Доринер, выехав со двора городской тюрьмы, недобрым взглядом посмотрел на свою племянницу Доротею и суровым голосом, не обещающим ей ничего хорошего, спросил:
— Ну и что это было, Дора? Может ну ее на фиг, эту работу в банке? Сиди себе дома, готовься к скорому замужеству…
— Дядя!!! — воскликнула девушка.
— А что? С клиентами обращаешься по-хамски, работу свою не выполняешь… Идентификатор ей видите ли показалось стрёмным предъявить незнакомому мальчику. А то, что этот замухрышка является Золотым клиентом банка — на это наплевать!
— Он что, действи…
— У этого пацана на счету денег больше, чем стоит все твое приданное!!! — закричал банкир в ярости, после чего сунул идентификатор ей под нос. — Полюбуйся! И счет у него регулярно пополняется на значительные суммы! Ты многих парней знаешь среди своих друзей-знакомых, кто может похвастаться таким состоянием своих финансов? Твои разлюбезные друзья только и умеют, что спускать на ветер имущество, полученное в наследство!
— Форхвит хорошо ведет дела, — пробурчала девушка.
— Верно, только вот другом своим ты его можешь назвать с большой натяжкой, потому как он не любит вашу компанию бездельников и дармоедов, шляющихся по столичным кабакам и ночным клубам.
— Дядя, я в клубах-то была всего пару раз! И мне там не понравилось, я больше не пойду в такое место.
— Хоть это хорошо, — усмехнулся берк. — Это ж надо, как сказанул: «Курица мясистая!» Надо будет рассказать твоим друзьям.
— ДЯДЯ!!! Я прошу тебя! — чуть не плача закричала Дора с лицом, красным как помидор. — Ты мне теперь всю жизнь будешь это припоминать⁈
— Дора, сколько раз тебе говорили, что нельзя судить о человеке по его внешнему виду, а ты… ты… повела себя как… — Доринер огорченно махнул рукой. — Вот вытащим этого мальчика из-за решетки и выдадим тебя за него замуж, будешь знать, как злить клиентов. И не вздумай смотреть на это, как на наказание! Поверь мне, опытному мужику, — это будет твоим счастьем.
— Опять твои шуточки, дядя! Я скорее повешусь, чем стану жить с такой образиной…
— Дурочка ты, Дора, — вздохнул банкир. — Круглая безнадежная… — берк огорченно махнул рукой, так и не закончив фразу.
Я появился в теле «Крыса» в конце восьмого лета, то есть мальчику было семь с половиной лет. Не знаю, где пацан провел свою седьмую зиму, но на восьмую зимовку он ушел в центр разрушенного города, недалеко от которого находился его родной поселок Искателей. Я-то этого не знал — мне в то время все было незнакомым, а память мальчика оказалась закрыта. К тому времени Миля уже чувствовал себя уверенно в опасных местах, ловко обходя пятна остаточной магической энергии. Исследуя руины древнего города магов, Миле удалось забраться через узкие щели в подземелье огромного здания, в котором — О ЧУДО! — было тепло. Это потом уже я узнал, что в городах Срединных гор в древние времена, когда цивилизация магов была в расцвете, зимой было довольно тепло. Древние могущественные маги не стеснялись тратить значительные количества магической энергии на обогрев своих жилищ и садов. Вполне возможно, что теплое подземелье, найденное Крисом для зимовки, обогревалось каким-то подобным магическим устройством, сохранившимся в работоспособном состоянии еще с древних времен.
Это позволило моему Маугли за зиму облазить чуть ли не весь город, удовлетворяя свои любопытство и голод. В руинах города оказалось немало мелких животных, охота на которых позволила мальчику не голодать зимой. Пацан неплохо приспособился подкрадываться к жертве и точно бросать в нее камни, чем и спасался от голода. Многие из этих животных тоже искали в руинах тепло и защиту от холодного ветра и снега. Каждый погожий день Крис, навернув на себя кучу всевозможных тряпок, кожаных обрывков и каких-то шкур, отправлялся в очередную вылазку по развалинам древнего города в поисках еды и каких-либо интересных вещей. Если не считать пищу, то среди находок полезным, как правило, оказывалось лишь то, что можно было использовать для утепления собственного тела. Постепенно в подземелье у Мили накопилась большая гора всевозможных шмоток, даже для меня далеко не всегда понятного предназначения. Что-то мальчишке удавалось приспособить в качестве верхней одежды для прогулок на поверхности заснеженного города, а что-то стало лежбищем для ночного сна. В «спальне» пацана образовалась немалая куча мягкого барахла, в которое Миля зарывался на ночь и спокойно спал в тепле и уюте.
Когда в жизнь Мили пришла девятая весна, его потянуло на исследование и других разрушенных городов. К тому времени пацан уже настолько уверенно себя чувствовал в руинах, что ходил по самым опасным местам практически не таясь. За лето уже по всем Проклятым горам начали гулять слухи о мальце, чувствующем себя в местах, заполненных «духами», как рыба в воде. И практически сразу же повсеместно возобновилась охота Искателей на «Крыса», так как они вдруг осознали ценность подобного «мяса». Но поймать пацана было просто невозможно, поскольку он вообще перестал выходить из опасных зон. За ним можно было лишь наблюдать издалека.
Я тогда совершенно не понимал, почему какие-то мужики и мальчишки так настойчиво гоняются за хозяином моего тела. И не имел никакого представления о том, что это за люди. Я лишь усвоил для себя одну простую вещь — все окружающие относятся к «Крысу» крайне враждебно и ему не приходится от них ждать ничего хорошего. Не раз в нашу сторону стреляли из лука или арбалета, к счастью, всегда мимо, и постепенно Миля опытным путем определил безопасное расстояние, которое ему необходимо было выдерживать между собой и людьми. Нас спасало то, что у мальчишек оружия никогда не бывало, а взрослые держались вдали от опасных мест, ставших для Криса чуть ли не «родными».
8-летним мальчиком Миля стал настолько уверен в себе, что уже не стремился спрятаться сразу же, как только замечал вдали человека. Теперь он просто игнорировал присутствие людей, если только они не пытались к нему подойти ближе чем на три сотни метров. Пацан всего лишь продолжал спокойно заниматься своими делами, не обращая внимания на фигурки людей, виднеющиеся в отдалении.
Результатом такой открытости стало то, что за нами начали все более пристально наблюдать некоторые зрители. Я так понимаю, для большинства зевак мы с Милей были просто диковинкой, неким развлечением вроде наблюдения в зоопарке за экзотическим животным. Кто-то, возможно, пытался понять, как нам удается постоянно лазить по опасным местам и не показывать при этом признаков скорой смерти. Но большинство просто глазело на маленького мальчика, который каким-то образом сумел выжить в Проклятых горах и даже не потерял свою свободу.
Где-то через 8–9 месяцев нашего сожительства с пацаном я научился воздействовать на сознание мальчика! Для этого мне необходимо было усердно думать о чем-нибудь простом, что было доступно для понимания невысоким уровнем интеллекта Мили, и он после определенного периода моих настойчивых усилий начинал пытаться сделать это именно так, как я ему внушил. Первыми такими подсказками были способы сделать себе удобную одежду или обувь из какого-либо найденного барахла. Затем я начал учить мальца использовать различные предметы в качестве оружия или рабочего инструмента. Особо ценными оказывались мои подсказки в ситуациях, когда мы находили какой-нибудь предмет, сам по себе очень полезный, но совершенно незнакомый Миле. Тогда я внушал мальчику, как именно надо его использовать и для чего он предназначен. Со временем нам удалось найти в развалинах несколько образцов холодного оружия в неплохом состоянии, с которыми малец был в состоянии справиться. Это были кинжал, небольшая шпага (для малолетнего пацана вполне могла сойти как двуручный меч), легкая пика и маленький топорик. Я побудил Милю начать тренироваться с этим оружием. Для этого мы сделали несколько корявых снопов, выполняющих роль манекенов, и я начал обучать пацана простейшим приемам и движениям с тем или иным оружием в руках, вкладывая ему в голову образы этих действий.
