В какой-то иной ситуации новости были бы так себе, но не сейчас. Сейчас я радовался ей от всего сердца. Ведь только что захлопнулась наша несложная ловушка, на организацию которой пришлось потратить два года и капельку труда.

В основном речь шла конечно о банальной координации сил и переброске массы линейных кораблей в рамках целого сектор с одних участков на совершенно другие. И хотя звучало это вовсе не занимательно, в условиях продолжавшейся войны за тоннаж и паритета в силах основных флотов, который нарушило только моё прибытие, каждый неверный шаг мог стоить потерянного конвоя, а то и системы.

И именно поэтому я был более чем рад узнать о том, что именно в момент нанесения смертельного удара здесь обнаружилась не кучка рейдеров или что особенно радовало, не недавно покинутая база. А значительные силы врага, уничтожение которых стоило того чтобы собрать тот «молот», которым мы готовились нанести удар по наковальне.

– Замечательно. Проследите за тем чтобы все корабли двигались в строгом согласии с действующим планом. Я займусь тонкими расчётами и при необходимости внесу корректировки в стратегию.

– Будет исполнено, – ответил капитан и сделал несколько шагов в сторону штурманского поста.

Удовлетворенный общим развитием событий, я обратил все свое внимание на разворачивающиеся построения и маневры, в которых несмотря на наличие массы кораблей сопровождения и различных рейдеров с обоих сторон, главную роль играли линейные корабли и крупные орбитальные сооружения.

Боевая линия союзного флота представляла из себя более чем грозную силу. Первыми шли три линкора, два из которых входили в состав Линейного флота Эллады, а один был выделен Миханимой. За ними шли шесть крейсеров различных типов, которые были предоставлены пополам кораблями всё тех же Имперского флота и Адептус Механикус.

Наконец, прямо за ними следовало еще пять крейсеров, возглавляемых моим текущим флагманом, линейным крейсером типа «Владыка». Естественно все эти корабли были непосредственными представителями Священной цепи, недавно закончившими свое посольство и теперь храбро идущими в бой, чтобы еще раз показать боевую мощь нашего флота.

В сумме получалось пятнадцать линейных кораблей, которые вдобавок поддерживало еще восемь легких крейсеров, пока сосредоточенных на прикрытии флангов. Сила, которую мог рассчитывать победить только противник, обладающий возможностью содержать собственные линейные флоты.

К сожалению, наш нынешний противник подобной возможностью обладал, но мы сделали все возможное чтобы устроить не очередное рискованное генеральное сражение, а нанести удар способный надолго прекратить крейсирование кораблей противника на наших маршрутах. И конечно увеличить разрыв в силах настолько, чтобы получить возможность продолжать свое контрнаступление вплоть до полного разгрома хаосопоклонников.

Потому в будущем сражении неизвестный вражеский флотоводец принял единственное возможное решение и выстроил свою оборону с опорой на захваченную космическую станцию Имперского флота, ощетинившуюся ангарами и оружием. А также двадцать орбитальных оборонительных платформ, большая часть из которых была построена уже самими хаосопоклонниками. Ну и незначительную роль в бою могла сыграть, массивная ремонтная инфраструктура, напичканная зенитными точками и ангарами с перехватчиками и ударной авиацией.

Однако, без участия кораблей, всё это было бы лишь малоподвижной мишенью, которую мы смогли бы не спеша разобрать на части, ведя обстрел с предельной дистанции. В итоге одержав легкую победу почти без потерь, но при этом с горечью осознавая, что сама эта победа была бы в лучшем случае незначительным стратегическим успехом.

Но на наше счастье орбита Оплота-1 кишела вражескими кораблями, готовящимися к бою.

Противник даже смог сформировать собственную боевую линию, состоящую из весьма серьезных кораблей. Так, возглавляла её боевая баржа космодесантников-предателей, за которой следовало три старых, но смертельно опасных гранд крейсера и еще четыре однотипных крейсера типа «Лунный».

Кроме того, к бою или прорыву прочь из системы, готовилась вся та армада рейдеров, эсминцев, фрегатов и вооруженных транспортов, которая столь долгое время досаждала всему сектору Эллада. И если наше превосходство в крупных кораблях было очевидным и подавляющим, то чтобы перекрыть все пути отступления для множества мелких кораблей и судов противника, мои эскорты пришлось размазать очень тонко.

В итоге, во множестве мест у юркого противника появлялись совсем не иллюзорные шансы вступить в бой на равных или даже получить сиюминутное превосходство. Следовательно, у каждого второго командира эскортного корабля, размером от рейдера до фрегата, появлялись равные шансы проявить мастерство и героизм или погибнуть в жарком бою.

Впрочем, я собирался по возможности внести небольшие коррективы в этот расклад. Ведь именно контроль и координацию действий массы эскортных кораблей я имел ввиду, когда говорил о том, что собираюсь заняться тонкой работой.

Потому, как только началось сближение флотов, я взял под непосредственный контроль перемещение группы из двенадцати эсминцев типа «Кобра». После чего сформировал из них авангард, двигающийся перед нашей боевой линией.

Будучи известным любителем наглого и эффективного использования продвинутых торпед, которыми славилась Священная цепь, я запросил сопровождение из массы перехватчиков для кораблей, которые собирался бросить в атаку. И Сендлер, лично командовавший в этом бою, немедленно предоставил мне всю авиагруппу двух эскортных авианосцев из четырех имеющихся.

К моему сожалению анализ вражеских сил показывал, что с учетом их перевеса в подобной авиации, шансы на успех торпедной атаки падали прямо пропорционально любым попыткам сделать её безопасной для пилотов.

Потому мне пришлось продолжать действовать настолько нагло, насколько это было возможно и рисковать жизнями каждого из людей за штурвалами перехватчиков.

Подведя «Кобры» на дальнюю дистанцию огня уже вражеской артиллерии, я приказал дать залп, выбрав в качестве целей случайные оборонительные платформы. И как только торпеды ушли вперед, а перехватчики устремились вслед за ними, то эсминцы резко развернулись на сто восемьдесят градусов и рванули прочь от противника.

Небольшие и быстрые корабли уверенно разрывали дистанцию, но они вовсе небыли неуязвимыми и потому два получили умеренные повреждения, а еще один фатальные повреждения двигателей. Как несложно догадаться, стоило последнему эсминцу потерять маневренность и множество вражеских попаданий, с ошеломительной скоростью, превратило его в расплавленный остов.

Но это было неважно, ведь стремительно изменяющие направление движения, а порой и цели торпед, смогли обмануть достаточно вражеских канониров и пилотов. Потому, вскоре после этого тринадцать торпед, из нескольких десятков запущенных, добрались до своих целей и вывели из строя половину оборонительных платформ противника.

Это был тот самый успех, который позволил нашей боевой линии стремительно приблизиться и воспользоваться резко возросшим преимуществом. Кроме того, он позволил мне отправить все вырвавшиеся из боя «Кобры» на поддержку кораблям, осуществляющим перехват.

– Вы лично рассчитывали траектории для всех торпед? – спросил Арторий, посвистывая при наблюдении за результатами торпедного залпа и открытием огня линкорами.

– Только назначал цели и давал общие инструкции. А вели запущенные торпеды сами экипажи эсминцев.

– Правда? Похоже Секст смог обеспечить нам отличных канониров и торпедистов, для восполнения потерь. Честь ему и хвала!

– Верно, но дело еще и в том, что за десятилетия постоянных битв уровень всех союзных флотов в Элладе намного вырос. Честно говоря, здесь теперь куда ни плюнь, везде сплошные ветераны.

– Понял, не перехваливать старика Секста, – в своей манере добавил капитан, заставив меня усмехнуться.

Впрочем, вскоре моё довольство стало выражаться в куда более широкой усмешке. Ведь линейные корабли союзного флота все до единого вступили в бой. А раз мощнейшие щиты и многотонные плиты, прочнейшей брони линкоров Имперского флота, уверенно впитывали урон, то обрушившийся на врага шквал огня и многотонных снарядов, начал разрывать остатки вражеских оборонительных сооружений.