Движение по такому веревочному мостику не составляло проблем для физически сильного человека, двигательные способности которого не парализует страх высоты. Нас очень беспокоил вопрос — как поведет себя на скале баба Тома? Станет паниковать — ее придется транспортировать чуть ли не как мешок с овощами! Если бы нам не надо было каждые несколько метров перецеплять по две страховки, то мы бы женщину подвесили на них и просто протащили бы по веревке. Но веревки пропущены через костыли или петли, когда костыли приходилось вбивать выше линии веревки, и на каждом таком месте надо было поочередно перецеплять страховочные крюки. Для того, чтобы проделать такое со взрослой женщиной, потерявшей над собой контроль и висящей неподвижным кулем на этих самых страховках, Киррэту и Прату потребуется мобилизовать всю свою физическую силу. Опять меня порадовало, что с нами пошел сын кузнеца. Оставалось только надеяться, что наши страхи окажутся совершенно беспочвенными и баба Тома покажет себя на скале молодчиной.

Пока же мы с Ником просто телепались по веревкам за мужчинами, мастерящими мостик. Большую часть работы выполнял Прат, уверенно заколачивая в скальные трещины костыль за костылем, а на долю Киррэта приходилась работа, заключающаяся в вязании узлов на веревках. Но иногда и Киррэт брался за молоток, давая отдых Прату. Киррэт не зря носил прозвище Умник, поскольку мастерить мостик мы закончили как раз вечером, когда уже вовсю темнело. Если бы не столь ранний подъем и хороший отдых накануне, мы бы могли зависнуть в темноте на высокой скале. А если бы не Прат, то Киррэту этот мостик пришлось бы сооружать дня три, возвращаясь на ночевку в середину ущелья.

Ввалившись в уже знакомый нам домик, где мы раздобыли пистолет, устроили в нем ночёвку, а на следующее утро начали совместно решать — брать ли нам Прата с собой в наш главный лагерь или же лучше оставить его на неделю в этом месте. Прат боялся обоих вариантов, но в итоге его любопытство объединилось со страхом перед одиночеством в таком опасном месте и он вызвался идти с нами.

Прат шел свободно и без повязки на глазах, поскольку на этот раз дорога была не так опасна. Мы просто обходили стороной «грязные» места и всем было ясно, что парень в этом месте первый и последний раз. Он сам сказал, что второй раз его в такое страшное место силком не затащишь. Но при этом любопытными глазами зыркал по сторонам непрерывно. И открыв рот наблюдал за тем, как мы время от времени выкапывали у себя под ногами дорогущие цацки. Однако когда его спросили, готов ли он ради такой добычи сюда прийти еще раз, он в ужасе замахал руками. Ну и правильно — эти горы не подходят для случайных людей.

Когда мы появились в главном лагере, радости наших дам не было предела. Оно и понятно — если наша троица все время пребывала в крайне захватывающих приключениях, то Цари с Томой все эти дни откровенно скучали в ожидании. Хотя впрочем, про Тому было правильнее сказать, что она за нас переживала, к скучному же бытию она уже давно привыкла, а вот живая натура девочки рвалась наружу, требуя интересной жизни.

Прат поначалу сильно робел и держался в сторонке, благо все внимание Томы и Цари сосредоточилось на нас, но зато ему это дало возможность спокойно оглядеться по сторонам и присмотреться к нашим дамам. А уж когда присмотрелся… он уже буквально не сводил своих щенячьих глаз с девочки, чем сильно ее засмущал. Предполагаю, что Цари раньше в своей жизни еще не сталкивалась с таким обожающим взглядом мужчины. Хотя, если судить по поведению Прата и Цари, ситуация больше походила на тот случай, когда совсем еще юный подросток впервые в своей жизни встречает ослепительную красавицу, которой уже за двадцать. Здесь же все было наоборот, что придавало ситуации некоторую комичность. Тем более, что девочка еще не научилась себя вести как зрелая сердцеедка. Но, на мой взгляд, Цари это и не надо.

Уже более-менее освоившись в нашей компании, Прат долго мялся, не отходя от меня далеко. Как-то так получилось, что у нас с кузнецом установился самый близкий контакт. Не думаю, что он догадался о моем реальном возрасте, но Прат явно на подсознательном уровне почувствовал, что ему со мной легче всего общаться.

Когда мне уже надоели эти страдания, я спросил его в лоб:

— Так, Прат, признавайся — ты хочешь поговорить со мной о Цари?

— Да!!! — буквально крикнул парень, настолько ему уже было невмоготу удерживать в себе свой интерес. — Расскажи мне о ней!

— Ну а что тут рассказывать, — вздохнул я и поведал ему в общих чертах историю девочки, стараясь избегать деталей того, как бандиты и их помощники из «мяса» издевались над Цари. Но Прат был не дурак и сам все понимал без откровенных объяснений. Во время этого рассказа на парня было страшно смотреть. Думаю, в тот момент в нем окончательно проснулся убийца.

— Слушай, Прат, — тихо спросил я парня. — Эти бандиты ведь пытались меня убить, когда мне было два годика, и убили мою маму, которая была такой же девочкой, как и Цари. И я когда-нибудь прийду сюда и убью их всех. Мне стоит тебя звать для этого с собой?

— Да!!! Я… да я… я голыми руками их буду рвать на части. Я этих мразей из-под земли достану!

Прат долго не мог успокоиться, выкрикивая какие-то бессвязные слова, наполненные такой лютой злобой, что даже не замечал слез, которые катились по его щекам. Я спокойно сидел рядом с ним и давал ему возможность выпустить из себя всю негативную энергию. Хорошо, что я перед этим разговором увел парня подальше от лагеря, иначе, боюсь, он бы своими криками перепугал всех остальных.

Успокоившись, он посидел какое-то время молча, уставившись в одну точку, а потом тихо спросил:

— И куда теперь Цари денется?

Я рассказал о предложении Киррэта. Прат помолчал еще немного и робко спросил:

— А можно мы ее у себя оставим? В нашей семье? Поверь мне, у нас ее никто не будет обижать. У меня было две сестры. Мы их очень любили, но одна умерла от какой-то непонятной болезни, а вторая пропала. Ей тогда было 11 лет. Отец уверен, что ее похитили и, возможно, притащили сюда, в эти Проклятые горы. Он с тех пор страшно ненавидит этих грёбаных Искателей.

— Я думаю, об этом надо будет всем вместе разговаривать — и с твоими родителями, и с Цари. Она ведь теперь свободный человек и вольна сама определять свою судьбу. Вам еще надо быть готовым к тому, что Тома с Цари больше не расстанется. То есть, вам в семью не только девочку придется принимать, но и бабу Тому.

— Это не будет проблемой. Мои папа с мамой очень добрые. Цари для меня будет настоящей сестренкой. А когда она вырастет… — Прат немного помялся, а затем еле слышно прошептал. — Если она согласится, мы поженимся.

— Будем надеяться, что у вас все получится, — сказал я жизнерадостно и хлопнул его по колену. — Пойдем к остальным, а то все уже извелись, глядя на нас.

Через некоторое время, уже перед самым сном я отозвал в сторону Тому и Киррэта и озвучил предложение Прата.

— Так что, Тома, подумай над таким вариантом — готова ли ты вместе с Цари уйти в семью Прата. Или же другой вариант — готова ли ты отпустить Цари в эту семью.

— Нет, с девочкой я уже не расстанусь! — решительно заявила женщина. — Она теперь моя дочка. Что касается семьи Прата, то надо вначале увидеть его родителей. Парнишка сам неплохой, но не он пока решает семейные вопросы.

— Согласен с Томой, — добавил Киррэт. — Такой вариант мне даже больше нравится, чем мое предложение. Здесь у вас будет семья, а у меня вам пришлось бы жить в полупустом доме. Но вначале надо узнать мнение Цари и родителей Прата. Тома, ты с Цари сама об этом поговоришь?