— О, даже так? Воспринимай их слова, как комплимент. На самом деле ты старый, ворчливый дед.

— Да с чего бы? — Константин оторвался от своего отражения в зеркале. — Мы уже спорили на эту тему. У нас с тобой всего девять лет разница.

— Целых девять лет! — поправила девушка, заливая кофе кипятком. — Говорю же, старый пень.

— Посмотрим, как ты будешь выглядеть в моем возрасте.

— Мне будет вечно двадцать пять.

— С чего бы?

Девушка оторвалась от приготовления завтрака и с застывшей улыбкой посмотрела на мужчину:

— Потому что через месяц все закончится.

— И что?

— И все. Ты уедешь дальше решать важные для страны вопросы, а я… Я не знаю, что со мной будет. Но раз надо прятаться от журналистов, значит ничего хорошего.

— Нет, я не это имел ввиду. — Константин сел за стол, так напрягая извилины в голове, что даже лицо сморщилось. — Я не хочу, чтобы они задавали тебе вопросы, на которые ты не сможешь ответить.

— У тебя здесь пять тысяч человек. Найдут кого поинтереснее. Да и потом, навряд ли они будут приставать ко всем. Наверняка у вас уже есть заготовленные речи и вы сами им покажете, что можно снимать, а что нельзя.

— И все же, контролировать каждого я не смогу. Вот пристанет к тебе какая-нибудь через чур напористая мадам и что ты ей скажешь?

— Да не в этом дело. Я же здесь, как в тюрьме! Я почти не выхожу из дома, не могу никуда уехать, не могу даже за ворота кремля выйти. Три месяца я готовлю завтрак и ужин, смотрю на осточертевшие занавески на окнах и до одури жду тебя с работы, чтобы хоть с кем-то живым поговорить.

Саша эмоционально выговорилась и разу же стыдливо спрятала взгляд:

— Прости. Прости пожалуйста. Зря я эту тему подняла. Ты и так для меня столько всего сделал.

Вечером за ужином Константин сидел напряженный и молчаливый. Саша сначала не обращала на него внимания — подумаешь, опять что-то пошло не так и хозяин в плохом настроении, но когда села напротив, поняла, что мужчина не злой, а скорее задумчивый.

— Эй, все хорошо? — улыбнулась она. — Как прошла встреча с журналистами?

— Будущим жителям предстоит еще много работы по восстановлению своего города, но общими усилиями мы вернем ему былую красоту и стать. — процитировал Константин. — И вот этот бред я нес целый день.

— Разве не так? Рано или поздно дома построят, магазины откроются и тут снова будут ездить автобусы с туристами. А всякие бараны объезжать пробки по обочине. Не все сразу. Хотя, думаю, бараны тут появятся раньше всех.

Казалось, Константин не слушает девушку. И до сих пор не притронулся к ужину. Вместо этого он помолчал еще с минуту, разглядывая пар от горячего кофе в кружке. Потом неожиданно встал, вытащил из внутреннего кармана кителя белый конверт и небрежно бросил под нос Саши.

— Это твое. Думаю, пора вернуть.

Внутри конверта лежали до боли знакомые документы — паспорт, водительское удостоверение и банковская карта. Не новые, а все те же, что год назад остались лежать в машине на въезде в город. Вместе с документами в конверте лежали еще какие-то бумаги, но Саше было на них совершенно наплевать.

— Где ты их нашел?

— От нас сложно что-либо спрятать.

— Давно?

Константин замялся, подбирая правильные слова:

— Да. Но я был уверен, что как только ты получишь документы, то сразу же сбежишь.

— А что сейчас изменилось?

— Сейчас уже без разницы, уйдешь ты сегодня или через месяц, когда мы тут закончим. Я думаю ты достаточно умная девушка и не будешь орать на каждом углу, что год прожила в Кольце. Я прав?

— Да. Но вопрос в другом: куда мне идти? Я могу вернуться на свою дачу?

— Ее больше нет. Там все расчистили до грунта.

— Ты снес мой дом? Он же был новый!

— И твой, и твоих соседей, и весь поселок рядом с дачами. Я снес больше семи тысяч домов. Большинство их них сгорели, другие опасны для жизни. У нас довольно строгие правила безопасности. Если после всех проведенных работ Галине Ивановне что-то не понравится, мы вообще не откроемся.

— Ладно, хорошо, — Саша собралась с мыслями, стараясь не думать о доме, в который было вложено столько сил и средств. — То есть, я свободна, только мне некуда идти, так? У меня нет дома, черт его знает, что там на карте осталось, нет работы. Куда же я от тебя уйду?

— У тебя есть месяц, чтобы придумать, что делать дальше. Я тебя не прогоняю, но, сама понимаешь, дальше наши пути разойдутся.

Саша не питала розовых иллюзий на счет доброты Константина. Защита, поездка за Кольцо, доброе отношение, когда он в хорошем настроении — очень скоро этой идиллии придет конец и наступит суровая действительность, где она будет сама по себе. Неважно, в зараженный землях Кольца или среди незнакомых людей в новом мире.

Константин нарушил слишком долгое молчание за столом:

— Не переживай, посмотри контракт. Ликвидаторы очень хорошо получают. У тебя будет хороший начальный капитал. Уедешь в большой город, снимешь квартиру, найдешь работу. Тебе денег на жизнь хватит.

— Я не ликвидатор.

— Это мне решать. Посмотри контракт.

Девушка мельком пробежалась по строчкам напечатанного текста, но взгляд так ни за что и не зацепился. Слишком много пунктов и умных юридических оборотов.

— То есть, я правильно понимаю, что через месяц я, свободная и с деньгами, смогу делать все, что захочу?

— Ты и сейчас можешь. Ты же не в тюрьме.

Полночи Саша изучала договор. Права, обязанности и внушительная сумма по окончанию контракта. Но только при условии, что сотрудник будет работать с первого и до последнего дня. Что ж, у Саши опыт куда богаче — она тут с первого дня катастрофы. Интересно, за этот бонусы полагаются?

Но даже без бонусов сумма приятно грела душу. Девичья фантазия уже рисовала просторную квартиру где-нибудь в южных регионах, поближе к морю и круглогодичному солнцу. Обязательно с балконом и с видом на синие воды вдалеке, окутанные легкой утренней дымкой. Неспешный поиск интересной работы, знакомства с новыми людьми, вечера в кафе на побережье. О, это будет чудесное время. Жаль, никого из близких рядом не будет.

Воспоминания о семье острым ножом ударили в сердце. Наверняка, если бы кто-то из них выжил, Константин не стал бы скрывать такую информацию. Но он ни словом не обмолвился о родственниках. Однако, Саша продолжала искренне верить, что они не погибли. Конечно же нет! Они счастливо живут где-то на просторах большой страны и думают, что погибла она. Возможно, они когда-нибудь найдутся, будут долго плакать и радоваться встречи. Да, так и будет. Когда-нибудь.

А пока что надо разобраться с текущими вопросами. Доработать месяц, прислуживая Константину, или сбежать прямо сейчас? С документами и контрактом ей никто и слова не скажет. Мало ли народу уезжают и приезжают каждый день? Запрыгнуть в первый же автобус, благо вещей почти нет, и упорхнуть в любую точку страны. И вспоминать жизнь в Кольце, как страшный сон.

Интересно, что подумает Константин? Расстроится или, может, вздохнет с облегчением, что дикая девка из Кольца слезла с шеи? Он все еще неприятный, особенно когда чем-то недоволен, молчит, поджимает губы и смотрит мертвым взглядом. Но иногда он бывает совсем другим — веселым, заботливым, даже шутить пытается. Словно два разных человека. От первого хочется бежать без оглядки, со вторым же не все так однозначно. Если бросить веселого Константина, он станет еще злее и молчаливее. Может стоит потерпеть оставшийся месяц, чтобы не уничтожать крупицу нормальности в нем?

***

— Прости, проспала. — кричала Саша из кухни, наспех готовя завтрак. — Полночи не могла уснуть.

Девушка выбежала со сковородкой, попутно проверяя горячий утюг на небольшом, старинном комоде в уголке.

— Планировала пути побега? — спросил мужчина, хмуря брови.

— И это тоже.

— И?

— Что и? — девушка даже не посмотрела на него, ибо рубашка сама себя не погладит.