— Понимаю, — кивнула Рен. — Хочет взять время на раздумье?

— Верно.

— Хочу тебе еще кое-что сказать. В том отделе, где ты сейчас работаешь, у тебя нет перспективы роста. Это я тебе точно говорю. Судзуки Масао не даст тебе продвинуться вперед. Посмотри на его отдел — одни лентяи. И если бы не ты, то курируемый ресторан просто бы не прошел проверку. Вот тебя сейчас и будут нагружать работай, потому что видят, что ты пашешь как лошадь.

— И все-таки, можно мне взять тайм-аут для раздумий? — настаивал я.

Нельзя сейчас соглашаться. И тем более нельзя отказываться. Ни в коем случае нельзя. Поэтому только так. Взять паузу.

— Хорошо, — нехотя ответила Рен. — Подумай. Только не долго. Я не привыкла ждать.

Она посмотрела на меня так, что мне стало не по себе — словно змея перед смертельным броском.

— Надеюсь, ответ будет правильным, — совсем тихо прошептала она. И махнула на дверь, давая понять, что разговор закончен.

Он сидел в крошечной, захламленной квартирке на окраине города, окутанной густым дымом паяльника. Его лицо, скрытое тенью капюшона, было сосредоточено на мигающей схеме, разложенной на потрепанном столе. Рядом, на тумбочке, стоял старый телевизор, из которого молодая ведущая о чем-то задорно щебетала. Не важно о чем она говорила, лишь бы заполняла звуками комнату. Но не одиночества боялся хозяин. Напротив, даже любил. Он не хотел, чтобы его могли услышать, поэтому и включил телевизор, создавая что-то вроде шумового фона.

Четвертый час Призрак работал над очень важным проектом. Его нужно было закончить сегодня. Его руки, ловкие и быстрые, словно паук плели паутину из проводов. Но быстрота порой уступала место тщательности и осторожности. Потом вновь принимались переключать, привинчивать, закручивать. Жало паяльника, раскалившись докрасна, оставляло на дорожках блестящие следы плавящегося метала и пайки.

В такие моменты Призрак ни о чем не думал. Он просто делал свою работу, искусно, словно хирург. В его глазах горел фанатичный блеск, а дыхание сбивалось от волнения. Поэтому приходилось контролировать не только свои руки. Но и свой разум.

По новостям объявили о том, что скоро в Токио пройдет IT-форум и Призрак даже остановился, чтобы послушать. Впрочем, ничего нового н не услышал. И хотел было уже возвратиться к работе, как прозвучала еще одна новость — определен ресторан, который будет принимать высоких гостей. Им стал «Белый Тигр».

Призрак удовлетворенно кивнул головой. Это то. Что нужно для его дела. Ни в какой бизнес-центр идти не нужно. Так даже легче. Ресторан «Белый Тигр».

Работа была почти готова. Только соединить клеммы.

— Проверка закончена и уже известны ее результаты, — быстро проговорила ведущая новостей. — Новость о победе ресторана «Белого Тигра» произвела эффект разорвавшейся бомбы!

Призрак поднял взгляд. Фраза, брошенная диктором, привлекла его внимание.

— У нас в гостях эксперт Такеши Сю. Скажите, как вы считаете, это заслуженная победа?

— Знаете, вы все верно и довольно точно сказали. Эффект от этой новости и в самом деле был как от бомбы! Я бы даже сказал, что это взрывная новость!

Диктор и эксперт рассмеялись. Вместе с ними расхохотался и Призрак. И только самодельная бомба, которую он собирал в своей пустой квартире, безмолвно молчала. Впрочем, до времени.

— Нужно серьезно поговорить.

По комнате стелился табачный дым, играла музыка, тут же голосил телевизор, создавая какофонию звуков.

Фукуда лежал на диване. Он был пьян. На полу валялась открытая бутылка виски, из горлышка тонкой струйкой вытекала жидкость.

— Нужно серьезно поговорить, Ёсико, — повторил он, глянув на стоящую в прихожей девушку.

Он вызвал ее по телефону, сказал, чтобы явилась срочно. Ёсико привычно отправилась к нему домой, ожидая кроватных расспросов. Но встретила Фукуду в таком состоянии и поняла, что так легко не отделается.

— Очень серьезно поговорить.

— Да, господин Фукуда, — ответила Ёсико, понимая, что разговор будет не самый легким.

— Начальство нами не довольно, — промычал он, мутным взором окидывая комнату, словно не понимая, где находится.

И эта фраза заставила Ёсико вжать голову в плечи. Это недобрый знак. Нужно было понять еще по телефонному звонку, когда он говорил заплетающимся голосом. «Начальство нами не довольно» — это значит, что что-то идет не по плану. А когда что-то идет не по плану, то Рен Ямато, глава их клана, очень не довольно. А вместе с ней недоволен бывает и сам Фукуда. Ему достается от нее, а уж он отрывается на Ёсико по полной программе.

— И я надеюсь, ты понимаешь, кто стал причиной этого недовольства?

Ёсико понимала. А еще понимала, что сейчас лучше молчать.

— Скажи мне одну вещь. Она очень важная эта вещь, — Фукуда оглянулся, выискивая бутылку, но не найдя ее, вновь повернулся к Ёсико, взглянув на ее волчьим взглядом. — И то, как ты ответишь на нее, многое зависит. Для тебя и твоей дальнейшей судьбы.

— Слушаю вас, господин Фукуда, — совсем тихо ответила Ёсико.

— Меня вот что интересует. Ты ведь работаешь в отделе кадров, не так ли? Целый заместитель начальника отдела! Мне, чтобы протолкнуть тебя на эту должность, пришлось изрядно вспотеть.

— Спасибо вам за это, господин Фукуда.

— Погоди благодарить. Может случиться так, что ты вскоре уже и не будешь там работать. Ты мне вот что скажи. Если ты работаешь в отделе кадров, то должна быть в курсе всех вопросов устройства на работу и ротации кадров?

Ёсико молча кивнула, уже понимая к чему ведет Фукуда.

— Тогда скажи мне вот что, — Фукуда поднялся с дивана. Сделать это с первого раза у него не получилось, он несколько раз пытался поймать равновесие, но выпитый виски не давал ему этого сделать. И только с четвертой попытки удалось подняться. — Скажи мне, Ёсико. Моя дорогая дурочка Ёсико.

Он подошел к ней совсем близко, и девушка почувствовала неприятный запах перегара и сигарет.

— Ответь, как так получилось, что Мураками вдруг из разнорабочих «Красного фонаря» вдруг оказался у нас в офисе? Это волшебство какое-то. Разве так бывает?

— Перевод по службе, — совсем тихо ответила та.

— Перевод? — притворно удивленно повторил Фукуда. И вдруг лицо его резко изменилось, превратившись в маску зверя.

Хлесткая пощечина обожгла лицо. Ёсико даже не сразу поняла, что случилось, ей показалось, что щеку ошпарило кипятком. Девушка выдохнула, схватилась за лицо. Слезы невольно навернулись на глазах.

— Перестань считать меня за дурака! — взревел Фукуда. — Отвечай на вопрос! Кто приказал перевести Мураками из «Красного фонаря» в «Спрут»?

Конечно же, девушку деликатно просили не говорить об этом. Но Ёсико понимала, что Фукуда обо всем догадывается, поэтому чтобы не усугублять ситуацию, ответила:

— Господин Президент.

— Что⁈ — прошипел Фукуда.

— Это он позвонил и попросил перевести Мураками в офис.

И вновь она соврала. Не звонил. Пришел сам. Причем в обеденный перерыв, когда в кабинете никого не было, кроме Ёсико. Он зашел просто как обычный рабочий, заставив девушку так удивиться, что она потеряла дар речи. Он назвал ее по имени, поинтересовался ее делами. Потом похвалил за какой-то пустяк — то ли за удачный выбор кадров в один из ресторанов, то ли за хороший квартальный отчет, она уже и сама не помнила, так переволновалась. Потом господин Президент просто попросил ее помочь ему. Помочь ему!

«Все что угодно!» — выдохнула Ёсико и тут же почувствовала, как глупо звучит эта фраза. Но господин Президент не обратил на это внимания, или сделал вид, что не обратил.

«В „Красном фонаре“ работает один способный парень. Его зовут Кенджи Мураками, — произнес он своим спокойным, но невероятно сильным голосом, от которого просто веяло сталью. — Найдите, пожалуйста, какую-нибудь вакансию для него в офисе».

И все. Вот и вся просьба. И если бы об этом попросил кто-то другой, Ёсико тут же бы забыла об этом. Но когда к тебе обращается господин Президент, любая просьба должна быть выполнена в течение двадцати четырех часов.