Местное законодательство стало второстепенным. Германское правительство имело право издавать для «протектората» специальные законы и декреты, назначать специальные органы и комиссии, в том числе, и «для обеспечения общественной безопасности».
Реакция на оккупацию
В день оккупации Чехословакии, 15 марта, премьер-министру Великобритании Невиллу Чемберлену пришлось выступить по этому вопросу в палате общин. Он понимал, что эта акция Германии вызовет негативную реакцию мировой общественности, поэтому на словах он вынужден был осудить поведение Гитлера, но ничего не сказал о возможном противодействии и даже отказался обещать, что в Берлин будет направлен официальный протест по этому поводу Наоборот, он заявил, что будет по-прежнему стремиться к возвращению атмосферы взаимопонимания и доброй воли между всеми державами и к разрешению международных споров путем переговоров.
При этом, Чемберлен подчеркнул, что, несмотря на последние события, он считает свою мюнхенскую политику правильной и уверен, что она пользуется сочувствием со стороны мирового общественного мнения. А затем в качестве оправдания своего бездействия откровенно добавил: «Эта декларация (независимости Словакии) покончила изнутри с тем государством, незыблемость границ которого мы гарантировали. Правительство его величества не может считать себя далее связанным этим обещанием»1.
Позиция Чемберлена вызвала возмущение не только оппозиции, но даже некоторых членов консервативной партии. Большинство выступавших в парламенте говорили о том, что последние события создают серьезную угрозу для Европы и для всеобщего мира, и предлагали установить тесное сотрудничество с такими миролюбивыми странами, как Советский Союз и США.
В частности, лейборист Гринфил заявил, что захват Германией Чехословакии означает приближение мировой катастрофы и свидетельствует о провале политики «умиротворения», консерватор Иден сказал о необходимости осуществить консультацию со всеми миролюбивыми странам, а его однопартиец Боуэр предложил наладить отношения с Советским Союзом, без помощи которого обойтись сейчас невозможно и даже выразил удивление, почему до сих пор представители английских военных кругов не начали обмен мнениями с советскими представителями.
Позорный «Мюнхенский сговор», подаривший Гитлеру Судетскую область Чехословакии и преподносившийся мировому сообществу, как важнейшее соглашение, которое обеспечит мир в Европе на ближайшие десятилетия, на самом деле продемонстрировал безудержное желание руководства Англии и Франции вести соглашательскую политику уступок, в русле которой можно пожертвовать чужими территориями ради, по их мнению, мира в Европе.
В действительности же этот шаг лишь убедил Гитлера в том, что в сложившихся на тот момент обстоятельствах отпора агрессии не будет, потому что правительства этих стран просто не готовы воевать за независимость малых государств и не способно организовать коллективное противодействие агрессивной устремлённости Германии.
Именно это понимание и предопределило следующий после присоединения Судетской области шаг Гитлера – силовой захват и оккупацию Чехословакии. Благодаря этой акции Германия значительно усилила свою военную и экономическую мощь. Ведь в Чехословакии было захвачено значительное военное имущество, в частности, большое количество самолетов, мощная тяжелая артиллерия и военное снаряжение сорока дивизий.
Кроме этого она получила также весьма развитую военную промышленность. В стране, помимо известных заводов Шкода и военных заводов в Брно, имелось еще 25 оружейных и артиллерийских мастерских и 9 заводов, производящих танки и пулеметы. Также Германия захватила значительный золотой запас Чехословакии, железные и свинцовые копи, угольные рудники.
Возникшей ситуацией воспользовалась Венгрия, давно мечтавшая присоединить автономную область Чехословакии – Карпатскую Украину. Премьер-министр этой автономии Августин Волошин пытался предотвратить захват, объявив о создании независимого государства и попросив у Германии взять его под свой протекторат, но Берлин в поддержке отказал и предложил не оказывать сопротивление венгерской армии.
Тем не менее, вооружённый отпор был дан, но силы были неравны: венгерским регулярным войскам противостояли местные военизированные формирования. Через три дня упорных боёв венгерские войска взяли под контроль всю Карпатскую Украину и вышли на всём протяжении к границам с Польшей и Румынией.
Волна возмущения
Захват Гитлером Чехословакии вызвал волну возмущения во многих странах мира. В английской прессе появились статьи, в которых обозреватели писали, что жертвы, на которые пошли чехи в Мюнхене, не оправдали их надежд и ожиданий, чехословацкий народ был обманут; обещания, которые Англия и Франция дали чехам относительно гарантий новых границ Чехословакии, не были выполнены, и теперь Чехословакия становится вассальной провинцией фашистской Германии.
«Таймс» называла захват Чехословакии «жестоким и брутальным актом подавления»; «Дейли телеграф» характеризовал его как «чудовищное преступление»; «Дейли геральд» назвал агрессию Гитлера «постскриптумом к Мюнхену» и призывал страну к организации сопротивления фашистским диктаторам совместно с Францией, СССР и США.
Во Франции общественность была тоже взбудоражена и обеспокоена сообщениями о событиях в Чехословакии. В политических кругах проявились опасения, что захват Чехословакии – это всего лишь средство, которое обеспечит развернутое наступление держав «оси Рим – Берлин» на запад Европы.
Советский Союз решительно осудил агрессию. 18 марта Германскому послу в Москве была вручена ответная Нота народного комиссара иностранных дел М. М. Литвинова на уведомление германского посла в Москве о занятии Чехии германскими войсками и об объявлении так называемого «протектората Богемия и Моравия». В ней было сказано буквально следующее: «При отсутствии какого бы то ни было волеизъявления чешского народа, оккупация Чехии германскими войсками и последующие действия германского правительства не могут не быть признаны произвольными, насильственными, агрессивными.
Вышеприведенные замечания относятся целиком и к изменению статута Словакии в духе подчинения последней Германской империи, не оправданному каким-либо волеизъявлением словацкого народа.
Ввиду изложенного, Советское правительство не может признать включение в состав Германской империи Чехии, а в той или иной форме также и Словакии, правомерным и отвечающим общепризнанным нормам международного права и справедливости, или принципу самоопределения народов».
Нота Советского правительства произвела настоящий фурор в Западных странах. Текст ноты опубликовали все крупные французские газеты и большинство английских газет. Даже такие открыто тенденциозные газеты, как «Дейли экспресс» и «Дейли мейл», напечатали большие выдержки из ноты, переданной московскими корреспондентами агентств «Бритиш юнайтед пресс» и «Рейтер».
Под давлением общественного мнения правительство Чемберлена было вынуждено реагировать на действия Германии. 19 марта в западной прессе было опубликовано официальное сообщение о демарше английского и французского послов, выразивших протест против оккупации Германией Чехии и Моравии. Германское правительство, говорилось в сообщении, отклонило вышеуказанный протест, а в ответ на демарш в тот же день вызвало своего посла в Лондоне Дирксена в Берлин для консультаций.
За день до этого, 18 марта состоялось заседание правительства Англии, на котором обсуждалось предложение министра иностранных дел лорда Галифакса начать совещание с представителями Франции, США и СССР для выработки общей линии этих держав в случае продолжения Германией своей агрессивной политики.
Ещё один повод
Предложение лорда Галифакса возникло не на пустом месте. 17 марта полпред (полномочный представитель) СССР в Великобритании Иван Михайлович Майский был приглашен турецким послом Тевфиком Арасом к себе на чашку чая. Когда Майскии пришёл в турецкое посольство, то застал там еще румынского и греческого посланников. Сразу же началось обсуждение текущих событий.