Пока карета мчалась по загруженным дорогам, я рассматривал эту самую палку. В руке она лежала удобно, вес отличный, сферы внутри не перекатываются и снаружи их не видно.

С виду — ничего особенного, если не считать вырезанный узор. Но стоит коснуться его магией, и мир преображался: краски становились глубже, запахи — острее, а тело словно парило.

Ощущение могущества пьянило разум, и я все время держал силу под контролем, чтобы не сорваться.

Но очень хотелось.

Я поставил посох перед собой и думал о том, что надо для него сделать удобную петлю на ремне, или заказать пошив легкого плаща, чтобы не показывать оружие на глаза лишний раз.

Вопрос оставался только в том, как обезопасить это оружие от воздействия других магов. Об этом я и нужно будет спросить Луку Кузьмича. Только бы не забыть написать ему и договориться о встрече.

Из кареты я вышел в прекрасном расположении духа, окрыленный надеждой на спокойный вечер.

И когда в одном из коридоров меня поймал Лерчик, я был готов послать его к святым наместникам. Но передумал, едва он открыл рот.

— Князь, а хочешь прогуляться в лес?

— А почему не в кабак? — подозрительно спросил я.

— А хочешь? — с плохо скрываемой радостью, уточнил он.

— Я бы хотел провести спокойный вечер с книгой. Может быть, даже с вином и пирожками. Не знаешь, с чем сегодня их приготовила Катерина наша Львовна?

— Так нет ее сегодня, — пожал плечами Лерчик. — Взяла выходной. Подозреваю, что для свиданки с тем офицером, о котором я тебе как-то рассказывал. Или не рассказывал? Да наместники с этим.

— А при чем тут лес-то?

— Мужики из деревни сказали, что сегодня ночью деревенские барышни через костер прыгать будут. Хотел предложить посмотреть на такое.

— Через костер говоришь? — потянул я.

Но усталый мозг вместо очаровательных барышень в невесомых платьях, почему-то подсунул образ шашлыка. И желудок полностью с этим согласился.

Я зверски хотел есть.

— Сначала нужно перекусить. На кухне хоть что-нибудь осталось?

— Я сам только что приехал, и как я понял, сегодня в замке никого не было. Иван Станиславович поехал к Ларионову, а твои женщины разом отбыли по магазинам и еще не возвращались.

— Тогда предлагаю предаться чревоугодию. Пошли.

— На кухню? Но зачем? Там же нет сегодня поваров!

— Лерчик, ты чего, готовить не умеешь? — удивился я.

— А надо?

Я не стал отвечать, а только покачал головой. Так и хотелось сказать, что выросло поколения, да я и сам сейчас был этим поколением.

Ничего, посмотрим, на что я способен, когда голоден.

На кухню зашли, не таясь, с твердой решимостью найти еду. В помещении было темно и тихо. Нам тут точно никто не помешает.

Я зажег свет и огляделся. Сначала мне в голову пришло сделать обычный бутерброд-мечту холостяка, но хотелось чего-то основательного. Мяса!

Облазив кладовую и найдя там аналог холодильника — огромный ящик со льдом, я бухнул на стол свиные ребра, картошку и морковь.

— Ты серьезно умеешь готовить? — изумился Лерчик.

— За глупые вопросы начинай чистить овощи. И найди мне специи.

Я решил, что самое простое будет запечь мясо. Только бы духовка не подвела.

Лерчик на секунду отошел за ножом с миской, но вернулся почему-то с бутылкой вина.

— Ты в вине мариновать будешь? — невинно спросил он.

— Нет, а что?

— Ничего-ничего, — пробормотал он, — не отвлекайся.

Через мгновение на столе появились два стакана, и Субботин щедро плеснул в него рубиновый напиток.

— К мясу всегда хорошо подходит красное вино! — тоном знатока сказал он.

— Я тебе чистить овощи поручил, а ты опять пьешь, — укоризненно ответил я.

— Это для дела! — заржал он и принялся за картошку.

Глядя на то, как он издевается над бедным клубнем, срезая с него толстые куски кожуры, я хотел было плюнуть и сам все сделать. Но сдержался. Лишь достал еще несколько картофелин, чтобы кастрюля в итоге не оказалась пустая.

А сам приступил к нарезке ребер: выбрал деревянную доску и здоровенный тесак. Несмотря на его размеры, он был удивительно удобным, будто под мою руку сделанный. Работать таким одно удовольствие.

Разделавшись с мясом, я минут десять потратил на поиск специй и масла. И если первые нашлись в ящике над плитой, то со вторым пришлось повозиться.

Пока до меня не дошло, что здоровенные темные бутыли в нише кладовки, и есть искомое масло!

Не обошлось без дегустации. Катюшенька хранила здесь разных пять видов! Наконец, найдя нужное, на третью попытку, я перешел к разбору специй.

Острое, пряное, сладковатое — все определил по запаху.

Снова покосился на Лерчика, который смешно высунув кончик языка, продолжал терзать картошку, я быстро почистил и крупно порезал лук и морковку.

Дальше возникли новые сложности. Во-первых, я не сразу понял, как включить духовку. Во-вторых, не знал, где найти подходящую форму для запекания и то, чем накрыть ее сверху.

Пришлось призвать на помощь Лерчика. У него оказался просто нюх на такие вещи. И форма, и крышка нашлись быстро, а вот с духовкой пришлось повозиться.

Мы с трудом нашли спички, потом тыкали во все кнопки и поворачивали рычаги, пока что-то внутри этого жуткого агрегата не щелкнуло и не пошло тепло.

Выпив за победу над техникой, мы продолжили кухонное колдовство.

Я ссыпал в миску все найденные специи, добавил масло, тщательно все перемешал. Дальше пришел черед ребер.

Пока я вдохновенно обмазывал мясо получившейся смесью, Лерчик отвлекся от своего занятия и спросил:

— Тебе интересно, что я накопал на Соколова?

— Интересно, хотя уже не так важно. Он меня уже нашел.

— Что⁈ — Лерчик вскочил, размахивая ножом. — Ты его убил?

— Почему сразу убил? Арестовал, — пожал я плечами. — Мне от него сведения нужны, а не хладный труп в морге. Так что у тебя за информация?

— Для начала скажу, что до этого лета никто и никогда не слышал про Соколова Степана Николаевича.

— Интересно, продолжай, — я выложил в форму лук с морковью, а сверху добавил ребра, которые даже сырыми одуряюще вкусно пахли.

— Собственно, ни с того ни с сего, он просто появился, точнее, появились на него документы. В картотеке все оформлено по правилам. Анкета, фото и прочее. Точно не подделка, — он бросил очередную картофелину в кастрюлю. — Значит, паспорт у него есть. В остальном ничего нужного я не увидел. Место рождения вымышленное. Про дату не могу сказать, вроде по описанию он вполне тянет на мужчину двадцати трех лет.

Я поставил мясо в духовку и присоединился к чистке картошки. Это весьма медитативное занятие мне всегда нравилось.

— Дальше этот Соколов, — продолжил Лерчик, не забывая отпивать из бокала, — фигурирует в нескольких запросах служителей правопорядка и в документах из банка.

— У правопорядка в списках по незаконным делам?

— Именно. Но им хода не давали. Мне кажется, никому и в голову не пришло бы собрать все обращения, да объединить их в одно большое дело.

— Не пришло бы?

— Пара слов нужному человеку и — вуаля! — широко улыбнулся Лерчик. — Сколько мясо в духовке держать?

— Хорошо бы минут сорок, а там будем смотреть.

— Так вот, — кивнул он. — Теперь это одно дело, и им интересуются уже на самых верхах. Так что, даже если ты и поймал Соколова, его, скорее всего, передадут в службу правопорядка.

Я скривился. Это не очень хорошие новости. Он им голову заморочит и выйдет чистеньким как ни в чем не бывало.

Вот только успею ли я известить того же Гласса? Положив нож, я быстро сполоснул руки и отправился искать Илью Сергеевича, чтобы попросить его с самого раннего утра отправить курьера с письмом барону.

Дворецкий нашелся в своем кабинете, бесстрастно посмотрел на меня и протянул бумагу и перо.

Набросав короткую записку и отдельно отметив важность Соколова для особого отдела, я запечатал конверт и черканул адресата. После чего вернулся на кухню.