Я никогда не собирался ее целовать. Это желание охватило меня за мгновение до того, как я прижался к ее губам, проглотив все, что она хотела сказать. Вероятно, это не то, что я хотел бы услышать, или просто дополнительные вопросы для меня.

Не хочу признавать, но мне нравится ее вкус. Я провожу языком по ее языку в тот же момент, когда взмахиваю крыльями, чтобы мы оба оказались в вертикальном положении. Так мне легче прокладывать путь по ее шее к великолепным сиськам.

Она отцепляет одну из своих рук от моей шеи и проводит рукой по позвоночнику, чтобы найти мягкое место под моими крыльями, разминая гребень, где кожа встречается с кожистой шкурой.

«Еще», — простонал я ей в губы.

В этой женщине есть что-то, чему я не могу сопротивляться, и я никогда не чувствовал этого так жестоко, так интенсивно, как сейчас. Я целую ее шею, возвращаясь к уху. Мне нравится, как она дрожит от желания, продолжая массировать то место возле моих крыльев.

Ева поворачивает голову, чтобы поймать мои губы, и кажется, что высота больше не беспокоит ее. Она скрывает, если это так.

Нет, она забрала власть у меня так, как может только она, двигая бедрами по твердой линии моего члена в брюках.

Она знает, как выцедить из моего тела каждую молекулу воздуха, прежде чем я успею осознать, что подчинился ей.

Я углубляю наш поцелуй, и ее губы расступаются для моего языка.

«Больше никаких ожиданий». Мои слова звучат как рык. «Ты моя. Моя.»

«Иди на хуй», — кусается она в ответ. Затем эта соблазнительница прижимается ко мне бедрами, и я практически разрыдался от желания обладать ею. Физически. Немедленно.

Я срываю с нее платье, а затем и нижнее белье, и ткани разлетаются от нас по ветру. В моих объятиях остается ее абсолютно голая задница. Моя ухмылка становится злой, чем дольше я смотрю на нее.

Мурашки украшают ее кремовую кожу, а ее непокорность переходит в стон, когда я провожу пальцами по ее покрытой мурашками плоти, останавливаясь на ее затвердевших сосках. Мой член напрягается, особенно когда она прижимается ко мне. Я практически чувствую, как ее влажная киска теребит мой член, заставляя нас обоих сходить с ума от желания обладать друг другом.

«Я ненавижу тебя, Дракон», — бормочет она сквозь поцелуи. Она поспешно расстегивает мою молнию, пока я крепко обнимаю ее, а мои крылья держат нас в воздухе и безопасности. «Я чертовски ненавижу тебя, твоих королей и все, что с тобой связано».

Меня это устраивает. Злобный, ненавистный секс — мой любимый вид.

Как только она спустила мои штаны, мой член находит ее вход, и я вхожу в нее. Ее позвоночник выгибается, когда я двигаюсь внутри нее. Единственный звук, который она издает, — это придушенный вздох от такого вторжения. Так и должно быть.

Я смотрю в ее зеленые глаза, погружаясь в нее на всю глубину, прежде чем начать свой жестокий ритм. Я поглощен ею. Потребность выжечь ее внутренности.

Я знаю, что она видит, как во мне горит дракон, пока я трахаю ее, но ни одному из нас нет до этого дела.

Ее глаза пылают, поскольку желание между нами продолжает расти. Ее ногти впиваются в мои плечи и спину, пуская кровь, ставя на мне клеймо. Я наклоняюсь, чтобы укусить ее и удержать на месте, пока я набираю ритм. Я проникаю глубже и заставляю ее дышать с каждым толчком. Но я хочу от нее большего, поэтому, просунув руку между нами, нащупываю большим пальцем ее клитор и медленно растираю круги, пока ее хрипы не переходят в стоны удовольствия.

Она моя, хочу владеть ею, брать, подчинять своей воле.

И пока что я сдерживаюсь. Она на грани разрядки, и я чувствую, как напрягается мое тело, как сжимаются мои яйца.

Вхожу в нее. Целую ее жестко, напористо, и сжимаю ее клитор. Она взрывается в моих объятиях, и, черт возьми, я хочу дать ей гораздо больше.

Она еще более ошеломляет, когда кончает сама: голова откинута назад, рот открыт, а тело содрогается в экстазе.

Я теряюсь, глядя, как она теряет контроль над собой, и чувствую, как нарастает моя кульминация, пропуская электрические импульсы по позвоночнику и прямо в яйца. Я рычу, когда оргазм прорывается через меня, и сильно, до упора, вхожу в нее. Я пульсирую, когда она вздрагивает в моих руках, заливая ее своим семенем.

Ее сладкая киска сжимает меня, жадно всасывая все, что я могу предложить, глотая мою сперму. Она заливает ее, а мой член набухает, растягивая ее, доставляя мне неослабевающее удовольствие.

Ее голова запрокидывается вперед, глаза расширяются, в них полыхает зеленый свет. «Что я чувствую?» — выдыхает она, ее тело все еще содрогается. Она стонет, чувствуя, как мой бугристый член упирается в ее сладкую пизду.

Я с трудом подбираю слова. Ярость свербит в моей груди, когда я продолжаю изливать в нее свое семя.

Я рычу, теряя себя в пламени белого жара, бушующего во мне, и могу сказать, что мое желание влияет и на нее. Ее глаза расширяются, стоны вырываются изо рта, когда она выгибает позвоночник от поднимающихся в ней ощущений.

Это первобытный, животный трах и влечение. Мое тело требует ее, и она еще не знает этого, но сейчас ей нужно только то, что я могу ей дать. И после этого она будет умолять меня о большем.

Мои крылья бьются вокруг нас, удерживая нас в воздухе, и этот момент — все.

Она все еще смотрит на меня, совершенно ошеломленная и растерянная.

Я наклоняюсь ближе и облизываю изгиб ее шеи, вдыхая ее пьянящий аромат — чистого секса.

Я мог бы трахать ее часами. Доводить ее до оргазма за оргазмом.

«Дракон», — стонет она, слегка взволнованная моим именем.

«Все в порядке», — заверяю я ее. «То, что ты чувствуешь, — это мой член, который втягивается в тебя. Я завязываю узлы, когда трахаюсь. Это первобытный инстинкт, когда мой внутренний зверь хочет, чтобы мое семя залило твое лоно. И если бы ты была перевертышем, как я, и наши тела были бы совместимы, это обеспечило бы тебе вынашивание моего ребенка».

«ЧТО! Ребенка?» Я немного напугал ее этим словом. «Черт, я даже не знала, что завязывание узлов — это такая штука».

Она понятия не имеет, что делает со мной, выглядит такой очаровательно милой и шокированной, в то время как ее пизда сжимается вокруг меня, доя меня.

«Не все перевертыши завязывают узлы». Я рычу от желания, которое делает меня уязвимым для нее.

Мои глаза закатываются, когда из меня вырывается поток семени. Мой вид производит огромное количество спермы.

Ее тело обвивается вокруг меня, ее пятки впиваются в мою спину, чтобы удержаться, но я держу ее в своих объятиях. Она никуда не уходит, и с каждым вдохом ее запах усиливается, сводя меня с ума.

В горло мне закрадывается мурлыканье, похотливое мурлыканье, которое успокаивает моего разъяренного монстра. «Мы побудем так еще немного», — говорю я ей.

Ее глаза снова расширяются. «Сколько еще?»

«Час, может, меньше. Все зависит от того, сколько времени потребуется, чтобы спал отек и я смог вытащить его».

Она моргает, и я вижу, что у нее еще дюжина вопросов, и это заставляет меня улыбаться.» Сделай глубокий вдох и расслабься. Это поможет», — выдыхаю я, содрогаясь от последнего взрыва спермы, наполняющей ее. Покалывание распространяется по моему паху, сжимая его. «Я позабочусь о тебе».

Ее бедра двигаются, и я прижимаю ее ближе, решив, что пришло время спустить ее на землю.

«Держись, мы спускаемся».

Она прижимается ко мне крепче, ее обнаженное тело так восхитительно и принадлежит только мне. Ветер проносится мимо нас, пока я медленно спускаюсь вниз, не желая напугать или навредить ей, видя, что мы связаны. Я направляюсь на крышу пентхауса, где есть небольшая смотровая площадка с диванами, поставленными для развлечения гостей.

Бью крыльями, приземляюсь рядом с нами, касаюсь ногами пола рядом с бассейном и втягиваю крылья обратно в себя, ощущение сопровождается легким жжением в области лопаток. Потом оно исчезает.

«У тебя есть бассейн?» — пробормотала она, прижимаясь ко мне и глядя на рябь воды над моим плечом.