Объяснив Киррэту, что бывает, когда делается первый выстрел из давно не стрелявшего оружия, мы решили эту операцию выполнить с максимальной степенью осторожности. За неимением верстака, в котором мы смогли бы зажать пистолет для дистанционного спуска курка, нам пришлось провозиться пару часов для закрепления оружия. Нам ведь надо было не просто зажать пистолет, но и прицелиться им, чтобы проверить принципы его прицельного приспособления. На данном пистолете не было привычного для нашего мира прицела с мушкой. Научиться из него точно стрелять, да еще и потратив на это минимум патронов — эта задача не казалось простой.

Наконец мы закрепили пистолет напротив стены, сделали на ней отметку, куда по моему разумению должна была прилететь пуля, и приладили к пистолету устройство для нажатия на гашетку. Да-да, на пистолете не было привычного нам спускового крючка. Вместо него была утапливающаяся планка сразу под два пальца — указательный и средний, что вполне разумно, так как указательного пальца у стрелка могло и не быть, либо он мог быть сильно поврежден в бою, и в этом случае можно было давить на планку средним.

Первый раз решили стрелять без магазина в рукоятке. Загнали лишь патрон в ствол. Если уж и взорвется патрон, то пусть рядом с ним не будет его братьев, готовых вписаться за него по принципу «один за всех и все за одного». Тем более я опасался, что у пистолета есть режим стрельбы очередями, и можно было ненароком расстрелять сразу полмагазина, если не больше.

Итак, все было готово. Мы с Киррэтом отошли от пистолета на пару метров, я выбрал слабину бечевки, привязанной к целой конструкции из четырех палочек, которые должны были надавить на гашетку. Тянем-потянем… БАХ. Киррэт буквально подпрыгнул от испуга и неожиданности.

— Блин! Прости, я забыл тебе сказать о том, что пистолеты стреляют громко! — сказал я Умнику сквозь смех. Но я смеялся не столько над мужиком, сколько от радости, что у нас получилось.

Проверив дырку в стене, обнаружили, что с трех метров пуля отклонилась на пяток сантиметров от метки прицеливания. Учитывая нашу неумелость в прицеливании, да еще и некачественное механическое крепление пистолета, можно было считать, что пистолет стреляет метко.

Снова загнали патрон в ствол и я велел Киррэту стрелять с руки. До этого он уже потратил не меньше часа на тренировки с пистолетом, в том числе имитируя выстрелы. Так что пистолета бояться он не должен был. Но в данный момент его заметно потряхивало.

— Ну давай, чего телишься, — подбодрил я его. — Чем дольше будешь стоять, тем сильнее у тебя руки будут трястись. БАХ!

Вторая дырка на стене ушла от первой недалеко — 6–7 сантиметров. Очень даже неплохо. И наконец проверка на очередь. Я зарядил магазин парой патронов.

— Теперь, нажав гашетку, подержи ее несколько секунд утопленной, — проинструктировал я Киррэта. — Ты затвор забыл передернуть.

Умник, спохватившись, передернул затвор, прицелился и выстрелил. Одиночный. Ну что ж, можно не бояться случайного перерасхода патронов. Пистолет стреляет только одиночными или же я до конца в нем еще не разобрался.

— Поздравляю, Киррэт! Теперь у тебя есть классная игрушка.

Прошло уже полчаса, как мы забрались на довольно высокий холм как раз напротив входа в ущелье, прорезавшее окраинные горы на глубину не менее двух километров. На такое большое расстояние я с этого холма был не в состоянии просмотреть все ущелье, но одно было ясно — в этой «дыре» уже давно поселился полный пипец.

В данном ущелье, в двух-трех сотнях метров от его начала, когда-то давно произошла грандиозная битва. Судя по развалинам, в данном месте проход в горах, ширина которого составляла около двухсот метров, был перегорожен высокой крепостной стеной от скалы до скалы. Киррэт, намного лучше меня разбирающийся в горах и горных строениях, кратко объяснил мне, что в таких ущельях обычно много осыпей, которые с двух сторон сходятся вниз к руслу реки. В древности строители эту трещину в окраинных скалах сильно облагородили: речку закрыли в туннель; поверх него пустили дорогу; все осыпи разобрали на строительство поперечной стены, башен в стене по бокам дороги, туннеля для реки, широченной дороги. Благодаря этому ущелье превратилось в монструозный коридор с отвесными скальными стенами.

Большие пространства по сторонам дороги в таком ущелье должны были занимать рынки, таверны, склады и прочая коммерческая недвижимость, рассчитанная на обслуживание проходящего и проезжающего люда. От всего этого практически не осталось никаких следов, если не считать больших куч битого камня. И это неудивительно, так как даже от крепостной стены и надвратных башен не осталось ничего. Причем в данном случае слово «ничего» имело уже другой смысл — здесь не осталось даже камней. Они оказались сплавлены в какую-то лавоподобную массу на всю ширину ущелья, сформировавшую очень пологий вал высотой в три-четыре метра. И все это, естественно, жутко фонило настолько густой остаточной магией, что было бы глупо надеяться найти какую-нибудь лазейку в этом громадном коридоре.

— Киррэт, я правильно понимаю, что вон та скальная стена обрушилась после боя? — я показал Умнику на левую стену ущелья.

— То что она обрушилась — это верно, — ответил Киррэт. — А вот во время или после боя, я не знаю.

С левой стороны скальная стена была очень неровной практически по всей высоте, и этот обвал протянулся от начала ущелья в глубину метров на 400–500 — более точно с нашей позиции было сложно сказать. Отличались стены еще и текстурой — правая сторона была вся оплавлена в глубину ущелья от входа в него метров на триста, а левая имела естественные цвет и неровную поверхность природного камня, который еще не заглажен воздействием природных стихий. К тому же у подножия левой стены были большие холмики свежей (в геологическом масштабе хронологии) осыпи.

На вершинах гор, между которыми проходило ущелье, остались развалины то ли крепостей, то ли замков, и судя по виду этих гор и руин на них, там наверху тоже шли активные боевые действия, после которых сохранилось много магической энергии. Все это имело интерес в том плане, что обойти поверху заваленное ущелье казалось безумной идеей, и столь же безумным выглядел вариант с правой стеной ущелья, которая нехило так фонила. А вот левая стена была в этом плане чистенькой, поскольку оплавленные магическим огнем слои скального материала благополучно обвалились, оставив после себя очень неровную поверхность, что давало простор для человека с навыками скалолазания. По такой скальной стенке мы могли пробраться в глубь ущелья до тех мест, где магическое загрязнение было уже не таким сплошным, что давало нам шанс найти проход наружу. Эту идею я и объяснил Киррэту.

— Звучит разумно, — пробормотал Умник, разглядывая скалу. — Вот только боюсь, что по такой скале бабу Тому мы не сможем протащить без дополнительного снаряжения.

— У нас есть выбор, — стал рассуждать я. — Мы можем вернуться в лагерь, признав этот рейд неудачным и через некоторое время отправиться к следующему выходу. Можем попытаться пройти здесь. Если у нас получится, то перед нами встанет следующий выбор: либо идти вниз до ближайшего города, закупать необходимое снаряжение в виде веревок, крючьев и прочего, что позволит нам сделать проход на скальной стенке, посильный для бабы Томы. Другим же вариантом будет переход снаружи до следующего выхода и попытка войти в Проклятые горы в другом месте с возвращением к нашим в лагерь по другой дороге.

Последний вариант может оказаться слишком долгим, так как мы не знаем, с чем столкнемся. Второй вариант реалистичен, но придется помучиться. Ну а первый нас просто возвращает к месту старта без положительного результата. Лично мне больше нравится второй вариант, то есть я предлагаю помучиться. Ты же говорил, что неплохо лазаешь по скалам, вот тебе и флаг в руки!