Скажу больше, оно приятно удивила.

По сути, это оказалась всё та же съемная квартира на своих. Здесь была своя ванная комната (даже с водопроводом! и впрямь прогрессивный город!), своя комната с минимальным набором мебели и даже шкаф каждой полагался свой собственный, хотя не то чтобы у меня имеются вещи, чтобы теснить соседку.

Соседка, кстати, прямо сейчас работает с академистами, объяснила мне Феранта.

Но прежде чем отправиться на обед, обязательно зайдёт за мной, её предупредили. Покажет, как пройти в столовую и какие волшебные слова сказать, чтобы получить свою порцию вкуснейшего обеда.

Мне понравились обои на стенах. Торжественные. Пудрового такого цвета и с выпуклым геометрическим рисунком — его видно под определенным углом. Понравился матрас на кровати, в плане комфорта здесь всё действительно сделано на высшем уровне, и плед с кисточками на каждом из углов. Понравилось, что в столе есть потайные ящички (их видно, только если посмотришь исподнизу, у меня дома были такие же, поэтому я сразу их распознала). Но больше всего я заценила собственное кресло. Рядом окно, так что можно работать в нём при дневном свете, а сверху лампа, чтобы продолжать работу в темное время.

Может быть, мне бы даже понравилось здесь жить. Если бы вдруг оказалось, что всё это взаправду. Что меня пригласили в командировку, да не абы какую, а инопланетную. Сказали прямо, глядя в глаза: магией мы владеть научились, а со всем остальным пока что проблемки. Выручайте, чем можете. Я всегда прихожу на помощь, к сожалению. Даже когда это конфликтует с моими собственными интересами, все равно помогаю.

Но ведь я проснусь совсем скоро. Уже предчувствую.

Так что я залезла на кровать и забилась в самый угол. Обняла себя за колени и под пальцами левой руки почувствовала теплую кожу голени. А эту дыру я уже сама проделала по несчастливой случайности.

Зажмурила глаза. Сейчас проснусь.

Зазвучит знакомая трель будильника, и всё станет таким, как было прежде.

Я проснулась.

В этот раз просыпаться совсем не хотелось. Явь изо всех сил тянула меня в свой мир, а я также усердно сопротивлялась. И это, как ни странно, был хороший знак: я в своей привычной комнате, на привычной кровати. Пора бы уже вставать, не так много времени остаётся до работы… Фиксированного графика у меня нет, но я все-таки стараюсь приходить на работу в одно и то же время, к девяти.

А в воздухе пахнет цветущим персиковым деревом. У мамы когда-то была туалетная вода, на этикетке которой раскинулись волшебные розовые ветви. Я долго считала это дерево сакурой, пока мама не объяснила мне, что персики тоже предпочитают розовый цвет.

В моей привычной комнате по утрам пахнет лавандой, как мы уже выяснили.

И ещё: в моей привычной комнате никто не стоит надо мной и не повторяет моё имя. С моей привычной соседкой у нас давняя договоренность — не вмешиваться в распорядок дня друг друга.

— Варвара, просыпайтесь. Варвара, может быть, вы плохо себя чувствуете? Я могу вам помочь?

Надо мной стоит женщина лет шестидесяти, бодрая и подтянутая. Наполовину седые волосы собраны в пучок на затылке, глаза тёмные и внимательные, на груди — пёстрая вышивка, навевает индийские мотивы.

В углу примостилось зелёненькое кресло, и лампа над ним подмигивает, коварно посматривая на меня.

Надо же, я ещё не проснулась.

Ну ничего.

— Со мной всё в порядке, я так… — начала оправдываться я. Опомнилась: — Здравствуйте…

Сомнений не возникает, это моя соседка. Только я вновь забыла, как её зовут.

— Ирмалинда, — представилась она. Улыбнулась. — У такого непростого имени есть свои преимущества: первый вопрос, который я задаю нашим академистам — это как меня зовут. И только потом допускаю к сдаче моего предмета… Если всё хорошо, тогда я вас оставлю, дам вам время на сборы. Меня попросили отвести вас на завтрак и показать зал, где пройдёт ваше первое занятие.

— Завтрак?

— Само собой, — она кивнула. — Грамотный завтрак — основа хорошего дня.

— Я ведь… Ведь только недавно было утро, и уже наступило новое?

Ирмалинда медленно кивнула.

— Вы долго спали. Устали с дороги, так что тут ничего удивительного… Поэтому вам тем более стоит подкрепиться и восстановить запас сил. — Она шагнула за порог и уже оттуда добавила: — Я жду.

Впрочем, не прошло и минуты, как мы встретились вновь. Очень уж мне захотелось в уборную.

Вернувшись в свою ненастоящую комнату, я, ни на что особо не надеясь, распахнула шкаф. И удивилась наконец… Если это подарок от Феранты, то ей все-таки удалось меня удивить.

В шкафу оказалось черное платье, не слишком, быть может, вычурное, но вполне себе вписывающееся в окружающую обстановку: прямая юбка в пол, длинные рукава, на плечах раздутые до фонариков, высокое горло и три белые пуговички в ряд на спине. В дополнение — уже привычные туфли, чулки из плотной серой ткани и даже комплект нижнего белья.

Аванс, видимо, ждать сегодня не стоит. Кто-то съездил в Вейзен за меня.

По размеру подходит, и спасибо на том. Джинсам достанется меньше недоумевающих взглядов.

— Прелестно, просто замечательно! — выдала Ирмалинда, завидев меня. — Вам очень идёт этот фасон.

Усомнившись на мгновение, я всё же решила задать вопрос — вроде как, ничего провокационного в нём не было:

— Существует ли регламент для преподавателей? Мы не должны носить форму?

— В таком случае, я бы каждый день получала выговоры, — Ирмалинда рассмеялась. Смех оказался звонким, как перелив колокольчиков. — Это я ещё сегодня скромно одета… Как вам моя блузка?

Я ещё раз вгляделась в вышивку. Косы из нитей сменялись полосами из бусин, за ними следовала россыпь бисера, затем вновь нити и бусины… Охра, коралл, хризолит.

— Что-то в ней есть. Народные мотивы. Буйство красок, которое складывается в выверенный узор.

— Как вы красиво сказали! — обрадовалась Ирмалинда. — А теперь идём.

Она первая покинула нашу квартирку и закрыла её на ключ. Второй, точно такой же, протянула мне, подмигивая:

— Я видела, что в вашем платье есть карманы.

Я хлопнула по бедрам. И впрямь есть. А я и не заметила…

Столовая располагалась совсем рядом. Не столовая даже, язык не повернётся её так назвать. Скорее, трапезная. Высокий потолок с многоярусными люстрами. Картины на стенах. Пять длинных столов, и каждый накрыт шелковой скатертью. Над поверхностью стола возвышаются золотые подсвечники — три высокие белые свечи с левой стороны и три с правой, каждая зажжена.

На столы уже водрузили строго выверенное число тарелок и блюдец. Одно большое — на нем нечто, напоминающее яичный омлет и украшенное зеленой ветвью базилика. Ещё одно поменьше — с кусочком масла и ломтиками сыра. Глубокая миска с двумя вареными яйцами. Пиала с насыщенно-красным джемом. Общая корзинка с ломтями белого и ржаного хлеба. Только чашки пока пусты, зато в центре каждого стола устроен островок из турки, чайника, сливок и сахара. Уголок самостоятельности, скажем так.

Народу пока немного. Но все, кто есть, точно старше меня.

У академистов, догадываюсь, комната для приёма пищи организована куда проще. Может быть, они даже стоят в очередях. Ну и хорошо, что их здесь нет, не то чтобы мне слишком хотелось опозориться перед будущими учениками из-за отсутствия манер. Успею ещё показать свою профнепригодность во всей красоте, когда меня приведут на занятие.

— Занимать можно любое место. Здесь только некоторые закреплены за определенными людьми, и то… переживут. Посуду убирать не нужно, её унесут.

— Я бы предпочла сесть рядом с вами, — призналась я.

— Отлично! — Ирмалинда воодушевилась. — Заодно познакомлю вас с нашими девочками. Девочки эти, правда, скорее мои ровесницы, чем ваши, но вот так уж собрались! Всегда радуемся, когда молодые приходят учить. Все-таки, вы с учениками говорите на одном языке.

Особенно я, подумалось вдруг. На одном из трёх.