Данай удивлённо вытянулся, услышав свои собственные мысли, произнесённые вслух. Он посмотрел на Рамея, но тот лишь пожал плечами. В его глазах было куда больше трезвости, чем в утомлённом разуме А-Даная.
“Оды, ну почему я так плохо переношу алкоголь?” — мысленно корил он себя.
— Почему вы так говорите, ваша светлость? — осторожно сказал он вслух.
— Разве ваша история не прямое тому подтверждение? — ответил встречным вопросом граф.
А-Данай напрягся.
“О чём это он? Неужели я где-то допустил прокол? Или болван-Рамей сказал чего лишнего, что я не заметил? Но если этот глобб узнает про сорванную сделку с Йором, он сразу пойдёт на попятную, или набьёт нам такую цену, что мы не рассчитаемся до конца Вееромы. А что, если он знает, кто мы и откуда?”
— Раудан мог легко решить все ваши проблемы, не так ли? — продолжил Оржельский, глядя в окно.
Над Ладожским озером небо постепенно светлело, нагоняя свежие облака.
— У них полно добротных колоний, которые очень многим не по карману содержать и уж тем более — разрабатывать. Им бы ничего не стоило выделить вам одну, договорившись с владельцем. Консенсус вышел был идеальный для всех, но нет — вы до сих пор лезете из кожи вон, чтобы прокормить свой народ.
— Вы нам льстите, граф, — мягко возразил А-Данай.
— Ни капли. Многим правителям Джаны стоило бы взять с вас пример…
— Если бы они нас знали, — добавил Рамей, отпив вина.
— Что есть, то есть. И всё же из вас вышли бы идеальные верховные послы Джаны.
Рамей, явно польщённый или пьяный, самодовольно вытянулся.
— Джана — венедская колония, — сухо сказал А-Данай. — Она сейчас закреплена за домом Джай.
— Которому нет дела до этой планеты, — дополнил граф. — Насколько я знаю, ни один посол от Сэберры не заглядывал сюда уже очень давно.
— Не знаю, что вы предлагаете, но у вас перенаселение. А неожиданное прибавление популяции Джаны на два с половиной миллиона жителей вряд ли останется незамеченным.
— Я ничего не предлагаю, — вздохнул граф. — Просто мне немного захотелось выговориться. Детям и внукам я такого не скажу, а вы скоро вернётесь в космос и все наши секреты останутся между нами.
— Вы весьма осведомлены касательно дел Раудана, граф, — сказал А-Данай.
— Я знаю не больше того, что в своё время вычитал в книгах Раудана ну и письма Златки немного ввели меня в последние события. И всё же, будь у меня больше полномочий, я бы легко помог вам решить вашу проблему.
— Благодарим вас, граф, но пока что ничем не можем помочь.
— Для Раудана мы лишь свора бродяг, о которых иногда можно вытерать ноги и гнать нас прочь, — добавил Рамей. Он тут же смолк, когда на его ногу опустился сапог А-Даная.
— А почему вы не хотите обосноваться в Итре? — спросил Оржельский. — Неужели там большая проблема с обитаемыми планетами?
— Планеты при желании найти можно, и даже есть люди, которые могут в этом помочь, — заговорил Рамей, довольный, что граф увёл разговор от щекотливой темы. — Но там своих проблем хватает.
— Это каких?
Рамей и А-Данай переглянулись.
— Энергия, — заговорил Белый Барон. — Я бы мог перечислять все проблемы Итры до вечера, но все они вытекают из отсутствия энергии.
— И нет защиты Альянса, — дополнил Алый Барон. — Эстила тоже нет: случись что — на помощь никто не придёт.
— В Итре вы уязвимы перед внешними агрессорами, которых там — как медуз в утреннем море, — подытожил А-Данай.
— Если нет своей армии, супероружия или мощной протекции — вы покойник, — развёл руками Рамей.
— И неужели в Итре никто не предоставил вам такой протекции? — спросил граф. — Ведь у вас изумительный флот. Любой правитель или верховный посол был бы рад вам помочь, поделись вы с ними вашими технологиями.
— Да мы не в жизнь никому не сообщим!.. — разъярился Рамей, но А-Данай остановил его одним движением руки.
— Это — технология наших предков, которую мы свято обещали хранить в тайне от всех, — учтиво сказал он. — Надеюсь, вы понимаете.
— Конечно. Я это так, к примеру. За неё вы бы легко выторговали пару-тройку планет, но ведь вам столько и не надо. Для вашего народа хватило бы и одного хорошего континента, или даже приличного острова с нормальными лесами и озёрами.
