Что за мужик, какая еще Светка? Алексею совершенно не нравилось происходящее. Хотелось немедленно получить ответы на все вопросы. А еще вернуть свой телефон, позвонить в офис и разнеси всех к чертям.

Так. Момент. А как же самолет? Как же Лондон? Этот старый сарай совершенно точно не лондонский Савой. Кто-то должен немедленно объяснить что за чертовщина тут творится.

И этот «кто-то», в лице полной женщины с наспех убранным пучком, возник в дверном проеме через минуту. Запыхавшаяся, чуть ли не на бегу снимая грязные ботинки.

— Очнулся, родненький? — произнесла женщина с невероятным запалом позитива и заботы.

— Вы кто?

— Тихо, тихо, не волнуйся.

Женщина подошла к кровати, поправила тонкое одеяло и зачем-то потрогала лоб. У нее была большая горячая рука, которая могла накрыть все лицо. Под ногтями свежая грязь, а сами руки не видели ухода примерно никогда.

— Какого хрена тут происходит?

— Тебя можно поздравить со вторым днем рождения.

Такой ответ в корне не устроил Алексея:

— Не надо меня ни с чем поздравлять. Лучше объясните, какого черта тут творится. Вы кто? И, главное, где я?

Женщина села на край кровати, попутно поправляя одеяло на пострадавшем:

— Говорю же, не волнуйся. Самолет, на котором ты был, упал. Мы тебя чудом нашли. Думали, не оклемаешься уже. Все ж три дня под обломками и еще неделю тут пролежал. Бредил постоянно.

— В смысле неделю? — в голове Алексея пронеслись все пропущенные встречи и подписания контрактов. И как теперь партнерам объяснить свое отсутствие? Особенно Файману. Этот старый еврей не будет ждать.

Женщина в ответ усмехнулась с нескрываемойноткой издевки:

— Ну а сам как хотел? Ты ж на самолете разбился, дурак ушибленный. Вона, в километре от деревни. — она указала рукой куда-то за окно. — Мой Колька тебя и достал из под обломков. Там еще люди были, но им не так повезло. Тебе помог молодой парнишка, ты на него упал и он, похоже, смягчил удар.

Футболистик, — промелькнуло в голове Алексея. Тот самый напыщенный идиот, который весь недолгий полет требовал к себе повышенного внимания. Сначала никак не мог выбрать кресло. Алексей бесился, потому что в частном самолете все десять кресел одинаковые. В итоге он решил сесть за спиной Алексея. Бесит, когда в твоем же самолете какой-то молодой мажорчик дышит тебе в затылок.

Потом он начал требовать шампанское, водки, закуски и стюардессу на десерт. Потом ему приглянулась помощница Лена, но она старалась не обращать на парнишку никакого внимания. Вроде, но это не точно, перед падением он встал со своего кресла и хотел подойти к ней, но как раз в эту секунду самолет тряхнуло. Алексей вспомнил этот момент. Тряхнуло сильно, он вцепился влажными ладонями в ручки кресла и машинально посмотрел в иллюминатор, но увидел только слепящее солнце. Все, дальше черный экран.

Получается, избалованный дурачок спас ему жизнь. Значит, не зря разрешил лететь на своем самолете. Хоть какая-то польза от футболиста.

22 августа

Думала, что буду писать каждый день, но совсем не было времени. Вспоминала о блокноте уже вечером, когда было темно. Не думаю, что трата свечек на несколько строчек того стоит. Впереди зима и у меня будет полно времени.

Сегодня была отличная погода — солнышко, тепло, ветер утих. Мало того, что до этого несколько дней лил дождь, так вчера еще и ветер поднялся, настоящий ураган. Очень боялась, что сдует крышу или выбьет окна, но вроде обошлось.

Сегодня тихо, спокойно и тепло. Настоящий август.

Я давно полюбила тишину и одиночество. Отчасти из — за того, что жила в огромном мегаполисе и была окружена десятками девайсов — телефоны, компьютеры, телевизоры. Я всегда на связи, всегда что — то смотрю или читаю, постоянно у кого-то орет телевизор или шумят подростки за окном. Хотелось тишины. Я и тогда, в апреле, поехала на дачу ради тишины, в то время как все мои поехали на кладбище.

Ненавижу кладбища.

Итак, мы с дедом Лешей поехали в город. Привычный маршрут по размытым дорогам, мимо еще одного старого дачного поселка, которого летом не видно из — за деревьев. Сразу за ним дорога начинает вилять мимо пруда и небольшого поля. Буквально километр и мы на шоссе, соединяющий два подмосковных города. Местечковое шоссе, по полосе в каждую сторону. Обычно на нем движение не очень активное, но тогда все было иначе. Шоссе еле двигалось в обе стороны. Сотни машин, грузовиков и автобусов.

Притормозив перед поворотом мы оглядели эту нескончаемую вереницу. Я тогда предположила, что дело в какой — нибудь аварии или даже в двух, ведь машины в обе стороны стоят. Не успев закончить фразу, мимо нас, по обочине пронеслись несколько машин скорой и патрульной службы.

— Точно авария.

Потихоньку пытаясь встроиться в поток, я параллельно реанимировала телефон. Вот же вышка, буквально в ста метрах, но связи все равно нет!

Дед Алексей заметно нервничал, у него дома осталась супруга и он был уверен, что она переживает и пьет литрами валидол. Я же пыталась его приободрить, мол, ничего страшного, подумаешь, авария. Дороги мокрые, кто — то решил полихачить и не справился с управлением, а мы теперь должны стоять из — за этого идиота в многокилометровой пробке. Закончив фразу я по инерции попыталась включить навигатор и посмотреть сколько еще нам толкаться, но связи — то нет.

Как обычно бывает в подобных ситуациях, одна полоса в условиях пробки вмещает в себя два ряда машин, а две полосы — все четыре и еще немного места на обочине остается, по которой пытаются проехать самые отчаянные, ведь в апреле обочина мало отличается от хлюпающих дорог в нашем поселке. Мы с дедом ехали в самом правом ряду, а рядом, почти касаясь зеркалами, ехала семейная пара — суровый худощавый мужик и тучная женщина, которая с трудом дышала, сидя в не очень удобном кресле Нивы. Мое окно было открыто, я курила, вела машину и ковырялась в телефоне. В какой — то момент тучная женщина тоже открыла окно и между нами состоялся самый странный в моей жизни диалог:

— Что, не работает? — вздохнула она слегка улыбаясь и глядя на телефон.

— Ну да, что — то сеть ловить не хочет.

— Так ни у кого не работает. Вы далеко едете?

— Соседа в город отвезти, а сама в Москву.

— В Москву? — лицо женщины мгновенно изменилось.

— Ну да, у нас света нет, телефон не работает. Мы вообще с дачи едем, но там сейчас делать нечего.

— В Москву? — еще раз переспросила женщина и уставилась на меня, как на сумасшедшую. Как назло еще и поток остановился.

— А в чем проблема — то?

— Так нет больше Москвы.

Что-то опять много получилось. Сегодня закончу, пожалуй, на кульминационном моменте.

23 августа

Такое ощущение, что этот разговор был сотню лет назад. А прошло всего — то четыре месяца.

Я тогда затушила сигарету, закрыла окно и поглядывала на безумную женщину, которая что — то говорила своему высохшему мужу и, по — моему, даже смеялась. Я подумала, что она невменяемая и снова занялась телефоном.

Десять километров мы тащились с черепашьей скоростью и убили на это больше часа, хотя обычно хватает пятнадцати минут. На въезде в город, прямо возле стелы с названием и годом основания, стояло два десятка машин полиции, ГИБДД, скорой и военные грузовики. Впервые неприятное ощущение поселилось в душе, скользя острыми когтями по сознанию. Чего вся эта толпа здесь забыла?

На импровизированном пропускном пункте машины пускали дозировано, это и было причиной пробки. Когда подошла наша очередь, вымотанный мужчина в форме лейтенанта полиции протараторил:

— Машину оставляйте вон там, берите только необходимо и проходите на регистрацию.

— А что случилось — то?