При этих словах он посмотрел на коррехидора и чародейку с таким многозначительным выражением лица, словно не сомневался в том, что его слова произведут на них должное впечатление. Наименование службы произвело впечатление только на Вила, Рике же ни должность, ни имя незнакомца не сказали ровным счётом ничего.

— Поскольку я имею дело с офицерами Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя, — продолжал мужчина в сером костюме, — полагаю, что могу говорить с вами без обиняков, полностью рассчитывая на ваше понимание ситуации, — Вил кивком подтвердил сказанное за них обоих, — у меня есть информация, которая, возможно, изменит направление ваших мыслей и может изменить сам ход расследования. Сюро Санди был агентом нашего департамента.

Чародейка не особо представляла, чем именно занимается Служба информации и исследований Артании, но само слово «агент» почему-то навевало мысли о разведке.

— Действующим агентом? — уточнил Вилохэд.

— Нет, — качнул головой Отамо, — два года назад Сюро ушёл на покой. Вам, полковник, необходимо знать об этом факте и учитывать его при расследовании. Держите меня в курсе дела, убийство агента не позволяет нам оставаться в стороне.

— Но вы сами сказали, что Сюро Санди был бывшим агентом, — возразила чародейка.

— Наши агенты бывшими не бывают, — кривая ухмылка, — в полной мере не бывают.

— В каком направлении работал господин Сюро? — задал вопрос коррехидор, — если, конечно, мой интерес не вторгается в сферу государственной тайны?

— Сюро Санди был одним из лучших специалистов по Делящей небо. Он прекрасно говорил и писал на классическом делийском и занимался тем, что отслеживал и пресекал возможные вербовки разведки нашего соседа среди артанских политиков и финансистов, а также выявлял неблагонадёжных сотрудников, срывал планы противника.

— Делящая небо? — переспросил Вил, и Рика поняла, что он сделал это, чтобы иметь чуть побольше времени для обдумывания собственных мыслей.

— Да, — подтвердил Отамо, — хоть Артания и находится в добрососедских отношениях с континентальной республикой, на деятельности разведок сей факт мало сказался. Военный шпионаж сменился промышленным, политическим и торговым. Также, как и прежде, выведываются секреты, отыскиваются возможные сторонники, намечаются подходы к важным лицам, принимающим государственные решения. К всему прочему, поиск и сбор компроментирующих фактов о сильных мира сего никто не отменял. Сюро был специалистом и в этом вопросе.

— Вы не исключаете причастности иностранной, в частности — делийской, разведки к смерти вашего бывшего агента? — уточнил Вилохэд.

— Не исключал. Но после вашего доклада изменил своё мнение. Способ убийства Сюро в моих представлениях никак не связывается с методами разведки Делящей небо. Конечно, делийцы славятся своей изощрённой жестокостью, но ежевичное вино плюс артефакт, это даже для них чересчур. Выстрелить с большого расстояния, зарезать в тёмном переулке, уколоть отравленной иглой или прислать источающий яд букет цветов, — моё почтение, такое возможно. Известны случаи использования смертельно опасных змей и пауков. Артефакты же — вещь слишком редкая и дорогая, чтобы разбрасываться ими направо и налево.

— Считаю своим долгом сообщить вам, что я видел убитого в обществе знаменитой делийки — госпожи Фань Суён. Произошло это в субботу, накануне убийства, в доме кандидата на пост министра финансов — Барта Харады. Мне показалось, что они беседовали, будто хорошие знакомые. Столь известная личность, как госпожа Фань Суён никогда не интересовала Службу информации и исследований?

— Госпожа Фань Суён, естественно, просто не могла избежать нашего внимания, — сказал разведчик, — мы всегда пристально следим за всеми особами, имеющими влияние и известность, особенно, когда особы сии приезжают из-за рубежа. Наш департамент тщательно проверил биографию дамы, но никакой связи с делийской разведкой установлено не было. Фань Суён — урождённая артанка, покинувшая острова в возрасте семнадцати лет. В Делящей небо она вышла замуж. Её муж — бывший барон Фань Вэй, происходил из старой знати и был весьма богатым человеком, сколотившим состояние удачной игрой на бирже. Умер он около десяти лет назад. Была лм она знакома с Сюро? Возможно. Не исключено, что тут налицо очень даже давнее знакомство. Но я на вашем месте, полковник, не стал бы зря тратить время на эту экзотическую светскую львицу. Оставьте Фань Суён газетчикам. Мой многолетний опыт разведчика и интуиция хором говорят, что к убийству нашего агента она не имеет ни малейшего отношения.

— Его опыт, видите ли, говорит хором с интуицией, — воскликнул коррехидор, уже в парке.

В Кленовом дворце Вилохэд молчал, раскланивался с вежливой улыбкой и позволил себе высказаться только, когда над их головами зашелестели кроны знаменитых на всю столицу кленовых деревьев.

— Если бы мы руководствовались в расследовании интуицией, то преступный мир Кленфилда нам с вами памятник бы воздвиг, поскольку добрая половина карманников, убийц и воров гуляла бы на свободе, как ни в чём не бывало.

— Давайте оставим в покое и господина Отамо, и его несравненную интуицию, — предложила чародейка, — а обратимся к голым фактам. Если мы предположим, что не ошиблись, и убитый имел давнее знакомство с госпожой Фань, мы смело можем принять это самое знакомство за отправную точку. Ведь он работал в Делящей небо и мог там пересекаться с ней. Так?

— Даже не собираюсь вам возражать. Конечно, мог. Людям, далёким от светского общества, порой даже не приходит в голову, насколько это самое общество тесно.

— Отлично, — кивнула чародейка, — едем дальше. Госпожа Фань любит ежевичное вино, и именно при помощи данного напитка был убит Сюро, причём всего за несколько часов до своей кончины он предупреждал Фань об опасности больших ставок и некоем риске. Я предположила, что речь шла о карточной игре, вы — о флирте. Но ведь разговор этот мог иметь совсем иной смысл, — чародейка снизу заглянула в лицо собеседника.

— Какой иной? Если не карты и не завуалированные ухаживания, то в чём дело?

— Предупреждение, скрытая угроза. Возможно, господину Сюро о любительнице ежевичного вина было известно чуточку больше, нежели напыщенному обладателю безотказной интуиции, и за Фань Суён всё-таки водится связь с континентальной разведкой. Или водилась, — смутившись, от скептического хмыканья Вила, поправилась чародейка, — Сюро намекал ей, что шпионить на территории Артании — очень высокая ставка, и дама может проиграть. Иными словами, пытался донести до делийки, что он всё ещё в деле и собирается противостоять ей. Она же отвечала шуточным вызовом, мол, риск ей очень даже по душе.

— Допустим, — согласился коррехидор, — тогда у неё имелся мотив. Сюро запросто мог сообщить руководству о том, что добровольный посол, несущий культуру Делящей небо во все уголки мира, попутно с этим ведёт разведывательную деятельность.

— Что ей в этом случае грозило?

— Если бы её прихватили на горячем, артанская тюрьма или казнь. Это уж, смотря насколько она наработает.

— Давайте предположим, — азартно продолжала Рика, — что это так, и у госпожи Фань было очень-очень важное задание, вопрос жизни и смерти.

— Хорошо.

— Тогда разоблачение ставило под удар и её, и всю делийскую разведку, грозило дипломатическим скандалом, разными там нотами и эдиктами. И это как раз в разгар подготовки к совместным военно-морским учениям и шумихи вокруг безумного тоннеля через вулкан. Чем вам не мотив?

— Отличный мотив. Почему бы тогда госпоже Фань просто не пристрелить Сюро? Зачем такие сложности?

— Затем, чтобы отвести любые подозрения от делийской разведки, — победно ответила Рика, — Отамо нам заявил без малейших колебаний, что им отличнейшим образом известен почерк агентов Делящей небо. Вот госпожа Фань и заморочилась, чтобы исключить из числа подозреваемых себя и разведку своей страны.

Вил даже остановился.

— А что? — воскликнул он, — вы правы. Разведчики, хоть одинаково презирают и нас, и армейских, сами нередко находятся в шорах собственной предубежд ённости и не желают вставать на чужую точку зрения. Да, что там вставать, даже учитывать! У богатой дамы, вдовы человека из старой знати, мог сыскаться соответствующий артефакт, либо информация господина Отамо о методах делийцев далеко не полна. Интересно, на что такой артефакт похож?